Творения - Сергий Мечёв

Он обвинил Бога вместо себя. Вот это непоставление своих грехов во главу своей жизни и погубило первого человека и это же может погубить и нас, которые через Христа снова облеклись в одежду первую. И святая Церковь говорит нам, что мы, познав свою наготу, должны плакать о своих делах:

«Гряди, душе моя страстная, плачи твои деяния днесь, поминающе первое обнажение во Эдеме, им-же изгнана от сладости и непрестанныя радости».

«Студными одеян одеждами, увы мне, вместо одеяния светозарного, плачу моея погибели, Спасе, и верою вопию Ти, Благий: „Не презри Боже, но воззови мя“.

„Рыдаю, стеню и плачу, херувима с пламенным оружием зря, Эдема вход стрещи поведенный, всем преступникам уже неприступный, аще не Ты, невозбранен, Спасе, той еотвориши мне“.

Вот это состояние плача, которое ныне предлагается нам иметь, на этот плач будет наставлять нас святая Церковь в течение всей первой седмицы:

„Откуду начну плакати, окаянного моего жития деяний? кое ли положу начало, Христе, нынешнему рыданию, но яко Благоутробен, даждь ми прегрешений оставление“, — так начинается Великий канон.

Каким образом мы можем плакать, если у нас нет слез?

Нам, входя в эту неделю Великого поста, надо познать свое состояние и то состояние, в котором нам надо быть.

Св. Отцы говорят, что не слезы рождают плач, а наоборот: „Не плач происходит от слез, а слезы от плача“, — говорит преподобный Иоанн (Варе, и Иоанн воп. 282).

Плач бывает от разных причин, но плач бывает и от покаяния, ибо преп. Варсануфий говорит: „Плач омывает всякого от грехов“ (Отв. 254).

И плач, по Иоанну Лествичнику, есть: „Укоренившаяся скорбь кающейся души“ (Сл. 7, 60).

Вот если мы познаем, что душа наша тлеет, острупилась, как говорит Андрей Критский, что мы во власти душетленного велиара, и что душа наша больна тлением, тогда у нас прежде всего явится желание избавиться от этого тления и мы будем просить, чтобы Господь простил нам грехи, исцелил наши язвы и струпья.

И если в этот момент у нас нет плача и слез, так давайте во дни Великого поста учиться у тех, кто умел каяться, умел плакать о своих грехах.

Как же нам стяжать плач?

Святые Отцы говорят, что ленивым трудно достичь плача, ибо по словам преп. Варсануфия: „Человек достигает плача трудом, посредством многого поучения в Писании, терпения, размышления о Страшном Суде и стыде вечном и через самоотвержение, как Господь сказал: „Иже хочет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет“ (Матф. 16, 24). Отвергнуть же себя и взять свой крест значит: отсекать свою волю во всем и почитать себя за ничто“ (Отв. 254).

Вот что советуют Св. Отцы — прежде всего труд и поучение в Св. Писании.

В течение всего года, здесь в храме, за богослужением, мы поучаемся в Св. Писании, но в дни Великого поста, когда мы непрестанно вопием Господу: „Боже, помилуй мя, падшего“, нам предлагается канон Андрея Критского, который весь состоит из образов, взятых из Св. Писания. Все, что было яркого в Ветхом и Новом Завете о грехе, покаянии и молитве — все это собрано Андреем Критским. От Авеля, Каина, Иосифа, через Моисея, пророков и царя Давида, через тех, кто умел каяться и молиться, ведет нас Церковь.

„Совокупи убо иногда Давид беззаконию беззаконие, но покаяние сугубое показа абие“.

Все, что было раскрыто нам в Евангелии, все приводится в великом каноне в покаянной молитвенной форме.

„Нового привожу ти писания указания, вводящая тя душе, ко умилению: праведным убо поревнуй, грешных же отвращайся, и умилостиви Христа молитвами же и пощенми, и чистотою, и говением“.

Вот то, что говорят Св. Отцы. Этот плач дается через поучение в Св. Писании, и святая Церковь дает нам это поучение в исключительной форме, в каноне Андрея Критского.

Нам еще необходимо поучение в терпении и размышлении о Страшном Суде, и св. Церковь через поучения Ефрема Сирина в течение этой седмицы раскрывает нам этот суд нашей совести.

И, наконец, остается нам еще самоотвержение. Вот Адам не отказался от себя, он себя поставил на первое место и обвинил Творца: „Жена, которую Ты мне дал, она меня соблазнила“.

А нам надо помнить другие слова: „Если кто хочет по Мне идти, да отвержется себе…“ Мы должны отказаться от своего „я“; мы должны, по Св. Отцам, почитать себя за ничто перед Богом и просить, чтобы Господь очистил нас от наших болезней и язв. У нас же нет всего этого, и потому Церковь зовет нас плакать и рыдать.

