Наслаждения герцога - Трейси Уоррен

— Хорошо. Но когда мы окажемся за городом, я снова хочу править.

— Конечно. Обещаю.

Глава 10

Ближе к вечеру того же дня Эдвард вошел к себе в кабинет и обнаружил в просторном коричневом кожаном кресле, стоящем у камина, Дрейка. Глаза у его брата были закрыты, пальцы сцеплены на подтянутом животе, длинные ноги вытянуты вперед. Любому постороннему показалось бы, что Дрейк спит, но Эдвард прекрасно понимал, что это не так: эта поза означала, что его брат решил что-то тщательно обдумать.

— И где же ты был? — осведомился Дрейк, не открывая глаз и тем доказав, что в своем первом предположении Эдвард не ошибся. — Я жду здесь уже целый час. Крофт что-то сказал насчет того, что ты уехал кататься с леди Клер.

— Как я вижу, Крофт держит тебя в курсе всех событии.

Дрейк улыбнулся:

— Не беспокойся, все твои важные тайны он бережно хранит.

Эдвард тихо хмыкнул и прошел к бару.

— Выпить не желаешь?

— Только если у тебя еще осталась та мадера, которую подавали тем вечером. В противном случае я откажусь.

Потянувшись за упомянутым напитком, Эдвард налил им по рюмке, закрыл хрустальный графин пробкой, которая еле слышно звякнула. Взяв обе рюмки, он направился к брату и вручил ему одну из них. Тот открыл глаза, чтобы принять рюмку.

— Благодарю, — проговорил Дрейк и сделал большой глоток вина. — Просто великолепно!

Эдвард опустился в кресло напротив, добродушно отодвинув вытянутые ноги брата, помешавшие ему. Ухмыльнувшись. Дрейк сел прямо.

— Так, значит, ты возил леди Клер кататься, да?

Не сразу ответив, Эдвард поднес рюмку к губам, наслаждаясь богатым букетом сухого крепкого вина.

— На самом деле это она меня возила. У нас сегодня был первый урок управления экипажем.

— Урок управления? Как это вышло?

Эдвард пожал плечами:

— Этим утром за завтраком она высказала пожелание учиться. И я предложил свои услуги.

— И как у нее получалось?

— Хочешь честный ответ? Поразительно хорошо. Не передавай ей мои слова, но уже после одного урока она могла бы сама управлять экипажем. Держала вожжи так, словно умеет это делать с рождения. Конечно, я бы никогда не позволил ей кататься по городу одной, но я не вижу ничего дурного, если с должным сопровождением она иногда будет брать коней.

Дрейк посмотрел на него с неподдельным изумлением:

— А потом, надо полагать, я узнаю, что ты купил ей собственный фаэтон. Конечно, покрашенный в ее любимый цвет, с сиденьями, обитыми лучшей лайкой, и с накладками из чистого золота.

— Какая нелепость! Не надо нести чушь.

— Но с другой стороны, я не уверен, что слишком роскошный экипаж будет в ее вкусе, — продолжал вслух размышлять Дрейк. — Простой черный цвет с обычными кожаными сиденьями и даже без герба на дверцах был бы больше ей по нраву.

Эдвард нахмурился, понимая, что не знает предпочтений Клер. Он даже не смог бы сказать, какой цвет ее любимый.

— Интересно, что она совсем не такая, как я ожидал, — отметил Дрейк.

— Вот как? — лениво откликнулся Эдвард, медленно вращая рюмку в пальцах. — И в чем же?

— Трудно сказать. Наверное, мне казалось, что она будет высокомерной и тщеславной: ведь она росла, зная, что в один прекрасный день ей предстоит стать герцогиней. Но она не такая. Она… милая и интересная и забавно непредсказуемая. Мне леди Клер нравится. Пусть вас свели просто слепой случай и упрямство нашего отца, но ты сделал удачный выбор. Я могу понять, почему ты все-таки решил заключить этот брак.

Однако им двигали соображения долга, чести и — да! — удобства. Но Дрейк прав: Клер милая, интересная и забавно непредсказуемая. А еще она — загадка. Очень сложная и запутанная и пока совершенно непонятная, однако он пока только начал ее разгадывать.

«Но мне загадки нравятся, и она мне нравится тоже», — подумал Эдвард, удивившись тому, что это совершенно верно. Он раньше над этим не задумывался, поскольку для заключения брака симпатия к Клер была совершенно не обязательной, но теперь он обнаружил, что она на самом деле ему нравится.

Например, их сегодняшняя прогулка оказалась удивительно интересной, и не только благодаря уроку, но и благодаря самой Клер. Она была очень веселой и приятной спутницей, и при этом она не прихорашивалась и ничего не выпрашивала в отличие от большинства светских особ. А еще она не требовала, чтобы с ней непрерывно разговаривали, хотя и оказалась очень приятной собеседницей. Клер мягкая и привлекательная, и его брат совершенно прав, говоря, что она станет ему прекрасной женой.

Сделав еще глоток мадеры, он снова покачал оставшуюся золотистую жидкость в рюмке, а потом посмотрел на Дрейка:

— Так ты зашел ко мне, чтобы поболтать о моей невесте и выпить моего вина, или тебе нужно что-то еще?

Дрейк отрывисто хохотнул:

— Ты хотел сказать, что это тебе нужно что-то еще! Каким бы превосходным ни был твой погреб, я действительно пришел с еще одной целью. Я изучил ту газетную вырезку, которую ты мне дал.

— О! — отозвался Эдвард, моментально насторожившись. — И?..

— И я уверен, что в ней содержится шифр, как ты и подозревал.

— Так я и знал! — Эдвард пристукнул кулаком по ручке кресла. — Иначе зачем было Эверетту ее складывать и прятать в тайник в своем каблуке? Если бы эта чертова штука не отъехала, когда я обыскивал его вещи, мы об этом так и не узнали бы. Нахальный подонок!

— «Нахальный» — это правильное определение и подходит не только Эверетту. Его сообщники, кто бы они ни были, обмениваются посланиями у всех на виду и пользуются для этого газетами. Я работаю над тем, чтобы понять этот шифр, и я своего добьюсь. Однако он оказался сложнее, чем мне сначала казалось. Если бы ты смог найти мне еще пару образчиков, это очень ускорило бы дело.

— Мы их ищем, раз теперь узнали, где именно надо искать. Один из тюремщиков Эверетта упомянул о том, что в день своей смерти он жаловался на то, что ему не принесли утреннюю газету. Если рассматривать это недовольство в свете новых сведений, то у него появляется совершенно иной смысл.

— Это понятно, — согласился Дрейк. — Но продолжал ли он получать новые послание или только надеялся обнаружить нечто такое, что можно было бы использовать для того, чтобы получить свободу? Интересно, он догадывался, что его намерены убить?

— Не исключено, — стал рассуждать вслух Эдвард. — Возможно, именно поэтому он в последнее время начал говорить. Но конечно, если это было именно так, то почему ему было просто не предложить нам такой обмен, а не выжидать?

— Возможно, он все еще надеялся, что сможет угодить и тем и этим.