Наследство мага (СИ) - Гулин Алексей

Причалы и склады кончились, начались дома. Жить рядом с шумной и не очень чистой рекой было не престижно, и корабль плыл мимо домиков и хибар бедноты. На берегу сидели мальчики с удочками. Шарби знал, что они делают это не ради удовольствия, а что бы немного заработать. Но рыба клевала плохо: все то время, пока корабль, увлекаемый быстрым течением, плыл мимо, никто ничего не поймал. Более-менее приличные дома кончились, пошли совсем уж убогие лачуги. В этом месте берег был не скалистый, как в порту, или песчаный, как прежде, а болотистый. Воздух был насыщен неприятным запахом. Если бы не скала, удобная для строительства городских укреплений, этот участок никто бы не включил в состав города, но стена проходила еще севернее и даже это болото было застроено. Промелькнула стена с башнями. Со стороны реки город не был укреплен: быстрое течение делало затруднительной переправу, да и враги всегда приходили с северо-востока…

Шарби захотелось есть. За медяк он купил воду в глиняном кувшине и пошел в каюту — за пирожками. Все время, находясь на палубе, он держал в поле зрения вход в свою каюту. Воровские навыки требовали держать имущество под контролем, а в его заплечном мешке находились не только пирожки… Когда, поев, экономно распределя еду на два дня и завтрак третьего, он вновь вышел на палубу, Брайнар скрылся позади, а вокруг расстилались поля. Северная часть страны была засушливей южной. Влажные ветра с юга разбивались о Серединный хребет, пересекавший всю страну с запада на восток. Там было очень тепло и влажно; именно там собирали большую часть урожая. И почти все грузы проходили через Брайнар: возить по реке было проще и быстрее, чем через горные перевалы. Здесь же, на холмистом севере, ветра с моря редко достигали до Серединного хребта, и успешно выращивать пшеницу можно было только по берегам рек. Дальше шли только пастбища или леса. Корабль все плыл и плыл на север. Шарби надоело смотреть на однообразный пейзаж за бортом, и он пошел в каюту: чуть-чуть подремать.

Проснувшись и пообедав, Шарби вновь вышел на палубу. По берегам все так же тянулись бесконечные поля. Когда-то на их месте были и кустарники и перелески, но все исчезло благодаря труду многих поколений рабов. Начал накрапывать мелкий дождь, и Шарби ушел в каюту. Стало скучно. Даже поговорить было не с кем: вряд ли у него бы нашлись общие темы для разговоров с немолодыми мелкими торговцами. В такие поездки часто направляли подмастерьев, учеников или сыновей, встречались мальчики и возраста Шарби, но сейчас на корабле молодежи не было. С другой стороны, рассудил Шарби, это даже к лучшему — о чем ему говорить с другими? Он занимался такими делами, о которых даже думать-то желательно пореже…

Также нудно и дождливо прошел и следующий день. Шарби отыскал у капитана роман о каком-то аристократе, несправедливо лишенном наследства; глупость, по его мнению, несусветная, но все же лучше, чем ничего. Каргер встретил его восходом солнца и морским воздухом. Караванная площадь находилась рядом с речным портом, поэтому идти было — всего площадь перейти. Шарби чувствовал себя довольно голодным, но решил потерпеть и побыстрее сесть на караван до Транора. Место в караване, состоящем из повозок, запряженных лошадьми, обходилось дороже, чем даже каюта: восемь ауров до столицы, и это не считая еды и ночлега. Шарби только хмыкнул и мысленно вычел из оставшихся денег двадцать ауров на обратную дорогу.

