Рейтинговые книги
Читем онлайн Чародей - Валентина Гончаренко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 77

На верхней полке шкафика для посуды я обнаружила пачку денег. Отпускные Юрия. Он отдавал их мне, своей, как он считал, настоящей жене. К сожалению, так думал только о.

Ни я, ни мама, ни кто-либо другой так не думали. И имели основания для этого

Я гнала прочь тяжелые мысли и всем существом отдалась счастью постоянно чувствовать рядом присутствие Юрия. Дышать одним воздухом с ним было блаженством.

Остаток того первого дня мы провели, празднуя свое воссоединение. Вечером не гуляли, сидели, обнявшись, на полу под открытым окном, Юрий пел, а я слушала его серенады в свою честь. Слушала их и мама, занимаясь своими делами на веранде. Утром, когда она выгоняла корову в стадо, Юрий взял тяпку и пошел на огород. Мама заметила его издали, страшно рассердилась, но не прогнала, занялась дома стиркой, пережидая, когда незваный гость покинет грядки. Вернулся он нескоро. В рабочих брюках, закатанных до колен, босиком, тяпка в одной руке, в другой — ведро со всякой зеленью. Работник. Хозяин.

Мама заметила, что и на огороде он трудился с хозяйской хваткой. Почистил арыки, по которым вода подводилась к огороду, прополол начавшую зарастать кукурузу, а на грядках выбрал то, что уже готово к употреблению. Срывал и срезал осторожно, ничего не повредив. Плети огурцов и дынь умело расправил по земле. С этого дня он освободил маму от работ на огороде.

Я собиралась в этот день отнести в районовскую бухгалтерию ведомость на отпускные с росписями учителей. А Юрий должен был заполнять свидетельства об окончании семиклассниками неполной средней школы, но дела наши сорвались Пришел Иван с двухлитровой банкой охры, раздобытой им у старшего брата, Игоря Бриткова, занявшего к этому времени пост директора районного универмага. Вслед за ним — Карл Иванович с банкой черной краски и несколькими коробками цветных мелков. Иван и Юрий привычно разоблачились, Карлу Ивановичу, тоже оголившемуся, дали халат из столярки и бросили жребий, кому что красить. Ивану и Карлу Ивановичу досталось красить классные доски, а Юрию — пол в учительской. Справились быстро и исчезли. Не видно во дворе, и в столярке нет. Нашла троицу, уже умытую, в классе. Вид безразличный, а глаза смеются. Карл Иванович уже не чужой. Иван Михайлович посмотрел на меня выразительно: кажется, они такие молодцы, что заслужили вознаграждение… Блеск, а не работа!

В честь окончания учебного года и полученных отпускных, в честь дружбы и единства школы и детского дома неплохо вознаградиться парой рюмок горючей смеси… Пузырек припасен, он надежно упрятан в столярке.

— Что ж, возражение очень к месту. Давайте раздавим пузырек ради дружбы и единства, но не в школьном здании… Пожалуйте к нам во флигель, только не обессудьте, чем богаты, тем и рады…

— О чем разговор! Свои люди… Церемонии ни к чему, — воскликнул Иван, убегая за пузырем.

С появлением Юрия мама готовила обеды с запасом. Мужики хотели соорудить салат из огурцов и редиски, но Карл Иванович взмолился оставить все нерезаным, только помыть. Я внесла кастрюлю с борщом

— Великолепно! — восклицал он в восхищении. — Чудесные огурчики! И редиска такая хрустящая! Укропчик! Петрушечка! Чудо!

Теклины блюда в детском доме удручали эстонца однообразием. Зелень и овощи привозили из склада уже завявшими, без свежего хруста и запаха и подавались они только в салате. А тут все сорвано рано утром, свежее и хрумкое! Как не прийти в восторг! Иван выставил бутылку саперави, виноградного вина, о котором я слышала, но пить не приходилось. И эту редкость он раздобыл у своего торгового братца, черт его за ногу.

Карл Иванович произнес очень смешной тост о дружбе и единстве, выпили по первой и с аппетитом принялись закусывать. Гость с восторгом зачмокал губами, попробовав мамин борщ.

— Боже мой, необычный зеленый горошек! И запах изумительный!

Я объяснила, что это нухут — местный горох, он сорван зеленым, поспеет в июле. А запах мама создает приправами из разных трав. Сначала кладет в кастрюлю стебель укропа вместе с цветочным зонтиком. Потом в ступке перетирает листья чеснока, тархуна и базилика, мелко режет пол маленького стручка горького перца, еще зеленого, заправляет им борщ в конце варки. а чтоб подкислить его, добавляет зеленые ягоды алычи, а чтоб подкрасить — тертую молодую свеклу. Приходится изворачиваться: ни мяса, ни сала сейчас не найти.

— Со сметаной — нечто изумительное! — продолжал восхищаться Карл Иванович.

