Его запрет - Лана Легкая

кого-то, чего я никогда не делал. И не хотел. А сейчас хочу.

— Я тороплюсь, — Лиза бормочет, хватаясь за ручку и несколько раз дергая.

Тело реагирует само, я перехватываю тонкое запястье, тяну на себя, вынуждая девушку приблизиться, и целую. Вырывается, бьет по груди. Не отпускаю. Мне мало касаться ее губ своими, хочу ощущать вкус. Свободной рукой удерживаю за подбородок и чуть нажимаю. Лиза мычит, но все же сдается, приоткрывает рот, и я тут же толкаюсь языком. Я помню вкус нашего единственного поцелуя. Вкус малины. И сейчас на языке ягоды и шампанское. Охрененный коктейль.

Я бы хотел, чтобы Лиза ела ягоды с моих рук, касаясь пальцев мягкими губами, провела бы по ним острым язычком и чуть втянула, посасывая.

От разгулявшейся фантазии член болезненно упирается в молнию брюк.

— Хватит, — умоляет Лиза.

— Не могу тебя отпустить, — отвечаю, глядя ей в глаза. Темные-темные. Почти всю радужку затопил зрачок.

— Марк тебя убьет, — слова должны звучать как угроза, но они похожи на мольбу.

— Он не узнает.

— Я скажу… — хрип отчаяния.

— Не скажешь, Лиз.

— Ты ошибаешься.

— Проверим? — спрашиваю я, склоняясь к ее лицу.

Любой другой наш разговор закончился бы на первой фразе. И закончился приятно для меня. Рот девушки был бы занят. Но с Лизой так нельзя. И я не хочу.

Целую вновь. Она безучастна буквально несколько секунд и начинает отвечать. Ее язык касается моего, рисует что-то. Я позволяю. Охрененные ощущения. Никакой наигранности в действиях, только желание. Именно сейчас я понял, как устал от продажных баб. Все у них, блядь, как по сценарию. Целовать, сосать, встать раком.

Лиза же делает по-другому, не торопится. Ей не нужно отработать бабки и как можно быстрее свалить, ей хочется быть рядом со мной. Она кладет подрагивающие ладони мне на плечи, сжимает, ощутимо царапая. Выдыхает со стоном мне в рот. Разряды от мест соприкосновения наших тел разбегаются жаром, выстреливают в пах.

— У меня не было мужчины, — шепчет, не открывая глаз.

Я знал это. Не было никаких сомнений, что Лиза девственница. И она будет моей. Моей и только моей.

— Я не зайду так далеко, — обещаю, поглаживая подушечкой большого пальца припухшие губы. В ответ она целует палец и ждет действия от меня.

А я хочу ее пиздец как, но точно не в машине. Точно не на обочине дороги, где в любой момент, может кто-то проехать мимо. В планах насытиться Лизой неторопливо.

— Сними туфли, — прошу. Она покорно исполняет сказанное. — А теперь иди ко мне, — дергаю за рычаг и отодвигаю сиденье до упора.

— Но… — Лиза краснеет. — На мне юбка.

— Это мне и нравится, — перетягиваю девушку к себе на колени, собирая узкую юбку к талии. Чулки! На ней чулки и почти прозрачные телесные трусики.

— Пусти… — шепчет, стараясь прикрыться.

Для Лизы поза более чем провокационная — она открыта и беззащитна. Мне хочется коснуться ее промеж ног. Уверен, там уже влажно и горячо.

— Тш-ш-ш, — шепчу, впиваясь в губы.

Терзаю их, точно оставляю следы, но сейчас я едва себя контролирую. Мне нужно куда больше поцелуев — хочется войти в девочку и ощутить, как стенки плотно обхватывают ствол, как скользят по нему.

Надо заканчивать пытку, иначе я сорвусь! Сегодня приятное только для нее. Фиксирую Лизу, не позволяя закрыться. Пугается. Догадывается о моих намерениях.