Вся широкая дорога от Каргера до Транора была тщательно замощена ровными каменными плитами. Повозки, тарахтя деревянными колесами по камням, ехали достаточно ровно. Каргер тоже окружали поля, но через пару часов они сменились густым лесом. Эта дорога была одной из самых безопасных в королевстве: за ней следили маги из каргерского и транорского отделений Ордена. Большая часть всего необходимого в столицу привозилось по ней, да еще напрямую из Брайнара. С караваном ехали два вооруженных охранника, но это было, скорее, оправданием высокой платы за проезд, а не заботой о безопасности. Караван долго ехал по лесу, пока не остановился на большой поляне, где был построен постоялый двор. Лошадей распрягли, задали им корма, а люди направились пообедать. Шарби посмотрел на цены, выругался про себя и взял кусок хлеба с водой — единственное, цены на что не были безбожно завышены. Наскоро прожевав, он выскочил из здания: вдобавок ко всему, там пахло чем-то неприятным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вскоре дорога вышла из леса и пошла по пастбищам, изредка сменяемым небольшими полями. На пути попадались деревушки, но погонщики не останавливались, пока не начало темнеть. В этой деревне постоялый двор был больше, а цены — ниже, сказывалось, видимо, то, что большая часть продуктов была местная. Шарби понравилось здесь гораздо больше, несмотря на отсутствие претензий на роскошь: все просто, достаточно удобно и вкусно. Ночевали они здесь же, в одной большой комнате. Кроватей не было, спать пришлось на полу, на матрасах. Шарби побаивался за сохранность вещей и спал в обнимку с мешком, но ночь прошла спокойно.

Следующий день был точной копией предыдущего, даже трактир посередине дневного перехода так же поражал ценами, только без вони. Еще одна беспокойная ночь, еще полдня езды, и вот, показались высокие башни Транора. С точки зрения удобства расположения город был выстроен крайне неудачно. Но король Воронион руководствовался совсем другими принципами. Он строил свою столицу тогда, когда его войска не дошли даже до Реки, и главным для него была безопасность города. Столица была выстроена на удалении от берега, откуда время от времени приходили юркие кораблики северян, подальше от лесов, в которых тогда собирались отряды местных жителей, чтобы воевать против завоевателей. И такое местоположение оправдало себя не раз. Даже когда великий северный вождь Дайвенброк, собрав мощную армию, высадился на берега королевства, чтобы завоевать его, до столицы дошла едва ли половина его войск, и едва ли четверть уплыла назад. И теперь, во времена мира, городские ворота были постоянно закрыты. Единственным знамением мира были постоянно опущенные подъемные мосты через рвы.

Умирающий от скуки и пресыщенный новыми впечатлениями одновременно, Шарби оказался на торговой площади столицы. Припомнив карту, он пошел подальше от площади, внимательно смотря по сторонам. Трактир нашелся быстро, и он наконец-то как следует наелся и сходил в туалет. Теперь можно было искать место, где собираются воры… Руководствуясь путанными указаниями вора из «Бычьего глаза» Шарби долго блуждал по городу, не решаясь прямо спрашивать у прохожих, пока случайно не наткнулся на то, что искал. «Перекресток» оказалось небольшим постоялым двором, аккуратно обсаженным со всех сторон розовыми и белыми мальвами. Уже начало темнеть, и Шарби направился ко входу.

— Шел бы ты к маме, паренек, — тихо сказал ему вышибала, увидев условный знак.

— Нет у меня родителей, — также тихо ответил мальчик.

— Тесно тут стало в последнее время, — продолжил вышибала, — очень тесно. Прижали нас со всех сторон. Хоть из города вали. Неохота только…

— Стража лютует?

— Да. Новый начальник у них, чтоб ему… Говорят, во дворце обещал, что ни одного вора в городе, где живет Король, не останется. Да ты проходи, поговори с людьми, нечего тут на виду стоять.

Шарби кивнул ему и вошел внутрь, подняв руку со сложенным знаком. Это не осталось незамеченным.

— Кто и кого знаешь? — сухо бросил ему старик с бритой головой.

— Я — Шарбоин. Сейчас я из Брайнара, но я жил и в Каргере. Моим учителем был Вейвар из Каргера.

— Прозвище его знаешь?

— При мне его звали только по имени. Но Пещерная Крыса из Брайнара говорил, что в молодости Вейвара называли Зайцем.

Старик расслабился.

— Зря ты сюда приехал. Если есть на что, езжай обратно. Здесь скоро жить не на что станет.

— А что, воровать тяжело стало?

— Воровать-то можно, как обычно, только наворованное деть некуда. Тут в подвалах много чего лежит, вон, тезка твой, трактирщик, уже который день трясется, боится, что кто с проверкой придет. Посадили всех скупщиков, что делать — не знаем.