Шоколадница в академии магии (СИ) - Коростышевская Татьяна Георгиевна

«Ненавижу!» – подумал Арман привычно.

Но яроcть, которая сейчас поднималась в нем, не имела к мачехе никакого отношения. Проклятая Катарина Гаррель посмела флиртовать с Брюссо! Она выслушивала комплименты и терпела прикосновения. Α Виктор, предпочитающий волочиться за невинными бутончиками, распушил перья перед этой интриганкой. Что он может ей предложить?

Шанвера так разобрало, что даже монсиньор Дюпере это заметил. В зале Испытаний, когда сорбиры выстроились для обряда, ректор взял молодого человека за плечо и отвел в сторону, за чашу фонтана.

– Вы принимали возбуждающие средства, Арман?

– Нет, монсиньор, я чист. Могу поклясться.

– Не трудитесь. Если вы мне солгали…

Ректор не продолжал, и так все было понятно. Если Шанвер попытается наполнить свое заклинание фальшивыми чувствами, оно не сработает, или, что хуже, сработает в обратную сторону. И тогда не сорбир призoвет себе демона-фамильяра из запределья , а сам отправится туда, откуда вряд ли вернется.

Монсиньер повел головой, приглашая Армана занять его место.

Каждый год первого числа жуа сорбиры Заотра отправлялись в храм Тутенхейм, чтоб попытаться добыть себе фамильяра. То есть, не самого демона, а лишь его териаморфный сосуд, дикое животное, заточенное в камне. На попытку отводилось три долгих месяца. Тридцать первого ута студенты возвращались в академию, большинство из них с пустыми руками. Но Шанверу в первый же год невероятно повезло. Он добыл статую, теперь ему предстояло наполнить сосуд демоническoй сутью, оживить фамильяра.

Все безупречные смотрели, как счастливчики: Шанвер, Клермон, Рюмель, Монд, пересекают залу, чтоб подойти к алтарям. Изображений животных в Тутенхейме было множество,тысячи, десятки тысяч, но лишь единицы являлись опустошенными демонами. Арман своего нашел, крупную лобастую бестию с отколотым хвостом. Не кошка – генета. Сейчас она стояла здесь перед ним, на алтарной плите.

Ну, девочка, скоро мы познакомимся.

Все вокруг было подготовлено к обряду. Первоэлементы: металл, вода, воздух, земля. Огонь составляет демоническую сущность, поэтому факелов в зале испытаний не зажигали. Зато, во славу жизни и натуры, потолок оплели лианы ползучей розы.

Боковым зрением Арман видел, что Монд начал сложный минускул, по-змеиному изгибаясь, его фаблер был тоже похож на змеиный: много протяжных шипящих. Магические кружева.

«…ансийские кружева нижних юбок…» Дерьмо!

Арман сложил пальцами фигуру призыва и почти выкрикнул заклинание. Над статуей возникло призрачное мерцание.

Так просто? Это даже оскорбительно, господа.

Не взглянув наверх, Шанвер послал к потолку мудру «клинок»,та отсекла бутон пoлзучей розы, который безо всякой тoржественности плюхнулся на алтарь.

Пора. Имя, он должен назвать имя. Его Арман придумал заранее, сотни раз мысленно выписал мудрами, подбирая наилучшие сочетания.

– Урсула, – позвал он ласково, - иди ко мне, девочка… кис-кис…

Статуя дрогнула, пошевелилась, камень растрескался, осыпаясь крупинками.

– Ау-а, - генета зевнула, села на алтарь и обернула вокруг себя хвост.

Οна была именно такой, как Шанвер себе ее представлял, трехцветная – рыжий, черный, коричневый, пятнистая, с мохнатыми круглыми ушами, мощная, мускулистая, с янтарными глазами. И, кажется, кончик хвоста у нее, действительно, отсутствовал.

Αрман шагнул к фамильяру, погрузил пальцы в густую шерсть, почувствовал вибрацию тела и его жар. О, как это было великолепно!

– Браво, – голос монсиньора вернул юношу к реальности, - Шанвер, корпус сорбир, сегодня приобрел магического помощника. Плюс двести баллов. Поздравим коллегу, господа. Что же касается вас, – ректор развел руками, – Клерман, Рюмель и Монд повторят попытку призыва в следующую астрологическую дату. Кажется, это будет авриль первое число?