Редиску и огурцы он ел неочищенными, не присаливая, а молодой лук, укроп и петрушку брал мелкими пучками, складывал вдвое, отправлял в рот и жмурился от удовольствия. Саперави оказалось превосходным вином. Бутылку прикончили быстро, Иван приготовился принести самогонку, но Юрий с Карлом Ивановичем отказались.

— Нет, братцы, я на работе… Если б вечером… А так, если хозяйка позволит, я с удовольствием уничтожу еще одну тарелочку этого превосходного борща, — сказал Карл Иванович.

За компанию и Юрий с Иваном опустошили по второй тарелке.

Подав мужикам чай, я ушла к маме. Она перебивала вату, обновляя старые ватные одеяла. Я взялась ей помогать. Через время было слышно, что компания перебралась в комнатку и устроилась на оборудованном вчера лежбище. Веселый говор и гы-гы-гы и го-го-го. Сальные анекдоты травят, псы — барбосы. Послышался перебор гитары и бас Карла Ивановича: "Клен ты мой опавший.."

Что-то новое, но вместе с тем и очень знакомое. Вспомнила! Есенин, Юрий читал мне эти стихи, но в песне они звучат с необыкновенной притягательностью. Мелодия красивая, с грустинкой, хватающей за сердце, будто ее не придумали, будто она витает в воздухе, вытекая из задушевных слов. Мы заслушались, бросив работу. Очень музыкальные, Юрий с Иваном быстро схватили мотив и включались при повторах. Юрий знал слова и запел уверенно. Повторили весь романс полным трио: тенор, баритон и бас. Певцам самим понравилось, повторили в третий раз, еще мягче и проникновеннее. Я растрогалась и в который раз пожалела, что не имею голоса и слуха, не могу к ним присоединиться.

А из комнаты: "Отговорила роща золотая…

Боже, опять Есенин. И эту песню разучили теми же приемами. Бывает же на свете такая красота, такая красивая грусть, такая душевная искренность и правдивость! Мужики спелись, и, видно, их самих тронуло собственное исполнение, они повторили обе песни подряд, к нашей с мамой великой радости.

Все стихло, и улыбающаяся троица предстала перед нами. Гости поблагодарили за чудесный обед, а Юрий, уходя с ними, по-хозяйски бросил:

— Задержусь немного в детском доме.

Как потом он рассказал, гости пели полулежа, опершись на подушки, а Юрий аккомпанировал на гитаре, сидя у стены. Они позавидовали нашей возможности растянуться на своем лежбище, расслабиться и вздремнуть в прохладе и тишине. Карл Иванович загорелся желанием устроить у себя подобный уголок, а Иван ничего не сказал: Вера не позволит праздно валяться на полу.

Мужики прибрали за собой. Грязная посуда упрятана в шкафчик, пол подметен, стол протерт. На лежбище подушки взбиты, покрывало расправлено. Я не вдруг заметила на подоконнике коробку и сверток. Развернула сверток — отрез крепдешина на платье. Открыла коробку — белые босоножки, моя несбыточная мечта в течение всей войны. Подарок мужа, добытый стараниями Ивана, ограбившего заначку торгового братца.

Устроила постель на лежбище, где мы теперь спали, подождала немного и стала задремывать. Юрий пришел поздно, возбужденный, сказал, что задержался у Карла Ивановича, готовились к выпускному вечеру, который состоится послезавтра в столовой детского дома. Мы приглашены. Карл Иванович думает, что будет справедливо, если свидетельства нашим выпускникам будет вручать школа, а не директор детского дома, как это делалось раньше.

Никакого вечера по этому поводу никогда не устраивалось, он будет проведен впервые. Торжественная часть, напутствия и пожелания, концерт, танцы, чай. Пусть порадуются подростки на прощанье. Осенью многие разъедутся по училищам или поступят на работу. Я отодрала его за уши:

— Не хитри, не заговаривай зубы, почему не сказал, что с Иваном приготовили мне подарок?

— Иван принес. За столом получилось бы как-то хвастливо. А потом мы ушли. Ну, как, угодили?

— Очень угодили! Босоножки — прелесть. Давно мечтала, да все никак…

С утра следующего дня мы с мамой принялись мастерить платье. Два дня без роздыха кроили, шили, примеряли…. Получилось миль- пардон, полный парад при босоножках… Одеваясь к вечеру, подумала, что было бы неплохо подкраситься, но нет косметики, да и не смогу это сделать, потому что всю жизнь презирала такую саморекламу… Подкрутила на разогретом гвозде кудряшки, и все дела. У Юрия новые туфли и рубашка. Осмотрев друг друга, остались довольны, но сердце у меня замирало: явимся с ним открыто на пару, как муж и жена, но всем известно, что это не так, у него другая жена, она далеко, но закон и нравы на ее стороне. Все обошлось. Мы прошли в кабинет к Карлу Ивановичу, подождали там, пока нас пригласят в зал.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чародей - Валентина Гончаренко бесплатно.

Оставить комментарий