Призрачный страж 2 - Егор Золотарев

соображал, что же делать. У меня перед глазами уже плавали темные точки, чувствовалась слабость и катастрофически не хватало воздуха. Я увидел, как полицейские потянулись за оружием, но тут к ним ринулись охранники, которые появились в дверях. Возникла потасовка, но задыхающиеся люди не могли долго сопротивляться.

— Вот так-то, Родионов. Уж не знаю, почему прадед Горин так невзлюбил твоего предка, но расплачиваться за его грехи будешь ты. После твоей смерти убить сестру и деда будет плёвым делом.

Между тем я был уже на грани обморока и понимал, что если сейчас же что-нибудь не предприму, то просто умру. Я знал, что меня хватит только на один удар, поэтому не хотел использовать огненную магию, а лишь то, что убьет наверняка. Собравшись, насколько это было возможно, я сформировал копье, вскочил с кресла и бросил его прямо в грудь Зайцевича. Это было рискованно, ведь копье могло пропасть раньше, чем долетит до него, но, на мое счастье, оно успело воткнуться в хрупкую старческую грудь и только после этого испарилось. Зайцевич выдохнул и, схватившись за рану, из которой кровь потекла по его бархатному костюму, упал навзничь. Я вдохнул полной грудью и повалился обратно в кресло.

Опешившие охранники не знали, как себя вести и что делать, поэтому просто подняли руки сдаваясь. Полицейские их скрутили, надавали тумаков и повели к машине. Мы с Гавриловым подошли к истекающему кровью старику. Он еще был жив и, возможно, вовремя оказанная помощь помогла бы ему, но ни я, ни следователь не хотели, чтобы он продолжал жить. Из-за него мы чуть сами не умерли.

Дождавшись, когда Зайцевич испустит дух, следователь Гаврилов взял мои показания и отпустил домой. Ему же предстояло еще всю ночь работать.

Добравшись до дома, я принял душ и залез под одеяло. Уже засыпая я подумал о том, что если еще кто-нибудь из Гориных объявится, то уничтожу еще до того, как он даже помыслит что-то сделать со мной или моей семьей.

Утро началось с монотонного пения. Я сначала не мог понять, откуда доносится звук, поэтому вылез из-под одеяла и прошелся по дому. Звук шел из гостиной, поэтому вскоре я нашел певца. Это был зверек, которого Михаил назвал фаником.

— Ты, наверное, проголодался? — я вытащил его из коробки и посадил на диван.

В коробке остались небольшие черные кружки. Ну, не так много он и гадит.

В глиняное блюдо я сложил куриные лапы, орехи и нарезанные фрукты и положил его на диван перед ним. Зверек сразу же набросился на лапы и, закатив глаза, с наслаждением захрустел. Я усмехнулся и пошел готовить себе завтрак, так как при виде его довольной мордашки, уплетающей за обе щеки, у меня тоже проснулся аппетит.

Пожарив яичницу и налив крепкий кофе, я сел в кресло напротив зверька и сказал:

— Музицировать ты умеешь. А разговаривать? Скажи Кос-тя, — я наклонился к зверьку, который уже умял все пять лап и перешел на орехи.

— Кос-тя, — повторил я, но зверек не обращал на меня внимания и ел, изредка почесываясь. — Ну ладно. Тогда давай придумывать тебе кличку. Если ты у меня шпиц, то и имя должно быть собачье. Как тебе Барбос? А Полкан? Баян?

Зверек полностью игнорировал мои попытки хоть как-то привлечь его к обсуждению. Я понял, что он просто животное, поэтому не надо наделять его несуществующими умениями и навыками.

— Хотя фаник тоже хорошо звучит. Будешь Фаником, — сказал я, доел яичницу и пошел в спальню одеваться.

Фаник съел все, что было на блюде, растянулся на диване и снова замурлыкал какую-то мелодию. Удивительное существо.

На учебу мы пошли вместе с Никитой. По пути я рассказал ему о том, что произошло ночью. Он вызвался сопровождать меня везде, выполняя роль охранника, но я заверил, что, скорее всего, нападения на меня и мою семью прекратятся.

— Какие живучие это Горины! Прямо как головы у гидры.

— Лишь бы снова никто не вылез, а то наверняка слух об артефактном наследстве уже разошелся. Мне очень интересно, что произошло между нашими предками. Как-то слабо верится, что все это из-за женщины.

— Лично я верю. Ты прикинь, если бы тебя Лиза отвергла и вышла замуж за меня. Что бы ты сделал?

Я не стал отвечать, хотя точно знал, что не стал бы стравливать семьи и тем более подстрекать к убийствам. Похоже, у прапрадеда Горина было не все в порядке с головой.

Сегодня у меня были занятия с Анастасией Владимировной. На этот раз она научила создавать меня огненный вихрь, который хоть и получался, но быстро исчезал, так как не хватало духовной силы, чтобы сделать его мощнее.

* * *

Прошло две недели. За это время я успел сходить в четыре Разлома и выиграть в двух подпольных боях, тем самым заработав почти тридцать тысяч рублей. Десять тысяч я перечислил на счет деда, а остальные деньги сложил в пространственное кольцо и принялся готовиться к поездке в Сибирь.

Через неделю должны были начаться зимние каникулы, поэтому я решил, что лучшего времени не найти. Декан без вопросов отпустил на каникулы раньше, поэтому я купил билет до Красноярска и, составив список того, что может понадобиться в дороге, поехал по магазинам.

Мне так хотелось купить тот арбалет, что видел в оружейном, но я не мог потратить столько денег на него. Все-таки двенадцать тысяч были для меня большой суммой. Я решил, что если магия спасает меня в Разломах, то в обычном лесу мне точно нечего бояться.

Я знал, что там, куда намереваюсь ехать, намного холоднее, поэтому закупил теплых вещей, грелок со сплотами, лыжи и зимнюю палатку. Когда вернулся домой, то увидел, как на диване лежит Фаник и ест грушу, которая до этого лежала в шкафу.

— Ты уже и по шкафам умеешь лазить? Ну тогда точно не пропадешь, — усмехнулся я.

Я намеревался оставить зверька здесь и просто закупить много еды, но увидев, что из двух килограммов груш, что купил накануне, остался только пустой разорванный пакет, понял, что