Дороги, которые нас выбирают. Хроники смежных миров (СИ) - Павловская Яна

– А знаешь что? – я всё-таки выбралась из кресла и посмотрела на Марка сверху вниз, склонив голову набок. – Кое с чем из твоих душевных метаний я, пожалуй, могу помочь!

– Правда?

Интересно, откуда этот скепсис в голосе? Ещё утром он готов был поверить буквально во всё, что я скажу. Как быстро людям свойственно взрослеть при нужных обстоятельствах.

– Я никогда не стану обманывать тебя без веских причин. Запомни это, – я протянула ему руку, терпеливо дожидаясь, когда он примет вертикальное положение и вставая у него за спиной. – Посмотри вперёд. Прямо перед собой. Что ты видишь?

Марк попытался обернуться, но я не позволила, крепко удерживая его за плечи.

– Забор, – едко ответил парень с явной обидой в голосе. – А что должен?

– Сейчас узнаешь. Закрой глаза и расслабься. Попытайся выкинуть из головы все мысли, – я отпустила плечи юноши и легонько коснулась его ладоней, переплетая наши пальцы, а вместе с ними и наши силы.

Его аура была тонкой и золотистой. Солнечной. Удивительно светлой.

– Когда в человеке просыпается дар, – продолжила я, – это напоминает сорванную с петель дверь. Сознание наполняется потоком неясных образов, неконтролируемых эмоций. Открыть эту дверь за тебя не сможет никто, но ты можешь подсмотреть в замочную скважину сквозь призму моих сил. Ты и сейчас способен видеть. Дар есть в тебе с рождения. Его просто нужно подтолкнуть.

Я закрыла глаза, отдаваясь на милость затопившим сознание образам, концентрируя всё своё внимание на ладонях, касающихся чужих рук. Мне нужно было ощутить его силу, представить его частью себя. Нет, не представить. Сделать его своей частью. На выдохе я попыталась оттолкнуть часть своей силы, напитывая ей чужое сознание, прикоснуться к золотистому плетению его ауры. Руки юноши сжались крепче, и я поняла, что он тоже это чувствует – жар, пробивающий позвоночник, наполняющий нас пламенем – одним на двоих.

– Что ты видишь теперь?…

Марк судорожно вздохнул, цепляясь за мои руки.

– Паутину… Светло-серую. Куполом. Что это?

– Это защита, которую поставил Ойди. Смотри дальше. Внимательнее.

Я чувствовала, как ощущения меняются. Теперь не только я делилась своим даром, но и он неосознанно начал его вытягивать, забирать, замещая выпитую из меня силу своей. Неумело и очень неловко, но, чёрт возьми, у него получалось!

– Ещё нити, другого цвета. Тёмно-синие, с острыми краями. Это потрясающе… Это просто потрясающе, Сава!

Я улыбнулась, смотря на купол одними глазами со своим учеником. Работа Сарфата и вправду была шедевром. Чем-то монументальным, но при этом удивительно изящным. Если бы в магии существовало подобие архитектурных стилей, то самайн творил бы в императорском ампире, определённо.

– Это вторая защитная сеть. Её только что накинул Сарфат. Это не всё. Продолжай искать.

Я чувствовала как мечется сознание Марка, стараясь впитать, понять, принять всё, что происходит… Когда впервые видишь такое, тебе кажется, что твой разум лишился опоры, заплутал в чужих немыслимых фантазиях. Однако я затеяла всё это не ради демонстрации возможностей Ойди или Сарфата. Мне нужно было, чтобы он увидел большее.

– Марк, не концентрируйся на одной точке. Попробуй расфокусироваться. Просто вдыхай и выдыхай. Отпусти сознание и смотри.

Это непросто, да. Мне нужно было, чтобы он увидел нечто лёгкое и эфемерное, нечто почти неощутимое, но совершенно невероятное. То, что необходимо нам как дыхание и то, на что никто из нас никогда не обращает внимания.

– Боже правый… Ты это видишь?…

О, да. Я это видела. И точно понимала, о чём он говорит. Прозрачное, чуть серебристое кружево, словно сотканное из самого воздуха. Накинутое на каждый причудливый цветок в этом саду, обнимающее кроны деревьев, струящееся вниз по их стволам и вплетающееся в корни… Мерцающее россыпью мелких драгоценных камней на поверхности земли и проступающее из самых её недр. Оно было повсюду. Наполняло собой каждый наш вдох, обнимая лёгкие. Отдавало сладостью на кончике языка. Щекотало затылок, заставляя поводить плечами подобно кошке, тянущейся к руке в поисках продолжения ласки. Оно было прекрасно. Совершенно. Неизменно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Что это?… – голос ученика был тихим и он, казалось, боялся пошевелиться, не желая разрушать окутавшее нас волшебство.

