Удовлетворение - Андрей Голяк

– А скажите, – заинтересовался Пепел, – вы эту девушку с натуры рисовали?

– Ой, это целая история! – в разговор неожиданно включилась

Сандра. – Образ, собственно, сборный. Тело Миха писал с одной знакомой натурщицы, руки мои, а лицо… А лицо он писал с одного мальчика – мы его надыбали в "Кубике". Он был такой юный-юный!

Красивый-красивый! И пьяный-пьяный! Мы его привезли сюда, а он отключился здесь на диване. Мы его раздели… Сначала Миха его порисовал, потом я его порисовала… А утром он проснулся и спросил:

"Где я?"

– Вот так и попадись в ваши похотливые лапы! – хмыкнул Пепел. -

Сначала Миха его поимел… Потом я его поимела… Брр-р-р-р! – он картинно содрогнулся.

– А что такого? – пожала плечами Сандра. – Мы же его просто порисовали, а не трахнули.

– Это доказывает ваше безграничное благородство, – рассмеялся Пепел.

– Мы её возьмём, пожалуй, – перебила его Татьяна. – Ну, давайте торговаться, что ли…

После непродолжительного торга, скорее "для интересу", чем из меркантильных соображений, стороны сошлись в цене. Михаил упаковал картину и вручил её покупателям, приняв взамен пачку денег.

– Это очень кстати, – заявил он, пряча деньги в шкафчик. – Можно будет съездить куда-нибудь развеяться. В Прагу, например… А то меня на днях утащила падучая коза… До сих пор никак не приду в себя – нужны новые впечатления.

– Что вас утащило? – изумилась Татьяна.

– Падучая коза, – терпеливо повторил Михаил.

– Это ещё что за зверь, если не секрет?

Михаил улыбнулся и пояснил:

– Так у художников называется творческое состояние, которое по каким-то причинам ни во что не выливается. Очень неприятная штука, признаюсь вам, друзья. Я из-за этого как-то рассыпался, никак не могу собраться… Падучая коза – это очень опасно. У многих моих коллег она становилась причиной настоящих творческих кризисов.

– Тебе, старый, это не грозит! – заверил его Пепел. – Можешь не беспокоиться. Но в Прагу съезди – там, говорят, краси-и-и-иво!

Ладненько, мы пойдём, пожалуй. Такси я уже вызвал, сейчас должно подойти. Спасибо тебе, Миха, за картину.

– Да всегда на здоровье. Заходите – буду рад. Очень приятно было с вами познакомиться, Таня.

– Взаимно, Миша. Сегодня я узнала много нового, благодаря общению с вами.

В такси Татьяна шепнула Пеплу:

– Да, Лёш, ты был прав – музыканты, конечно, оригинальный народец. Но художникам, если судить по этому Михаилу, они по части тараканов в подмётки не годятся.

– Да ладно, – засмеялся Пепел. – Это ерунда. Знаешь, кто будет ещё покруче художников?

– А что есть и такие? – с ужасом спросила Татьяна. – И кто же?

– Поэты, – веско произнёс Пепел. – Поэты – это вообще зомби.

Художники просто нервно курят в буфете, когда в поле зрения появляются настоящие поэты.

ГЛАВА 10

_Current music: Ray Charles "_ _Hit The Road Jack_ "

Просыпаться от того, что под ухом назойливо трезвонит телефон – штука, на редкость неприятная. Особенно, если до четвёртого часа утра работал в студии и планировал отоспаться, как минимум, до полудня. Дрыхнешь себе сладенько, тихонько посапывая в подушку, и тут начинает разрываться эта чёртова звенелка! Сначала решаешь забить на всё и не брать трубку, но телефон не успокаивается.

Пепел продрал глаза, с неимоверным трудом оторвал взъерошенную голову от подушки и потянулся к телефону.

– Ну? – неприветливо буркнул он охрипшим со сна голосом.

– Здравствуй, дорогой, – сладко пропела трубка голосом Пэм. – Не в настроении с утра?

– Привет, Пэм. Прости, я не выспался ни хрена, всю ночь работал…

– Ой, извини, пожалуйста, Лёш. Я не знала.

– Да ладно, фигня… Ты по делу?

– Оно не срочное. Я перезвоню позже…

– Ну нет уж, – вздохнул Пепел. – Разбудила, так давай, выкладывай своё дело, – он достал курительную трубку, сыпанул туда щепоть табаку, примял его пальцем, прикурил и со смаком затянулся. – Я слушаю.

– Лёш, тут такое дело… Ты только не смейся, ладно?

– Хорошо. Только не тяни.

– Понимаешь, я решила попробовать себя в фотографии.

– Ого, – усмехнулся Пепел. – Это действительно что-то новенькое.

– Так вот… Я купила себе цифровик, более-менее научилась с ним обращаться. Пофоткала Дашку – кое-что получается совсем недурно, – похвасталась Пэм.

– Мои поздравления, – усмехнулся Пепел. – А от меня что требуется?

– Сейчас расскажу… Дело в том, что я хочу заняться постановочным фото. Ты знаешь, что это такое?

