Полное собрание стихотворений - Валерий Брюсов

Июль 1902

Искушение

Я иду. Спотыкаясь и падая ниц,Я иду.Я не знаю, достигну ль до тайных границ,Или в знойную пыль упаду,Иль уйду, соблазненный, как первый в раю,В говорящий и манящий сад,Но одно – навсегда, но одно – сознаю;Не идти мне назад!

Зной горит, и губы сухи.Дали строят свой мираж,Манят тени, манят духи,Шепчут дьяволы: «Ты – наш!»Были сонмы поколений,За толпой в веках толпа.Ты – в неистовстве явлений,Как в пучине вод щепа.Краткий срок ты в безднах дышишь,Отцветаешь, чуть возник.Что ты видишь, что ты слышишь,Изменяет каждый миг.Не упомнишь слов священных,Сладких снов не сбережешь!Нет свершений не мгновенных,Тает истина, как ложь.И сквозь пальцы мудрость мираПротекает, как вода,И восторг блестящий пираИсчезает навсегда.Совершив свой путь тяжелый,С бою капли тайн собрав,Ты пред смертью встанешь голый,О мудрец, как сын забав!Если ж смерть тебе откроетТайны все, что ты забыл,Так чего ж твой подвиг стоит!Так зачем ты шел и жил!Все не нужно, что земное,Шепчут дьяволы: «Ты – наш!»Я иду в бездонном зное...Дали строят свой мираж.

«Ты мне ответишь ли, о Сущий,Зачем я жажду тех границ?Быть может, ждет меня грядущий,И я пред ним склоняюсь ниц?

О сердце! в этих тенях века,Где истин нет, иному верь!В себе люби сверхчеловека...Явись, наш бог и полузверь!

Я здесь свершаю путь бесплодный,Бессмысленный, бесцельный путь,Чтоб наконец душой свободнойТы мог пред Вечностью вздохнуть.

И чуять проблеск этой дрожи,В себе угадывать твой вздох —Мне всех иных блаженств дороже...На краткий миг, как ты, я – бог!»

Гимн

Вновь закат оденетНебо в багрянец.Горе, кто обменитНа венок – венец.

Мраком мир не связан,После ночи – свет.Кто миропомазан,Доли лучшей нет.

Утренние зори —Блеск небесных крыл.В этом вечном хореБог вас возвестил.

Времени не будет,Ночи и зари...Горе, кто забудет,Что они – цари!

Все жарче зной. Упав на камне,Я отдаюсь огню лучей,Но мука смертная легка мнеПод этот гимн, не знаю чей.И вот все явственней, телеснейКо мне, простершемуся ниц,Клонятся, с умиленной песней,Из волн воздушных сонмы лиц.О, сколько близких и желанных,И ты, забытая, и ты!В чертах, огнями осиянных,Как не узнать твои черты!И молнии горят сапфиром,Их синий отблеск – вечный свет.Мой слабый дух пред лучшим миромУже заслышал свой привет!

Но вдруг подымаюсь я, вольный и дикий,И тени сливаются, гаснут в огне.Шатаясь, кричу я, – и хриплые крикиЛишь коршуны слышат в дневной тишине.

«Я жизни твоей не желаю, гробница,Ты хочешь солгать, гробовая плита!Так, значит, за гранью – вторая граница,И смерть, как и жизнь, только тень и черта?

Так, значит, за смертью такой же бесплодный,Такой же бесцельный, бессмысленный путь?И то же мечтанье о воле свободной?И та ж невозможность во мгле потонуть?

И нет нам исхода! и нет нам предела!Исчезнуть, не быть, истребиться нельзя!Для воли, для духа, для мысли, для телаЕдиная, та же, все та же стезя!»

Кричу я. И коршуны носятся низко,Из дали таинственной манит мираж.Там пальмы, там влага, так ясно, так близко,И дьяволы шепчут со смехом: «Ты – наш!»

1902

Италия

Страна, измученная страстностью судьбы!Любовница всех роковых столетий!Тебя народы чтили, как рабы,И императоры, как дети.Ты с трона цезарей судила властно мирИ больший мир из Ватикана.Былая власть твоя – низверженный кумир,Но человечество твоим прошедшим пьяно.Твои художники на зыбкости холстаЗапечатлели сны, каких не будет дважды!Они – к источникам открытые вратаДля всех, томящихся от безысходной жажды!На все пути души ты простирала жезл,Как знак владычества, – и люди были рады,Ниц преклоненные у величавых чресл,Лобзать края одежд, ловить слова и взгляды.

Италия! священная царица!Где ныне скипетр твой и лавровый венец?Разломана твоя златая колесница,Раскрыты двери в твой дворец.Италия! несчастная блудница,И вот к чему пришла ты, наконец!В лоскутьях мантии и в платье устарелом,Улыбкой искривив надменно-строгий рот,Ты вышла торговать еще прекрасным телом,И в ложницу твою – открыт за деньги вход.Мы смеем все вкусить от ласк, святых, бывало!

Мы можем все тебя увидеть в наготе!Как женщина, ты всем доступной стала,И стыдно нам тебя узнать в мечте!

