Наследник для Лютого (СИ) - Франц Алиса

Всё время, пока я беседовала с Динарой, я ощущала себя очень неуютно, мне было совестно обманывать женщину. Она была со мной вежлива и произвела довольно приятное впечатление. Возможно, это было лишь следствием воспитания женщин в культуре их народа.

Так или иначе, но чем больше мы разговаривали, тем сильнее я прониклась невольным уважением к Динаре: она была сдержанна, хорошо воспитана и довольно умна. К тому же она относилась ко мне без лишнего высокомерия и зазнайства.

Но когда разговор свернул на тему грядущего суррогатного материнства, я поняла, что рано начала думать о жене Лютого слишком хорошо. Она видела во мне лишь инкубатор, средство достижения желанной цели.

— Вы так сильно хотите завести ребёнка?

— Хочу и должна. Любой ценой, — заверила меня Динара.

Её тёмные, как ночь, глаза опасно сверкнули, когда она произнесла эту фразу. Поневоле я испытала, как холодные щупальца страха протянулись до самого сердца, сжав его в крепкие тиски.

Динаар была готова оберегать моё здоровье — физическое и психическое, но лишь до тех пор, пока я не рожу им с Лютым малыша.

А потом… Я точно не могла сказать уверенно, что будет потом и не захочет ли Динара избавиться от меня, как от доказательства собственной женской неполноценности и напоминания, какой ценой ей достался ребёнок.

***

Первое время мне было очень непривычно жить в доме Лютого. Я с тревогой ожидала подвоха от всех и от всего, даже от стен. Но человек ко всему привыкает. В особенности, тот человек, на плечах которого лежит ответственность за другого. Поэтому я вынуждала вести себя как можно более уверенно и спокойно, чтобы мой настрой передался Тимофею.

Со временем этот трюк сработал, и племянник даже признался мне, что ему очень нравится этот дом: большой, красивый, хорошо обставленный, с гигантской плазмой, на которой можно было смотреть любимые мультфильмы, с просторной спортивной площадкой. К тому же теперь нас отвозили в школу на машине и забирали оттуда на ней же.

Но я попросила водителя Артура останавливать автомобиль не у самой школы, а у двора соседнего дома, чтобы оттуда пройтись немного пешком и не привлекать лишнего внимания любопытных, охочих до сплетен.

В исходу второй недели я свыклась со своей ложью, что всё в полном порядке, и даже чуточку в это поверила.

Однако на работе у меня всё ладилось не так хорошо, как хотелось бы. Гущин затаил на меня злобу и вымещал её, третируя меня, постоянно делал замечания, приводил меня в пример, как преподавателя, из числа отстающих, хотя показатели моих учеников не просели, но в глазах директора на мне теперь лежала отметка человека, которого нужно выжить из коллектива.

Любой ценой.

Мне было не привыкать добиваться признания, и если бы дело было лишь в этом, я бы трудилась упорнее, чем обычно.

Однако сейчас ситуация была иной. Директор поставил себе цель и упорно шёл к ней. Я начала опасаться, что со временем и весь остальной коллектив переймёт эту линию поведения и начнёт относиться ко мне так же, ведь никому не хочется поддерживать человека, находящегося в прямой опале у начальства.

Всё чаще меня начали посещать мысли о поиске другого места работы, но я не могла себе позволить просто уволиться и сидеть, ждать с моря погоды…

Один из дней показал, что проблемы с директором школы — лишь малая часть моих проблем, ведь на горизонте появилось то, что я не могла контролировать.

=30=

=30=

В пятницу я едва смогла досидеть урок до конца. Меня сильно мутило и тошнота подкатывала периодами: то подступит, то снова уймётся, а по спине всё время бегали предательские мурашки и временами меня бросало в жар.

Неужели я простыла?!

Едва дождавшись звонка, я покинула классное помещение и направилась в уборную, где меня стошнило. Потом пришлось наспех приводить себя в порядок и заново красить ресницы тушью.