И это все не простые слова, не слова и то, что без слез можно иметь плач, ибо если мы имеем в душе укоренившуюся скорбь, то мы, по словам Иоанна Лествичника, уже имеем плач.

„Мы не будем обвинены, — говорит он, заканчивая свою главу о плаче, — (о братия), не будем обвинены при исходе души нашей за то, что не творили чудес, ни за то, что не богословствовали, ни за то, что не были зрителями тайн Божиих; но без сомнения дадим Богу ответ за то, что мы не плакали непрестанно о грехах своих“ (7, 70).

Так говорит Великий Отец, Что же можно сказать не про подвижников, а про нас, которые даже в эти великие дни не имеем плача, в дни, когда все лучшее и назидательное с такою любовью собрано Св. Отцами и дается нам изо дня в день в эти подготовительные седмицы.

Какой ответ дадим мы, если все богатство, собранное в каноне Андрея Критского, в стихирах, которые мы будем петь, в покаянных псалмах грешного, но и праведного царя Давида, пройдет мимо нас?

Какой ответ дадим мы, если и этот год пропадет даром, если мы не познаем себя, не осознаем свои грехи, не постараемся просить у Бога покаяния и слез, ибо все это зависит и от нас я от Бога?

Неужели мы не придем в храм и не будем вместе с Андреем Критским и со всеми праведниками просить о помиловании, просить о покаянном плаче?

Давайте же молиться тем великим подвижникам, которых мы вспоминали в субботу, чтобы нам получить радость плача о своих грехах, болезнях и недугах, давайте вместе с Адамом взывать ежедневно в течение этой недели: „Боже, помилуй мя, падшего“.

Аминь.

24. К ИСПОВЕДНИКАМ В ПЯТНИЦУ ПЕРВОЙ НЕДЕЛИ ВЕЛИКОГО ПОСТА

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Я думаю, что наша главная беда в том, что мы считаем, что исповедь есть наша обязанность раз в год, А затем — поговели, стало легко — и Божественную легкость мы преступно перевертываем в простую легкость, в обычное человеческое переживание. Стало легко — вот и все, вот и хорошо.

Неужели покаяние только для того, чтобы почувствовать себя легко?

Мы должны понять, что исповедь есть то средство, которое дается Богом для нашего духовного устроения, устроения всей жизни. Иначе покаяние тщетно. Покаяние — великое таинство, а мы превращаем его в то, что является для нас радостным переживанием и ничего больше.

Святые Отцы говорят нам о том, что настоящее покаяние начинается с той минуты, как ты исповедался. Священник молится над кающимся, чтобы Господь дал ему образ покаяния: «Умилосердися, Господи, над рабом Твоим, даждь ему образ покаяния». Как же так, ведь он покаялся, исповедался, — зачем же просим, чтобы Господь дал ему образ покаяния?

С этого момента, с момента исповедания и отпущения грехов, а затем и соединения Св. Телу и Крови, начинается покаяние в жизни, истинное покаяние.

Наше состояние христиан есть состояние кающихся. Если мы являемся согрешающими в жизни, но, тем не менее, хотим Царствия Божия, то должны быть и кающимися, кающимися всю жизнь, изо дня в день, каждый день проверять свою совесть, а не раз в год.

Недаром говорят Св. Отцы, что тогда только начинается покаяние, когда мы каемся и принимаем Святые Тайны, ибо тогда-то и легко следить за собой, испытывать свою совесть. Эта легкость, которую мы чувствуем, и есть освобождение от греха, от целых зарослей его в нас. Когда мы с помощью Божией сбросили все это с души, когда благодать Божия коснулась нас, тогда-то и можно посмотреть, заглянуть в душу, ибо тогда на этой чистоте души заметна всякая мелочь греха. А обычно, пока человек не покаялся, он теряется в хаосе грехов, как их различить. Но когда болезнь, которая губила организм человека, сломлена, тогда становится возможно смотреть и на отдельные органы, за которыми нельзя было следить раньше. У каждого из нас есть свой грех — «близкий и дорогой». От него-то и надо прежде всего избавиться.

Святые Отцы говорят, что путь очищения, это путь стяжания в себе страха Божия, общения с Богом. Прежде всего я чувствую в себе страх, если я грешен, и по мере того, как очищаюсь от греха, по мере того, как приближаюсь к Богу и приобщаюсь к Нему — страх уменьшается, пропадает, и наконец «совершенная любовь изгоняет страх».

Нам надо идти путем очищения, путем покаяния, соединения с Богом.