– Это первая магия. Она была здесь задолго до нас и будет, когда из мира сотрётся память о последнем человеке. Это сама Природа.

Более мне нечего было добавить, а ему не о чем было просить. Мы просто продолжали стоять, касаясь друг друга теперь уже самыми кончиками пальцев – связь стала устойчивой и я больше не боялась разрушить её неловким движением. Красота заполнила этот мир. Она заполняла его всегда, но даже у меня – той, что имеет возможность видеть её столь же ясно, как небо или землю, – крайне редко находилось время, чтобы просто на неё посмотреть. Позволить ей дышать со мной, обнимать меня, становиться мной. Разумеется, и сейчас, если разобраться, было совсем не время для лирики. Но именно этот момент позволил мне, наконец, опустить напряжённые плечи и изгнать из души клочья мрака, которые так плотно окутывали меня в последние дни.

Разорвать связь между мной и Марком оказалось, к моему удивлению, гораздо сложнее, чем её наладить. Словно отрываешь засохший бинт от едва начавшей затягиваться раны. Я задержала дыхание и резко пересекла соединяющую нас нить. Уж лучше так, чем час-другой ковыряться в этом клубке оголённых нервов.

Марк отрывисто вскрикнул и согнулся пополам, машинально обняв себя руками. Мне не нужно было присматриваться, чтобы понять – из его глаз текли слёзы, сдержать которые у него при всём желании не хватило бы сил и опыта. Ему приходилось ещё хуже, чем мне. Кроме физической боли на него накатило ещё и нестерпимое чувство потери. Однажды дар снова его обнимет – со мной или без меня, и теперь он будет очень ждать этого мгновения.

Я помогла юноше сесть на ступени и терпеливо ждала, когда он придёт в себя. Спустя несколько минут плечи под моими руками перестали вздрагивать и он, наконец, поднял голову.

– Это лучшее, что я когда-либо видел, – он тщательно подбирал слова, не желая быть понятым неверно. – Мне сейчас сложно представить, что ты так спокойно живёшь с этим. Ты ведь так видишь наш мир, верно?

Я молча кивнула. Именно так. Круглые сутки, изо дня в день, год за годом… И редко когда всё ограничивается эфемерными кружевами.

– Очень важно, чтобы ты кое-что уразумел. То, что ты видел сейчас лишь малая часть нашего дара. Такие люди, как мы, важны. Даже необходимы. Мы можем не только видеть магию, но и осязать её, влиять на неё. Это не то же самое, что делает Сарфат, но это нечто похожее. Губить такой талант – преступление. Не против Обители или даже самого себя. Это преступление против жизни. Поэтому, когда всё закончится, если ты всё ещё будешь жив, я хочу чтобы ты сдался. Поднял руки и вышел к гончим без каких-либо условий. Что бы мы ни делали сейчас, у меня практически нет шансов, я хочу, чтобы ты это понимал. И я очень прошу тебя не тонуть вместе со мной. Ты ещё сможешь принести пользу. Ты меня понимаешь?

Марк спокойно кивнул.

– Да. Понимаю, – я продолжала смотреть вперёд, чувствуя недосказанность в его фразе. – Но я этого не сделаю. Прости. Это мой выбор.

– Значит, ты идиот.

Ноги сами толкнули меня вверх и выбрали направление, ведущее к дому. В спальне Тали горел неяркий свет, на кухне, очевидно, спал Торх – я считывала его волны совершенно отчётливо. В остальном же белый особняк на фоне тяжёлого доисторического неба выглядел похожим на гигантский айсберг, дрейфующий по просторам океана. Оступись, и у тебя под ногами окажется прожорливая тёмная бездна.

– Значит так, – раздался тихий голос Марка, и я подумала, что меня окружают исключительно неразумные существа.

Верные. Но неразумные.

Когда я проснулась, солнце уже старательно пыталось прожечь дыру в плотных, тёмно-синих занавесках на высоком окне в моей спальне. Я выспалась. Хотя нет, не так. Я отдохнула до самых кончиков ногтей и полностью восстановила все свои внутренние резервы. Учитывая, что это было невозможно с чисто физической точки зрения, я прикрыла глаза и вполголоса выругалась. Мне было ясно, откуда растут ноги, но говорить спасибо за такой «подарок судьбы» я не собиралась. Наскоро одевшись во что-то серое, удобное, но маловразумительное, я собрала волосы в косу и, за неимением заколки или шпилек, подвязала их тёмно-лиловой лентой, найденной мной где-то в закромах гардероба. Кажется, это был пояс от какого-то платья, но какая, собственно, разница? Так или иначе, мне было необходимо спуститься вниз и хорошенько настучать по голове непрошеному энтузиасту.