Блицкриг в Европе, 1939-1940. Польша - Б. Лозовский

против СССР, тогда как угроза нависала с запада.

Наконец, поражение польской армии было ускорено действиями «пятой колонны».

Германо-польская война с чисто военной точки зрения свидетельствовала о том, что вооруженная борьба принимает иные формы. Практика войны подтвердила, что моторизация вооруженных сил открывает перед военным искусством новые возможности. Танковые и моторизованные соединения, которые применялись здесь в масштабах оперативного искусства, а не тактики, стали решительно менять характер операций, которые сделались более скоротечными, подвижными и маневренными и вместе с тем получили намного больший размах, особенно глубину, чем в любой из прошлых войн.

В ходе кратковременной войны еще не был выработан ясный взгляд по вопросу о том, как можно бороться с прорывами моторизованных корпусов. Казалось, что оборона теперь бессильна против новых средств наступления и что «молниеносная война», впервые проведенная гитлеровским вермахтом, станет неодолимой.

Ход войны показал, что отныне сражение перестает быть линейным. Оно развертывается на обширной площади, причем в активные действия одновременно или почти одновременно включается вся глубина оперативного построения войск. В войне на первый план выдвигается фактор скорости. Время становится более дорогим, чем раньше. Выигрыш в темпах стал обеспечивать успешный исход сражения в целом. Новые скорости предъявили новые требования к управлению войсками. Оказалось, что штабам и командирам необходимо быстрее мыслить и передавать свои мысли подчиненным; потребовались иные темпы реагирования на изменения обстановки.

Зона огневого удара намного возросла, прежде всего за счет оперативного использования авиации, глубина одновременного воздействия которой достигала 400— 500 км. Стали меняться представления о фронте и тыле, ибо прорывы танковых колонн и авиационные атаки городов и коммуникаций сделали легко уязвимыми районы глубокого тыла. Начали меняться формы оперативного взаимодействия: «локтевая связь» войск, идущих плечом к плечу, уступала место координации действий разобщенных группировок по одной цели. Многократно возросло значение начального периода войны — действия войск первых стратегических эшелонов, которые продолжались здесь примерно с 1 по 6 сентября. Начальный период оказался решающим для хода войны в целом.

Современные зарубежные, особенно западногерманские, авторы едины в точке зрения, которая им представляется само собой разумеющейся, что наступление германских армий в Польше шло точно по заранее разработанным планам, что польская армия оказалась не в состоянии даже в малейшей степени изменить их.

Но утверждения подобного рода не соответствуют фактам. Польская армия, несмотря на ее катастрофическое положение, закончившееся разгромом, нашла в себе силы, чтобы несколько раз сорвать планы германского командования. Гитлеровцы не смогли выполнить первоначальный план окружения польской армии западнее Вислы. Вместо одной запланированной стратегической операции германское верховное командование было вынуждено провести две — в Западной и Восточной Польше. Каждая группа армий провела также по две операции и, кроме того, по нескольку армейских операций, причем командующие и штабы обеих групп армий были вынуждены неоднократно отказываться от первоначальных планов и на ходу разрабатывать новые. Германская авиация не смогла парализовать мобилизационные перевозки польской армии и уничтожить польскую авиацию в первые дни войны, как об этом в один голос говорят буквально все историки на Западе. «Люфтваффе» не имели для этого достаточных средств. Использование авиации было далеко не всегда умелым, распыление сил авиации представляло собой главный порок в руководстве ею.

Польское сопротивление оказалось реальной силой, и поход гитлеровского вермахта в Польшу, какими бы ослепительными ни казались его внешние успехи, не был простой военной прогулкой.

Начальные события каждой войны поучительны с военной и с исторической точек зрения, ибо связаны с одним из наиболее резких скачков в жизни государства общества, вооруженных сил — с переходом от мира к войне. Польская армия, особенно ее руководство, не были подготовлены к войне нового типа, которую начал агрессор. Но и гитлеровский вермахт, вторгаясь в Польшу, еще не владел в достаточной мере искусством ее ведения Новые приемы вождения войск не рождались готовыми, а складывались постепенно, по мере накопления практического опыта. Германский генералитет не обладал, особенно в начале войны, каким-то особым искусством вождения войск, как это иногда изображают апологеты гитлеровского вермахта, и далеко не был непогрешим в оперативных вопросах. Начало германо-польской войны еще раз убеждает нас в том, что предвоенные теории, планы, расчеты и реальная практика войны — различные вещи. Германские официальные оперативно-тактические доктрины, несмотря на бесспорные их преимущества над оборонительными доктринами Польши и Франции, на кануне войны еще не в полной мере выражали принципиально новый военный метод, как об этом говорят военные писатели Запада. Но в сентябре 1939 г. перед германской армией открылись такие перспективы, противник давал ей так много преимуществ, что хорошо подготовленный и организованный фашистский военный аппарат начал быстро и эффективно приспосабливаться к этой новой обстановке и новым возможностям.

После завершения войны с Польшей точка зрения о ведущей роли крупных танковых и моторизованных соединений завоевала в германской армии большое количество сторонников. Многие стали считать, что теория Гудериана берет верх над устаревшими концепциями Бека, Фрича и им подобных. Однако «танковая доктрина» еще не была полностью и до конца признана всеми. Требовался дополнительный опыт.

Сентябрьские события обнаружили возросшую мощь современной авиации, но накануне войны ее могущество все же переоценивалось. Техническое и количественное превосходство в воздухе позволило германскому командованию подавлять одновременно тактическое расположение польских войск и оперативную глубину обороны. Если попытки немцев уничтожить польскую авиацию на аэродромах в первый же день войны не удались, то в последующие дни германская авиация добилась больших результатов, особенно при действиях по железнодорожным коммуникациям и незащищенным городам.

Польские вооруженные силы проиграли войну. Но сентябрь 1939 г. показал, что с гитлеровским вермахтом бороться можно. Его победы, даже при подавляющем превосходстве сил, кончались там, где он встречал народное сопротивление. В этом смысле оборона Варшавы свидетельствовала, что там, где перед фашизмом не отступают, а сражаются с ним твердо и до конца, его планы терпят провал, его воля уступает воле борцов за справедливость.

Что касается германских милитаристов, то победа в Польше стала рассматриваться ими как нечто вполне закономерное. Полностью отвлекаясь от социально-политических моментов и по традиции учитывая только военный опыт в «чистом виде», они пришли к выводу, что «блицкриг» в Польше — это всеобщий образец для любого из будущих походов. Односторонние выводы из польской кампании стали теперь основой основ для планирования и осуществления всех дальнейших актов агрессии.

Глава IV

«СТРАННАЯ ВОЙНА» И ПОДГОТОВКА СОЮЗНИКОВ К ОТПОРУ ГЕРМАНСКОГО ВТОРЖЕНИЯ

1

Развитие вооруженных сил Франции между двумя мировыми войнами происходило под влиянием ряда условий, определявших внутриполитическую обстановку в стране и внешнюю политику господствующих классов.

По Версальскому