Небольшое происшествие совсем лишило меня сил. Хотелось только одного — лечь и спать, но мне нужно было закончить проверку самостоятельных работ, поэтому я снова вернулась в кабинет химии и села за тетради, подперев локтем щеку, едва не засыпая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Да что со мной такое?! Откуда взялась эта слабость и упадок сил?!

— Мария? Ты ещё здесь?

Что-что?!

Услышав голос постороннего, я вздрогнула и моргнула, поняв, что едва не уснула в сидячем положении. Попытавшись придать своему лицу приветливое выражение, я посмотрела на вошедшего.

Это была Елена Макарова, одна из тех, с кем я общалась теснее всего из преподавателей. Пожалуй, я могла бы даже назвать её приятельницей. Мы всегда обменивались небольшими, символическими подарками на праздники и иногда ходили в кафе на выходных. Правда, в последнее время, мы никуда не выбирались из-за большой загруженности.

Елена часто захаживала ко мне и по другой причине. Её дочка училась в девятом классе, я преподавала ей химию, и пару раз, по просьбе подруги давала девочке дополнительные занятия, подтягивая по учёбе, чтобы она так и оставалась хорошисткой.

— Привет, Лена. Я немного засиделась.

— Засиделась? Да ты спала с открытыми глазами! Я перед тобой минуту стояла, не меньше.

— Заработалась. К тому же голова болит немного. Наверное, к перемене погоды.

Елена внимательно посмотрела на меня и спросила с подозрением:

— Тебе плохо? Я видела, как ты пулей вылетела из класса и помчалась в туалет.

Я попыталась придать своему лицу беззаботное выражение и улыбнулась приятельнице из числа учителей.

— Всё в порядке.

— Но тебя стошнило, — не отставала Елена, вознамерившись выпытать все секреты.

— Иногда бывает. Обычное пищевое отравление.

— Бывает, конечно. Вот только ты уже почти неделю ходишь по утрам бледная, утомляешься больше обычного… На уроках едва не засыпаешь, это даже ученики девятого «В» заметили, — сыпала сведениями и фактами Елена.

То, что он совала нос не в своё дело, мне сильно не нравилось. Усталость накатывала волнами, одна за другой, без передышки. Нервное напряжение было больше, чем обычно и в итоге всё вместе выплеснулось в недовольство.

— Ученики? Или твоя дочь решила шпионить за учителем и наябедничать? — спросила я с раздражением.

Лицо Елены вытянулось и в глазах промелькнуло осуждение. Я поняла, что не стоило выплёскивать негатив на коллегу из преподавательского коллектива, но слово уже было сказано и я не могла затолкать его обратно.

В голове промелькнула мысль, чтобы принести Елене извинения, но она резко нырнула в сумку за телефоном и, достав смартфон, зажала телефон между ухом и плечом, выражая этим крайнюю занятость и нежелание продолжать со мной разговор. Мне не оставалось ничего кроме как оставить намерения при себе и признать, что у меня есть некоторые проблемы со здоровьем и большой стресс.

— На твоём месте я бы проверилась! — бросила напоследок Елена. — В последний раз когда после «пищевого отравления», подобного твоему, у меня появился второй ребёнок!

С этими словами Елена громко хлопнула дверью и оставила меня наедине в большом кабинете.

Беременность?

Быть такого не может!

Но через мгновение моё тело насквозь пронзило сильным ознобом, а ледяная паника скрутила все внутренности в тугой, болезненный ком, лишив возможности дышать полной грудью.

У меня была близость с Лютым, и срок после той ночи прошёл достаточно значительный. Мужчина всё ещё находился за пределами региона. Он был на исторической родине своих близких родственников.

Слова Елены повергли меня в кратковременный ступор, а потом я достала телефон, открыла календарик и начала считать дни, в которые у меня должны были начаться месячные. Задержка была уже в пять дней!

Как я могла пропустить такое? Немыслимо…

Я же всегда отслеживала свой цикл, но в последнее время на меня навалилось слишком большое количество проблем и я просто перестала думать о таком, забыв о себе на время.