Город (СИ) - Владимир Петько

— Звучит логично, — кивнул Давер.

— Кроме того здесь следы, — добавил я. — И все они идут от портала в эту сторону. Наверняка, если поискать, можно снова найти их за одной из дверей.

— Выбора у нас всё равно нет, — резюмировал Давер, а отец лишь пожал плечами.

Я поднялся, первым делом перезарядил обрез, засунул фонарь за пояс и присоединился к поискам. Двери открывались неохотно, я помогал себе трубой, которая уже успела послужить мне дубиной. На её изрытой ржавчиной поверхности осталась какая‑то белесая жидкость, заменявшая местным мутантам кровь. Я вытащил из рюкзака обрывок ткани и брезгливо стёр эту гадость. Как могли получится такие уроды? И ведь тот, историю которого я успел посмотреть, считал, что он уже умер когда‑то…

Следы нашел Давер, он же и пошел первым. Отец шел за ним, мне выпало быть замыкающим. Не самое приятное ощущение — ждать, когда тебе из темноты на спину прыгнет жуткая тварь, но моего мнения по этому поводу не спрашивали.

Мы плутали по запущенным коридорам несколько часов, в конце я лишь тупо переставлял ноги, от усталости даже страх прошел. Давер нашел более — менее чистое помещение, с толстой дверью, закрывающейся большим вентилем и предложил остановится на ночлег. Я поел быстрее всех, простучал стены и потолок, проверяя под одобрительным взглядом Давера их на прочность, лег на голый пол в одном из углов и тут же провалился в глубокий сон.

Сон был на удивление похож на историю. Я видел только мешок, в котором кто‑то вяло шебуршился, потом оттуда вылез ребенок, с вытянутым лицом и облезлой кожей. Руки его по локоть были в крови, ступни оставляли красные следы, и следом за ним, как за вожаком шли твари. Сбоку стояли две еле видные тени и глухой голос повторял, что учует меня за сотню парсеков. Ребенок приближался, а я, как обычно бывает в таких случаях во сне, совсем забыл, как двигаться. Две маленькие ручки поднялись на уровень моего лица, потянулись к глазам, потом правая, словно передумав, с размаху залепила мне пощечину, оставив отпечаток, как на двери, и ребенок, что‑то настойчиво забормотал о том, что пора вставать…

Я разлепил глаза, потер горевшую щёку и с трудом поднялся — затекшее тело не желало слушаться. После скорого завтрака мы в прежнем порядке двинулись на поиски неизвестно чего. Следы несколько раз раздваивались и уводили в боковые коридоры, отпечатки босых ног исчезли совсем, а вот следов от ботинок чем дальше, тем становилось больше.

Мы вышли в большое помещение, кажется бывшее когда‑то или производственным цехом, или ангаром для больших машин. Часть механизмов имела вполне рабочий вид, на некоторых виднелись свежие следы смазки, но для чего они предназначались, я не разгадал. Мне, с моим гуманитарным образованием определить такое трудно, да по правде говоря и не очень интересно. Я всё больше вслушивался в шорохи и всматривался в тёмные углы. Порой мне что‑то мерещилось, но видимо от того, что я сам себя накручивал.

Давер с отцом прошлись по ангару, о чём‑то тихо переговорили, и отец стал брать самые новые на вид детали. Потом они снова зашептались, мне стало скучно, и я тоже решил посмотреть историю, для солидности схватившись за самый большой механизм, состоящий из цистерны, выше меня на добрый метр, оплетенной кучей жестких шлангов. Истории не получилось, и я умерил аппетит, взяв запыленный гаечный ключ.

В сумраке слышалось негромкое звяканье, потом что‑то зазвенело и Дэнил чертыхнулся.

— На кой чёрт нам этот корабль? — недовольно спросил он. — Давай старым способом спустимся.

— Потом месяц по пустыне шагать? — откликнулся Чеслав. — Когда можно за час вокруг планеты облететь и всё что надо увидеть.

— Месяц туда, месяц сюда, — проворчал Дэнил, возясь в темноте с железяками. — Что их считать, если нас никто не ждет?

— Если тебе одиноко, сходи, поищи местных жителей, — хмыкнул Чеслав.

— Они от меня разбегаются, — вздохнул Дэнил. — Видимо чуют, что внутри я даже хуже, чем они.

— От тебя, по — моему, все разбегаются…

— Не хотят попасть в дурную компанию. — Дэнил натужно засопел, потом облегченно выдохнул. — Всё, затянул! Хотя я не уверен, что эти штуки можно вручную чинить, ещё и с нашим образованием…

— Ты только гайки затягивал, какое тебе для этого образование нужно?