– Приблизительно представляю… Модели, декорации, застывшие формы… Типа картины, только сфотканные…

– Да, оно самое… Так вот, я хочу сделать серию фотографий на тему урбанистически-модернистской трактовки Мессии…

– Ого! Ну ты жжёшь! – восхитился Пепел. – Сроду таких словей не слыхал! А что это такое?

– Что-то вроде нового пришествия. – Пэм не повелась на явную подъёбку. – В наш современный мир машин, механизмов, индастриэла и трэша приходит новый Мессия. Естественно, он адаптирован к современной модели общества. То есть, он полностью погружается в то, чем живут люди сегодня. И такие вещи, как музыка, секс, наркотики, алкоголь – он не игнорирует всё это. Ведь для того, чтобы понять и спасти нас, нужно прочувствовать то, чем мы живём…

– Ни хера себе, трактовочка! Да тебя за такое с говном смешают.

Попахивает скандалом…

– Не смешают. Во-первых, это новый Мессия, а не второе пришествие Христа… А во-вторых, вся эта концепция несёт исключительно эстетическую нагрузку. Никакой идеологии и философии.

– Ага, – саркастически хмыкнул Пепел, – послушай себя со стороны.

Сплошная философия с весьма сомнительной эстетикой… Ладно, а от меня что требуется?

– Я хотела попросить тебя побыть моей моделью…

– Чего?????????

– Я вижу своего Мессию с твоим лицом, Лёш.

– Пэм, ты, наверное, бредишь. Ты с утра ничего такого подозрительного не нюхала? Ну какая из меня модель?

– Не знаю, Лёша, – честно призналась она. – В процессе мы увидим, какая из тебя модель. Но ты идеально подходишь – популярный рок-музыкант, довольно известный… Лицо у тебя подходящее… И, самое главное, я не буду стесняться работать с тобой. Я ведь только начинаю… Не отказывайся, пожалуйста. Прошу тебя.

– Тьфу, ёб твою мать! – сплюнул Пепел. – Всю жизнь мечтал быть моделью. Ладно, давай попробуем. Когда и где?

– Ой, спасибо, – обрадовалась трубка. – Ты – самый добрый и благородный!

– Пэм, я спать хочу! Давай, ближе к делу.

– Давай! Работать будем у меня дома – я выделила комнату под фотостудию. Ты смог бы сегодня часика в четыре?

– Ладно, давай в четыре. У меня как раз сегодня окно – не записываемся. А во что одеться?

– Я тебе всё выдам, не беспокойся.

– Ладно, в четыре буду. Всё, отбой! – Пепел бросил трубку и накрылся с головой одеялом. Нужно постараться поспать хотя бы часика три.

Минут в пятнадцать пятого Пепел позвонил в дверь Пэм.

– Приветик, – она открыла дверь и впустила его. – Почти вовремя.

Проходи в комнату. Выпить хочешь?

– Нет, спасибо, что-то не хочется.

– Дашки нет, я её специально спровадила, чтоб не мешала творческому процессу. Ты до скольки сможешь поработать?

– Сегодня – до упора, – Пепел с интересом рассматривал странного вида конструкцию из ржавых железяк, малопонятных обломков и клочьев отвратительного материала, напоминающего одновременно и мочалу и водоросли.

По полу были разбросаны пакеты с иностранными надписями, пустые бутылки от спиртного, валялась часть унитаза – нового, судя по всему. В общем, вся эта груда мусора и металлолома должна была символизировать дебри большого мегаполиса.

– Это тебе сценический костюм, – Пэм положила на стул кучку пёстрых лохмотьев.

– Я должен вот это надеть? – изумился Пепел. – Пэм, лапка, ты перепутала, я музыкант, а не стриптизёр.

– Поверь мне, на тебе всё это будет смотреться гораздо лучше, чем сейчас. Не переживай, это разработка крутого модельера.

– А я, было, подумал, что ты ограбила какого-то бомжа, – Пепел рассматривал свой сценический наряд с отвращением.

– Ладно, я выйду, а ты примерь вещички. Переоденешься – позовёшь.

Пэм вышла и плотно прикрыла за собой дверь. Пепел брезгливо осмотрел лохмотья, бросил их на стул и стал стаскивать с себя джинсы, мысленно сожалея, что согласился на эту авантюру.

Впрочем, Пэм была права. После того, как Пепел облачился в костюм настоящего Мессии, лохмотья перестали выглядеть лохмотьями, а стали смотреться именно как костюм настоящего Мессии, крутого парня, который пришёл спасти человечество, но при этом может и вмазаться, и закадрить девчонку, какая понравится.

– О! – Пэм с одобрением осмотрела его и поцокала языком. – Это даже лучше, чем я ожидала. Теперь иди к декорации и двигайся. А я примерюсь и пощёлкаю для разминки.

Пепел подошёл к идиотской куче, потрогал пальцами босой ноги железяки, похрустел пакетами на полу… Он совершенно не представлял себе, как ведут себя настоящие модели.