Проблема с Джейн - Катрин Кюссе

Кто же? Беголю, конечно, которая не любила женщин, особенно моложе себя. Бронзино засунул в рот огромный лист салата и кончиком языка облизал капли соуса в уголках губ. Он поперчил рагу из индейки с рисом, которое выбрал себе по примеру Джейн. Его поднос был заставлен едой: салат, пирожное с лимонной прослойкой, яблоко, банан и два апельсина, три булочки, йогурт и даже пакетик кукурузных хлопьев. Нелегко съесть все это за пятнадцать минут.

— Я жду новостей из издательства Чикагского университета. Надеюсь на положительную рецензию. Директор издательства, кажется, заинтересовалась, прочитав вступление и краткое содержание моей книги. Во всяком случае, она сразу же позвонила и попросила выслать ей рукопись. Хороший знак, да?

— В самом деле. И когда это было?

— Летом. Кажется, в июле. Точно не помню.

— В июле? Прошло уже четыре месяца. И что, с тех пор никаких новостей?

Джейн отрицательно покачала головой.

— А ты сама ей не звонила?

— Нет еще.

Он неодобрительно нахмурился.

— Как же ты можешь позволить себе вот так терять время!

Джейн покраснела.

— После того как я стала заведовать учебной частью, на меня свалилось столько работы, и потом мне нелегко без Эрика…

— Университету нет дела до твоих семейных проблем. Ты должна думать о своей карьере. Как только подпишешь контракт, дай мне знать: я приложу его к твоему досье.

Джейн вздрогнула. Если кто-то и выступит против ее назначения, так это Бронзино. Он никогда не простит ее. Но все-таки он предупредил ее — наверное, потому, что она была с ним честной. Бронзино быстро доедал уже последние куски мяса с салатом. В два приема он справился с пирожным и быстро проглотил йогурт. Посмотрев на часы, встал.

— Кстати, у моего друга Джеффри Вудроу только что вышла книга в издательстве Миннесотского университета по теме, близкой к твоей. Попробуй написать туда. Можешь сослаться на меня, если хочешь. Поторопись, Джейн: ты должна подписать контракт до января.

Продолжая говорить, он открыл портфель и засунул туда фрукты, булочки и пакетик хлопьев. Глаза у Джейн округлились. Возможно, он не успевает ходить по магазинам или остался на мели после развода. Норман ушел, унеся с собой поднос. Джейн едва притронулась к своему рагу — есть совсем не хотелось. Трое студентов сели за ее стол. Они громко, со смехом обсуждали ночные похождения одного из своих приятелей с некой Вики, не обращая никакого внимания на Джейн, словно она была той самой перечницей, которую унес на подносе Бронзино и в которой они, похоже, вовсе не нуждались. Тонкая, как тростиночка, девушка-азиатка, сидевшая напротив Джейн, сняв скорлупу с яйца, аккуратно отделила желток, съела только белок, и пока ее толстая подружка поглощала огромный гамбургер с жареным картофелем, неторопливо стала жевать листики зеленого салата без соуса. Джейн встала, настроения у нее не было никакого. Она осталась единственной в своем кругу, у кого до сих пор не было контракта. Вот-вот должна выйти книга Карри. Даже Джеймс нашел издателя. Без книги ее не возьмут в штат не только в Девэйне, но и ни в каком другом месте.

Наутро Джейн заставила себя позвонить в издательство Чикагского университета и оставила сообщение на автоответчике.

Вечером, когда она вернулась с работы, на автоответчике мигала красная лампочка. Так как Эрик уже звонил ей на работу, сообщение явно было не от него. Нажимая на кнопку, она почувствовала, как у нее сильно забилось сердце. Услышав незнакомый голос, Джейн тотчас же уловила в нем бюрократические нотки. Директриса издательства приносила ей свои извинения за задержку: летом нелегко найти специалиста, и поэтому она вынуждена была ждать до сентября; она пообещала ответить до Дня Благодарения. Джейн облегченно вздохнула: свой долг она выполнила. Еще неделю можно жить спокойно.

Утром она проснулась без четверти пять. Самолет вылетал из аэропорта Кеннеди в половине десятого. Три часа на автобусе до аэропорта и потом два с половиной — в самолете. Прождав в Чикагском аэропорту целый час, она пересела на маленький винтомоторный самолет с десятью пассажирами на борту. Самолет то и дело проваливался в воздушные ямы. Джейн стало мутить. Почти час провела она над бумажным пакетом, хныча, как ребенок. За ней тоже кого-то тошнило. В самолете стояла ужасная вонь. Желудок был уже пуст, но ее продолжало рвать желчью. Она плакала, умоляя Господа Бога посадить их на землю, и клялась, что никогда больше не сядет в самолет, особенно в маленький. В конце концов они приземлились, но при этом их так тряхнуло, что Джейн позеленела от страха, уверенная, что сейчас все погибнут. Эрик ждал ее уже больше часа. Они на ходу поцеловались и, быстро сев в машину, поехали в Айова-Сити, где вообще не было аэропорта. Эрик опаздывал: в два часа у него была лекция. Всю дорогу Джейн молчала — ее все еще тошнило.

— Мне очень жаль, что я не могу с тобой остаться. Если бы твой самолет не опоздал, мы могли бы вместе пообедать.

— Не волнуйся.

Он только и успел, что отнести ее вещи в квартиру. В холодильнике было полно еды.

Джейн приняла душ. Не найдя чистого полотенца, она вытерлась полотенцем Эрика, которое уже давно следовало постирать, как и все грязное белье, лежавшее в шкафу. Со дня приезда он ни разу не пылесосил квартиру. Раковина на кухне была завалена грязной посудой, вид и запах которой вызвали у нее тошноту. Есть она не смогла.

Обстановка в квартире была безобразной: диван с кричащей пестрой обивкой, в гостиной — громоздкий темный стол с витыми, под старину, ножками, на кухне — мебель в дешевом деревенском стиле, на полу — старый и грязный ковер. Квартира производила мрачное впечатление, несмотря на огромные окна. Возможно, из-за ужасных вертикальных металлических жалюзи, повешенных в шестидесятые годы и поглощавших свет. Из окон были видны деревья и бесконечные равнины. Город фактически заканчивался уже в центре, так как города, как такового, не было. Джейн поняла это еще по дороге из аэропорта, когда Эрик показал ей несколько зданий: университет и прилегающие дома. Настоящий кошмар в ее понимании.

Всю вторую половину дня она пролежала, читая книгу в ожидании Эрика. Мог бы, однако, ради нее уйти с работы пораньше. Все-таки двадцатое октября. Не лишь бы какая дата. И он это знал. Около семи часов Эрик, наконец, появился. Он очень устал за неделю. Поужинав, они легли спать.

Наутро между ними возникла напряженность. По этой причине о близости не могло быть и речи. А из-за отсутствия близости их отношения стали еще напряженнее. Извечная проблема: что было вначале — яйцо или курица? Джейн все еще тошнило. После завтрака Эрик предложил пойти прогуляться. Он хотел показать ей свою работу, кабинет, конференц-зал, библиотеку, музей, аудиовизуальный центр. Везде, куда они заходили, она старалась выражать восхищение. Они повстречали пятерых его знакомых. Эрик был рад представить им свою жену. Одни пригласили их к себе на воскресный обед, другие — на ужин, где должен был присутствовать Дэвид Кларк, защитивший диссертацию в Девэйнском университете. Выдающаяся личность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});