Но еще ты прекрасна, Италия!Под заемной краской румян,И с наглостью робкой во взоре!Прекраснее всех неуниженных стран,К которым покорно ласкается пленное море.В лагунах еще отражаютсяДворцы вознесенной Венеции —Единственный город мечты,И гордые замки вздымаютсяВ суровой и нежной Флоренции,Где создан был сон красоты.И Рим, чародатель единственный,Ужасный в величье своем,Лежит не живой, но таинственный,Волшебным окованный сном.Нетленные рощи лимонныеПод немыслимым небом цветут.Горы, – в белых цветах новобрачные!Воды, собой опьяненные,Озаряя гроты прозрачные,Говорят и живут!Ты прекрасна, Италия,От Альп крепковыйных до ясной КапреиИ далее,До пустынь когда-то богатой Сицилии,Где сирокко, устав и слабея,Губит высокие лилии,Цветы святого Антония, —Ты прекрасна, Италия,Как знакомая сердцу гармония!

Я пришел к тебе усталый,Путь недавний потеряв,Беспокойный, запоздалый,Напрямик по влаге трав.И случайные скитальцыМир нашли в твоем дворце...О, как нежно эти пальцыНа моем легли лице!Как прижавшееся телоАроматно и свежо!Пусть притворство, что за дело!Пусть обман, мне хорошо!В этой нежности мгновенной,Может, тайно, разлита,Непритворна и чиста,Ласка матери вселенной.

Июнь 1902

Венеция

Париж

И я к тебе пришел, о город многоликий,К просторам площадей, в открытые дворцы;Я полюбил твой шум, все уличные крики:Напев газетчиков, бичи и бубенцы;Я полюбил твой мир, как сон, многообразныйИ вечно дышащий, мучительно-живой...Твоя стихия – жизнь, лишь в ней твои соблазны,Ты на меня дохнул – и я навеки твой.

Порой казался мне ты беспощадно старым,Но чаще ликовал, как резвое дитя,В вечерний, тихий час по меркнущим бульварамМеж окон блещущих людской поток катя.Сверкали фонари, окутанные пряжейКаштанов царственных; бросали свой призывОгни ночных реклам; летели экипажи,И рос, и бурно рос глухой, людской прилив.И эти тысячи и тысячи прохожихЯ сознавал волной, текущей в новый век.И жадно я следил теченье вольных рек,Сам – капелька на дне в их каменистых ложах,А ты стоял во мгле – могучим, как судьба,Колоссом, давящим бесчисленные рати...Но не скудел пеан моих безумных братии,И Города с Людьми не падала борьба...

Когда же, утомлен виденьями и светом,Искал приюта я – меня манил собор,Давно прославленный торжественным поэтом...Как сладко здесь мечтал мой воспаленный взор,Как были сладки мне узорчатые стекла,Розетки в вышине – сплетенья звезд и лиц.За ними суета невольно гасла, блекла,Пред вечностью душа распростиралась ниц...Забыв напев псалмов и тихий стон органа,Я видел только свет, святой калейдоскоп,Лишь краски и цвета сияли из тумана...Была иль будет жизнь? и колыбель? и гроб?И начинал мираж вращаться вкруг, сменяяВсе краски радуги, все отблески огней.И краски были мир. В глубоких безднах раяНе эти ль образы, века, не утомляя,Ласкают взор ликующих теней?

А там, за Сеной, был еще приют священный.Кругообразный храм и в бездне саркофаг,Где, отделен от всех, спит император пленный, —Суровый наш пророк и роковой наш враг!Сквозь окна льется свет, то золотой, то синий,Неяркий, слабый свет, таинственный, как мгла.Прозрачным знаменем дрожит он над святыней,Сливаясь с веяньем орлиного крыла!Чем дольше здесь стоишь, тем все кругом безгласней,Но в жуткой тишине растет беззвучный гром,И оживает все, что было детской басней,И с невозможностью стоишь к лицу лицом!Он веком властвовал, как парусом матросы,Он миллионам душ указывал их смерть;И сжали вдруг его стеной тюрьмы утесы,Как кровля, налегла расплавленная твердь.Заснул он во дворце – и взор открыл в темнице,И умер, не поняв, прошел ли страшный сон...Иль он не миновал? ты грезишь, что в гробнице?И вдруг войдешь сюда – с жезлом и в багрянице, —И пред тобой падем мы ниц, Наполеон!

И эти крайности! – все буйство жизни нашей,Средневековый мир, величье страшных дней, —Париж, ты съединил в своей священной чаше,Готовя страшный яд из песен и идей!Ты человечества – Мальстрем. Напрасно людиМечтают от твоих влияний ускользнуть!Ты должен все смешать в чудовищном сосуде.Блестит его резьба, незримо тает муть.

Ты властно всех берешь в зубчатые колеса,И мелешь души всех, и веешь легкий прах.А слезы вечности кропят его, как росы...И ты стоишь, Париж, как мельница, в веках!

В тебе возможности, в тебе есть дух движенья,Ты вольно окрылен, и вольных крыльев теньЛожится и теперь на наши поколенья,И стать великим днем здесь может каждый день.Плотины баррикад вонзал ты смело в стены,И замыкал поток мятущихся времен,И раздроблял его в красивых брызгах пены.Он дальше убегал, разбит, преображен.Вторгались варвары в твой сжатый круг, крушилиЗаветные углы твоих святых дворцов,Но был не властен меч над тайной вечной были:Как феникс, ты взлетал из дыма, жив и нов.Париж не весь в домах, и в том иль в этом лике:Он часть истории, идея, сказка, бред.Свое бессмертие ты понял, о великий,И бреду твоему исчезновенья – нет!

1903