— Слав, пожалуйста, — просит, моргая часто-часто. — Слав… — вздрагивает, когда мои пальцы накрывают ее промежность. Еще через белье, но горячая смазка остается на моей коже. Девушка замирает. — Пожалуйста, — повторяет сипло.

— Что — пожалуйста? — спрашиваю, кайфуя.

Ощущать власть над Лизой — это настоящий кайф. Смотреть, как меняются эмоции на ее красивом лице, — кайф. Знать, что хочет она именно меня, — тоже кайф.

— Отпусти меня, — шепчет, упираясь мне в плечи руками и стараясь оттолкнуть. Но бежать ей некуда.

— Отпущу, но чуть позже, — обещаю, почти невесомо поглаживая промежность.

— Слав! — попытка возмутиться и закрыться от меня тонет в стоне. Я сдвигаю ткань трусиков и провожу по влажным складкам пальцами. — Сла-а-ва… — выдыхает она. Зажмуривается. — Все неправильно…

— Столько сомнений, Ляль. Ты ведь хотела этого, и я хотел, — я больше не позволяю ей говорить, всасываю припухшие от поцелуев губы и терзаю.

Не знаю, как Лиза будет объясняться за свой внешний вид, но мне хочется, чтобы остались следы от щетины на ее нежной коже. А еще хочется, чтобы девочка кончила. Уверен, мне это не будет стоить больших усилий. Она не просто возбуждена, она на пределе. Смазка активно собирается на пальцах.

— М-м-м, — стонет мне в рот. По ее телу пробегает первая волна дрожи.

— Как я хочу тебя, — шепчу между поцелуями. — Думаешь, я не замечал все твои уловки? Ты же специально спускалась в крохотных шортах. Думаешь, я этого не понимал? — Лиза теперь смотрит на меня, и этот взгляд меня торкает. — Блядь, — цежу сквозь зубы, — да я кончу вместе с тобой, — я убираю руку, сдвигаю девочку ближе и подаюсь бедрами. Упираюсь каменных членом ей между ног. — М-м-м… Так нельзя, — я резко сдвигаю ее, хочу видеть, как она кончает. Сдвигаю трусики и накрываю промежность. — Какая же ты мокрая, — растирая влагу по складкам, цепляю клитор. Девочка вскрикивает. От ее голоса жаром бьет в пах. Она больше не пытается остановить меня, чуть откидывается, открываясь. — Лиз, ты просто охрененная, — цежу сквозь зубы, не позволяя проникнуть в нее. Могу сделать больно. Кружу пальцами по клитору, ускоряюсь, чтобы услышать, как она кричит от удовольствия. И Лиза не сдерживается, стонет, повторяя мое имя. Захлебывается эмоциями.

— Боже! — падает на меня и замолкает. Дрожит, дышит тяжело.

— Понравилось? — спрашиваю на ухо.

— Нет, — выдыхает сипло, покачивая отрицательно головой.

— Ну ты врунья, Ляль.

— Не называй меня так.

— Почему? Ты моя девочка. Ляля. Моя, — я целую ее лицо.

Она улыбается, в уголках глаз собрались слезы.

— А ты мой, — говорит несмело. Меня словно током прошибает от ее слов. — Я люблю тебя, — шепчет и смотрит. Вот именно так, как смотрела всегда. Я за этот взгляд готов сдохнуть.

— И я тебя люблю, — отвечаю. Не лгу. Не знаю, как должна выглядеть любовь, какая она должна быть. Я ни хрена не знаю, но говорю эти слова. Мне хочется их сказать.

— Я знаю, — говорит и перелезает на пассажирское сиденье.

Смущенная до чертиков. Одергивает юбку, поправляет блузу, собирает пряди в хвост. А мне нравится наблюдать за ее движениями. Член продолжает долбиться в шов на брюках. Пиздец некомфортно. Я расстегиваю молнию на ширинке, рукой поправляю каменный ствол. Лиза смотрит.

— Я испачкала тебе брюки, — слова