Возвращение в "Опаловый плес" - Кларисса Гарленд

— Ты произвела фурор. Первое время только о тебе будут говорить, — заверил Джарра, уводя ее от толпы, чтобы показать генератор, снабжающий энергией дом и гараж, где стояли несколько машин, а также трактор и большой желтый грейдер.

— Приходится самим заботиться о дорогах на нашей земле, — объяснил Джарра в ответ на ее изумленный взгляд. — И мы постоянно прокладываем новые.

На еще одном огороженном участке храпели и фыркали с десяток дюжих лошадей.

— Пастбищные лошади, — сказал Джарра.

— Пастбищные?

— Ну да, обученные для работы на выгонах.

— Так вы до сих пор используете лошадей?

— Всего несколько. Почти все фермы перешли уже на вертолеты и мотоциклы, но в «Опаловом плесе» есть очень лесистые участки, а матерые быки, едва заслышав вертолет, сразу бросаются в заросли. Так вот я их оттуда предпочитаю выгонять верхом на коне, с помощью собак.

— А там что за лошади? — за проволочным ограждением, под сенью красивого эвкалипта с остроконечными удлиненными листьями, стояли, помахивая хвостами, еще несколько лошадей.

— Это наши чистопородные кобылы.

Джарра, поддерживая Скай за талию, зашагал к загону.

— То есть английские чистокровные верховые?

Он улыбнулся и покачал головой.

— Австралийской породы. Их используют в скотоводческом хозяйстве. Они вроде как мое хобби.

Облокотившись на ворота рядом с Джаррой, Скай наблюдала за кобылами, пощипывающими скудные пучки золотистой травы.

— На вид они не очень рослые.

— Лошади этой породы не бывают крупными. Они хорошо берут препятствия, — объяснил Джарра. — Это прекрасные десятиборцы. Некоторые из них — первоклассные скакуны и барьеристы, но основное их предназначение — ходить за скотом. И я до сих пор использую их в пастбищную страду. В конце концов, для этого они и были выведены. А тех лошадей, что хорошо двигаются, не теряют спокойствия и имеют хорошую родословную, мы спариваем для дальнейшего разведения.

— Это считается самостоятельная порода?

— Да. Мы регистрируем наших лошадей и ведем родословную.

Одна из кобыл — соловая, с умной красивой мордой и большими подернутыми влагой глазами — вскинула голову, заржала и, иноходью подбежав к ограждению, засопела Джарре в плечо.

— Умеешь ездить верхом? — спросил Джарра, потирая лошадиную морду.

— В детстве, лет в двенадцать-тринадцать, у меня была пони. Потом отца перевели в другую страну и лошадку пришлось продать. — Скай очень тяжело переживала утрату, и, когда ей предложили купить другого пони, она, опасаясь новых разочарований, отказалась.

Джарра потрепал кобылу по лоснящемуся затылку.

— Поздоровайся со Скай.

Скай нерешительно протянула руку. Лошадь нетерпеливо загарцевала на месте и тряхнула гривой в ее сторону. Джарра рассмеялся.

— Это Стардаст. У нее скоро будет детеныш от Мунфлита. Вообще-то, ей не положено жеребиться, во всяком случае не сейчас и не от него. Мунфлит — рабочая лошадь, хотя я подумываю отправить его в стадо племенных жеребцов. Он как-то ночью проломил ограждение и забрался к ней. И вот теперь она жеребая не ко времени. Но детеныш должен быть хороший.

Стардаст нагнула голову и тихо выдохнула через ноздри, затем, вытянув морду, стала нюхать рубашку гостьи. Скай робко погладила теплый холеный загривок, нежно провела рукой по длинной костлявой морде до мягкой челки.

— Красавица.

— Голова у нее хорошая, сложение замечательное, и она резвая, проворная. Эти качества, мы надеемся, она и передаст своему отпрыску. А вот норов бы не желательно.

— Очень горячая?

— Не то чтобы горячая, но порой непредсказуемая. В ней словно пружина какая-то сидит, покапризничать любит. — Он лукаво взглянул на Скай, языком оттопырив щеку. — Женский характер.

Скай скорчила ему рожицу. Джарра расхохотался.

— Может быть, я опять научусь ездить верхом.

— Только не во время беременности. И не на Стардаст.

Заявление в духе мужчины, отметила про себя Скай, скорее удивленная, чем рассерженная его командирским тоном, но спорить не стала. В книгах для молодых мам, которые она читала, указывалось, что беременным женщинам следует делать специальную гимнастику, но любые новые физические упражнения, требующие больших затрат энергии, строго противопоказаны. А ведь она сто лет не сидела на лошади. Значит, верховая езда для нее новое занятие, справедливо рассудила Скай.

Когда они вернулись с экскурсии, в доме было пустынно и тихо.

— Мне нужно сходить проверить кое-что по хозяйству, — сказал Джарра. — Мама должна быть где-то здесь. — Он огляделся.

— Не беспокой ее. Я распакую чемоданы и, может быть, прилягу отдохнуть.

— Хорошая мысль.

Последние слова Джарра произнес с видимым облегчением, и Скай пришла в уныние. Возможно, ему с момента приезда не терпелось «проверить кое-что по хозяйству», просто он не знал, что делать с ней.

Скай нашла пустые ящики с вешалками и разобрала привезенные вещи, затем сняла с кровати покрывало и легла, но сон не шел — сказывалось нервное возбуждение. Заслышав во дворе шум, она поднялась, умылась и, причесавшись, спустилась вниз.

Миссис Кейн чистила гору овощей на кухне, наполненной ароматом жарящегося мяса. Скай предложила свои услуги. Мать Джарры взглянула на нее в замешательстве, но от помощи невестки не отказалась.

— Эрик к чаю приедет, — сообщила она. — Вот тогда, можно сказать, со всей семьей будешь знакома.

— Буду очень рада.

На кухне появилась Келли и своей оживленной болтовней разрядила атмосферу неловкости. Скай понимала, что миссис Кейн старается помочь ей адаптироваться в новой обстановке, хотя она, очевидно, была разочарована тем, что старший сын женился так неожиданно и в сущности тайком. Возможно, она также не одобряла и его выбор. Равно как и дочь, миссис Кейн, должно быть, и верхом на лошади, и за рулем автомобиля с приводом на четыре колеса чувствует себя не менее уверенно, чем на кухне. Скай уже начинала остро ощущать свою неадекватность в роли жены фермера.

Скай помогла Келли разложить приборы на полированном овальном столе в гостиной.

— На пять персон, — сказала Келли. — Работники будут есть на кухне, хотя и там места для всех маловато.

Скай поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок. Вряд ли обитатели усадьбы имели обыкновение переодеваться к ужину, но поскольку она целый день ходила в одном наряде, то сочла, что ей все же следует сменить туалет, — ведь это ее первый ужин в семье Джарры.

Она освежилась в душе и, обмотавшись полотенцем, перебирала одежду, которую чуть раньше развесила в шкафу. В спальню вошел Джарра. Он был без сапог, очевидно оставил их внизу; джинсы и рубашка в красной пыли, волосы влажные от пота.