Корабли Мериора - Дженни Вурц

Лизаэру не понадобилось других доводов; рассказ о побоище, учиненном Повелителем Теней в Страккском лесу, поверг хозяев в неподдельный ужас. Сановники молча разошлись, а гвардейцы по приказу городского главы незаметно исчезли.

В украшенной шпалерами комнате на втором этаже потрескивали душистые свечи. Лизаэр, зевая, встал и собрался уходить. Диган загородил ему дорогу.

— Что за игру ты затеял? По-моему, мы еще в Итарре выяснили, что любые гнезда кланов, где бы они ни находились, могут оказаться пристанищем Повелителя Теней и местом подготовки новых злодеяний!

— Почему ты так беспокоишься?

Возможно, взбудораженность Дигана объяснялась рассказом о сражении в Страккском лесу, а изысканные и довольно крепкие вина усугубили ее. Лизаэр опустил глаза, разглядывая цветочный узор ковра под ногами. Диган тяжело дышал, но он вовсе не был пьян. Что ж, огонек раздражения надо гасить, пока он не превратился в бушующее пламя. Со спокойствием мраморной статуи Лизаэр произнес:

— Если изаэрцы успокоились, к чему тебе волноваться? У нас сегодня был трудный день. Ляг и отдохни. Так или иначе, но разбой на Орланском перевале обязательно прекратится. Только война будет не первым, а последним и вынужденным способом его прекращения.

Диган молча глядел в синие глаза принца, светившиеся какой-то сверхчеловеческой уверенностью в своей правоте.

— В Изаэре твои учтивые манеры и гладкие речи достигли желаемой цели. Но по другую сторону перевала сегодняшние высказывания стоили бы тебе жизни. Не надо обманываться. С наместником Эрданы у тебя этот трюк не пройдет. Его не задобришь дорогими подарками и льстивыми словами.

Лизаэр нахмурился.

— Я тоже так думаю.

Принц вздохнул, потом зевнул, прикрыв ладонью рот.

— Согласен, я избрал ненадежный способ, но в борьбе против Аритона мы должны заручиться поддержкой каждого города. Если, как ты говоришь, наместника Эрданы не задобрить словами и подарками, поищем другой путь. Не волнуйся, мы его найдем. Должны найти.

Диган молчал. Принц ушел. Диган разделся и лег, однако сон не принес ему облегчения.

На следующее утро высокие гости покинули Изаэр и двинулись вслед за кавалькадой, успевшей к этому времени проделать тридцать нелегких лиг. Позади почетного караула Лизаэра тащились четыре запряженные волами повозки с посудой, цветными льняными тканями и крашеными перьями. Мулы, что везли последние оставшиеся ящики с фальгэрским хрусталем, довольно враждебно отнеслись к появлению волов. Недовольство тягловой скотины передалось людям и вызвало перебранку между возницами.

Образовавшийся затор втянул в себя не менее трети кавалькады. Недовольно ржали лошади. Со скрипом останавливались телеги. Отдавая приказы, Диган охрип и наглотался клубящейся в воздухе песчаной пыли, песок хрустел у него на зубах. Затор случился среди полей, и крестьяне, занятые севом, побросали работу и дружно глазели на редкое зрелище. Дигану было уже не до них. Свою долю в общий гвалт вносила и крестьянская ребятня. Дети громко хлопали в ладоши, не подпуская стаи воробьев к зерну, предназначенному для посева, а не для воробьиных желудков. Возможно, Диган не услышал стука копыт приближавшегося всадника, а может, и услышал, но не захотел оборачиваться и упрямо продолжал глядеть вперед. Всадник поравнялся с ним.

— Хватит дуться, — со смехом произнес Лизаэр, обращаясь к своему неразговорчивому будущему шурину. — Изаэрские перышки нам тоже пригодятся. Зимой мы набьем ими перины.

— Ты хоть заглянул в мешки, которые они нам всучили?

Диган поворотил коня и только сейчас обратил внимание на свои щегольские перчатки из телячьей кожи. Когда кавалькада выступала из Итарры, они были новенькими. После нескольких месяцев пути перчатки выглядели довольно поношенными: с проплешинами вместо бисерного шитья и болтающимися обрывками ниток.

— Там не пух, а жесткие гусиные перья, годные для письма, но никак не для того, чтобы на них спать. Если ты набьешь ими перину моей сестры, обещаю, я набью тебе подушки соломой!

По небу плыли легкие весенние облачка. Ветер играл золотистыми волосами принца. Диган отвернулся. Глядя на его сердитый профиль, Лизаэр усмехнулся и решил подлить масла в огонь.

— Друг мой, дело вовсе не в перьях. Насколько я понимаю, дочка того торговца оказалась упрямой бестией и отвергла твои ухаживания.

Эти слова стали последней каплей. В следующее мгновение Лизаэр вылетел из седла и шлепнулся среди борозд унавоженного поля.

Конь Дигана, как и хозяин, был сегодня не в духе. Под его фырканье Диган глядел вниз и ждал, что будет дальше. Но происшествие не озлобило Лизаэра. Даже запачканный камзол не нарушил его веселого настроения.

— В Эрдане есть такая уличная забава. Наемники выволакивают на рыночную площадь пленных варваров и мучают их, пока те не испустят дух. Поскольку ты потомок королевской династии, тебя они будут мучить долго и изощренно, а потом устроят праздник возле твоего обезображенного трупа.

Диган посмотрел на Лизаэра так, словно перед ним был безрассудный младший брат, не сознававший грозящей опасности.

— Неужели я так и не отговорил тебя?

Лизаэр поднялся на ноги, очистил от комьев земли штаны и плащ и убедился, что паж не дал его коню отправиться в вольное путешествие. Не поворачиваясь к Дигану, а глядя вдаль, принц сказал:

— Где бы сейчас ни прятался Повелитель Теней и какие бы замыслы он ни строил, вряд ли он станет рисковать понапрасну. Но борьба с ним — не игра, и ты это знаешь не хуже меня. Я намерен защитить тайсанские земли от его злой магии.

Синие, как весеннее небо, глаза принца были устремлены на будущего главнокомандующего армии Авенора.

— Пойми, Диган, я не могу отказаться от появления в Эрдане только потому, что тамошний мэр глуп, труслив и видит во мне угрозу власти. Наш путь лежит через Эрдану, и мы не станем объезжать стороной этот важный для нас город. Если мне суждено там погибнуть, что ж, значит, Тайсан не нуждается в принце. Тогда какой-нибудь родовитый горожанин вроде тебя возродит Авенор и в память обо мне объединит Тайсанское королевство.

Когда более пяти лет назад Лизаэр проезжал через Орланский перевал, вершины гор скрывала туманная пелена Деш-Тира. Он почти не помнил, как выглядел тогдашний ландшафт, разве что нескончаемые расселины да зубчатые нагромождения скал, опасно нависающих над головой. Сейчас над его головой синела полоска неба. По крутым склонам скользили острые лучи утреннего солнца. Однако общая картина все равно не радовала. Зубчатые скалы по-прежнему нависали, но уже не над самой головой, а гораздо выше. Природные стихии будто нарочно старались сделать эти места как можно более неприветливыми и отталкивающими. Среди камней торчали корявые сосенки. У многих не хватало верхушек, срезанных камнепадами. Дорога змеилась и чертила зигзаги — тонкая ниточка в промежутке между дьявольски изломанными горными вершинами и пропастями, где властвовали пронизывающие ветры. Лесистые долины казались складками расписного шелкового веера. Они тонули в голубоватой дымке. Над ними светящимися точками мелькали ястребы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});