— Пытаешься приуменьшить мои заслуги? — Дэнил хорошо сумел изобразить обиду. — Всю славу себе припишешь?

— Да.

Картинка расплылась, и я увидел стоящего перед собой Давера.

— Что‑нибудь интересное? — спросил он.

— Опять эти двое. Всюду себя как дома чувствуют. И послушать их разговоры, так самые обычные, адекватные люди, никогда не подумаешь, что безжалостные убийцы.

— Это как раз не удивительно, — ответил Давер. — Большинство убийц ведут себя очень даже нормально, пока в голове какой‑то тумблер не перещелкнет. Поверьте моему опыту.

— И много у нас в городе убийств? — заинтересовался я.

— Два за почти двадцать лет. Но если считать рейдеров в Приёмниках, то выйдет ещё пара сотен.

— Два за двадцать лет… — повторил я и вспомнил историю Курта и Джозефа. — Но ведь люди, бывает, просто пропадают.

— С чего вы взяли? — удивился Давер.

Я посмотрел на него внимательно. Это он врёт мне или на самом деле о таком не слышал?

У противоположной стены завозился отец, после его манипуляций что‑то зажужжало, загудело и зашипело.

— Всё в порядке Артур? — спросил Ференц.

— Угу. Я вроде бы разобрался, что к чему.

Ференц посмотрел на меня покровительственно:

— Вот что значит опыт. Учитесь работать, Валентин. Без припадков, потери сознания и попадания в больницу. — Он пошел к отцу. — Что вы узнали, Артур?

— В общем, всё оказалось не так сложно, — ответил отец, явно слышавший последнюю фразу. — На станции есть челноки, своего рода лифты, способные доставить на планету или наоборот, поднять сюда. Управление несложное, можно сказать — всё делает автоматика. Вроде бы их относительно недавно чинили или проводили техобслуживание. Вот только что там внизу, я не знаю. А намёки мне совсем не понравились.

— Что за намёки? — нахмурился Давер.

— Эти двое, может в шутку, а может всерьёз, говорили о войне с неким Технобогом.

— С кем? — переспросил я.

— С Технобогом, — поморщившись, повторил отец. — Только не спрашивай меня кто это. Единственное, что я понял, те черноголовые недолюди как‑то с ним связаны.

— Час от часу не легче, — неодобрительно сказал Давер. — У нас своих забот полно, не хватало опробовать на зуб весь местный бестиарий.

В этот момент жужжание и гудение достигло пика, часть стены, в виде круга, отъехала и в зал въехало нечто напоминавшее патрон для обреза, только намного больше размером. Нос конструкции остался за переборкой, но и без него длина «гильзы» была не меньше десяти метров.

— Ракета, — резюмировал Давер.

— Не совсем. — Отец подошел к середине, что‑то нажал и открылся широкий люк. — Это всё‑таки больше лифт. Управлять мы им не сможем, он может доставить только в конкретную точку. Если надо в другое место придется перепрограммировать. А среди нас специалистов нет.

— А он точно работает? — с сомнением спросил Давер. — Не хотелось бы разбиться…

— Эти двое пользовались им не раз и без опаски. А я видел достаточно, чтобы повторить все необходимые манипуляции.

— Вот что значит опыт… — с одобрением сказал инспектор и снова покосился на меня.

Я промолчал. Ну да, опыта у меня намного меньше. А что, вы только сейчас это узнали? Зачем меня в эту историю впутали, взяли бы сразу отца…

Отец уже залез в ракету, Давер последовал за ним. Я забрался внутрь последним и сразу опешил. Сила тяжести здесь шла перпендикулярно той, что была на станции и меня завалило на бок. Давер глупо хихикнул, и я последовал его примеру.

— Что за чертовщина? — спросил инспектор, который уже успел сориентироваться. — Артур, вы это тоже видели?

Отец кивнул, и не сумел сдержать ухмылку. Я поднялся и осмотрел тесную круглую комнату, в которой едва умещались четыре кресла, поставленные друг против друга. Когда‑то стены в ней были обиты каким‑то материалом, возможно мягким, чтобы не ударится при таком неожиданном переходе, но теперь они блистали бесстыдной наготой. Хорошо хоть не ржавые. Впрочем, вряд ли это простая сталь…

Я высунул голову в люк, её сразу потянуло вправо, к полу, ставшему на дыбы.

— Валентин, перестань дурачится! — строго сказал отец. — И закрой люк.

— Что за технология такая? — спросил я, сам не зная у кого, хватаясь за ручку люка. — И как она уцелела среди этой рухляди?

Люк захлопнулся, внутри него лязгнули засовы и раздалось шипение. После чего из стены вылез ещё один диск, встал поверх люка, не оставив даже намёка на то, что здесь был выход.