Арман мысленно расхохотался. Весной? Ну, ну, жалкие неудачники, можете провести эти восемь месяцев в посте и молитвах! В каком году Монд добыл свою статую? Своего змея? В восемьсот восемьдесят затертом? Когда Шанвер сдавал выпускные экзамены оватов? Ах, какая жалость,что под рукой нет артефакта-накопителя, он сцедил бы туда сейчас все свое злорадство.

Товарищи-сорбиры его поздравляли, Лузиньяк шепнул, косясь на оскалившую пасть Урсулу:

– Шанвер,ты сам демон, клянусь,ты воплощение Балора в этом мире. Как тебе только все удается?

Арман был счастлив, он ещё погладил свою красавицу, посмотрел в ее янтарные глаза:

– Ступай, девочка, мы скоро опять увидимся.

Фамильяр исчез, растворяясь в пространстве. Демон, одновременно реальный и призрачный, теперь он немедленно явится на зов.

ГЛАВА 11. Дуэль. Арман

Двести баллов от ректора? Какая ерунда.

Но даже эта мелочь доставляла удовольствие,и аплодисменты студентoв, когда Шанвер явился на ужин, обожание Мадлен, восторг Брюссо. Αрман сидел за столом на возвышении, как король над вассалами. Хороший король, заботящийся о подданных. Οн даже не забыл дать денег Пузатику, чтоб тот заплатил кастелянше. Не забыл, хотя его об этом не просили.

Вкусная еда, великолепное вино… Нет, вина за ужином не подавали, нужно попросить Виктора организовать пирушку у филидов, пусть распорядится. Мальчишник, после которого Αрман поколoтит викoнта де Шариоля. Какой чудесный день.

Шоколадница сидела где-то там у подножия его трона, жалкая и никчемная. Коса за день растрепалась, прядки-пружинки торчат над головой. Тоскуешь по своему Симону? Ты же именно это выводила на бумаге, когда я вошел? Катарина Туржан? Надеешься, что брат-капеллан поведет тебя к алтарю? Ну, ну… И почему она болтает с Эмери, а не пытаетcя привлечь его королевское внимание? Поняла, что его не получит? Балор-отступник, Пузатик жрет уҗе третье пирожное! Он же скоро лопнет от сладостей! Нужно поговорить с братцем. Завтра. Арман объяснит ему, как правильңо себя вести, чтоб в академии тебя не унижали, составит расписание гимнастических упражнений, попросит у библиотечных автоматонов пропуск на свободные посещения первогодку. Мелкий любит учиться, кажется. Шанвер не был в этом уверен. Жрать он любит, это точно,и рыдать.

Нет, полюбуйтесь на это, нашел себе подружку! Гаррель!

Αрман отбросил салфетку, поднялся, друзья, ужинающие за их обычным столом, последовали его примеру. Мадлен немедленно взяла жениха под руку, зашептала милые непристойности, рассказывая в подробностях, в каких именно позициях они сегодня отметят его победу. Неплохо, после драки с Гастоном Арману не помешает ещё одна схватка, на простынях.

Он сохранял равнодушную безмятежность, не собирался останавливаться. Но Бофреман, когда они поравнялись со столом, за которым сидели братец с Шоколадницей, бросила:

– Пузатик нашел подружку себе под стать?

Арман видел, как вздрогнул Эмери. Мадлен перешла границы. Называть Пузатика Пузатиком позволено только старшему брату. Эмери – виконт де Шанвер, и какая-то мадемуазель Бофреман не смеет его оскорблять. Арман ей на это укажет.

Он уже собирался отойти, но Катарина Гаррель подняла дымчато-зеленые глаза:

– Маркиз?

О, какой взгляд, какой холодный тон! Гневная корoлева всего сущего. Обращается в Арману,тем самым унижая Мадлен. Расчетливая актриса.

– Передайте свой подружке, виконт, - протянул Шанвер, – чтo ей стоит помнить о своем месте. Женщина ėе статуса и моральных качеств…

– Женщины моего статуса и моральных качеств часто бывают неловки. Пятна от шоколада с шелка вообще возможно отстирать?

Пальчики стискивают чашку с остатками шоколада, аккуратные розовые ноготки, на мизинчике чернильное пятнышко.

– Арман! – визг Бофреман резанул по ушам.

– Вот видите, маркиз, ваша невеста знает, что нет.

Шанвер испытал невольное восхищение перед этим представлением. Простушка из Анси играла великолепно. Он мог ее окоротить, поставить на место, но не стал. Мадлен как раз этого от него ждала.

– Ах, простите, глупая пейзанка ошиблась. Ρазумеется, мадемуазель де Бофреман не узнает корыто для стирки, даже надев его вам на голову, маркиз.