Где начинается радуга? - Ирина Леухина

клянется.

Только я ему не верю.

Возможно первое предложение правда. И правда то, что я не сдавалась.

Но почему мне хочется выкрикнуть: «Не верю!».

— А если серьезно, Матвей. Мы ведь школьники. Тебе восемнадцать. В этом возрасте естественно девчонок клеить из клуба. И таскать их в постель на одну ночь. А если она отказывается, то не ждать. И искать другую. Более сговорчивую.

Матвей откидывается на диван и запускает руку в волосы. Он улыбается полушутливо и в том же тоне отвечает:

— А ты не думаешь, Малахит. Что мне это уже успело наскучить.

Я приподнимаю в легком движение брови. Как бы сомневаясь в его словах. И он это понимает. Мне нужна правда. Почему я, а не другие.

Почему он вцепился в меня как клещ и не хочет отпускать.

— Дело в моем отце, — вдруг тихо начал он признаваться. — Он с детства учит меня нюху. Как он говорит. Объясняет, что мужчина обязан с первого взгляда чуять, кем он видит другого человека в будущем. Будет ли человек его будущим бизнес партнером или другом. А если женщина… будет ли она согревать его постель. И как долго. Мужчина обязан достигать своих целей. Бизнес партнер обязан с ним работать в связке, друг быть преданным в дружбе, а жена верной в браке. И я чувствую. Что ты, Малахит. Кхм, — поправляет неожиданно для меня Матвей. — Ксюша, будешь моей женой. Я в это верю.

Он потянулся ко мне.

А я даже не заметила, что села рядом с ним на диван. Он говорил так проникновенно, что смог запудрить голову.

Он потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Он успел прикоснуться к губам, а я успела отвернуться. Чтобы поцелуй не затянулся.

— Ты обещал не приставать, — глухо отвечаю и встаю. — Мне нужно фотографии разобрать.

И ушла.

Я слышу, как Матвей в соседней комнате включил комедию по телевизору. Слышу как он приглушено смеется. Как он ест попкорн. Я могу выйти к нему и присоединиться. Но не могу. С ним мое сердце остается каменным. Как было всегда при общении с парнями. А лгать самой себе последнее и неблагодарное дело.

Прошел час, а может два.

Кино сменилось на другое. Пропал смех и хруст еды.

Решила выйти и проверить. Может Матвей ушел.

Но нет. Он уснул на диване.

Похоже мы все равно будем спать в одном номере, — со смешком выключаю телек.

Укрываю его пледом и ухожу в комнату.

С Матвеем круто. Мне нравится с ним общаться. Но не чувствую я в нем своего любовника. Ничто во мне не отзывается на него. Может нужно его поцеловать? Но даже на его мимолетное прикосновение к губам во мне просыпались больше отрицательных чувств нежелания. Чем положительные — желания.

А если сравнить с эмоциями, которые пылают, когда рядом Глебом. Все во мне кричит, что это он. Если так, может нужно понять, кто была та брюнетка. Что их связывает. И даже возможно первой поцеловать парня.

Потому что Глеба я хочу целовать. Причем сильно. С продолжением на приставания.

И это меня пугает, и чуточку вдохновляет.

Глава 22

— Ну что Ксюш, будешь работать под псевдонимом? — вбивая последние данные для заявки, спрашивает меня Рома. — Или под своим именем?

— Под своим.

Листаю примерный будущий буклет с моим портфолио. Сегодня я привезла вчерашние снимки и отдала их Роме для обработки. Предыдущие фотографии уже аккуратно разложены по местам, а конкурсная работа ждет своей отправки.

Осталось дело за малым.

— Поражаюсь твоей способностью перевоплощаться, Ксю.

В голосе восхищение и в глазах мечта. А сколько невысказанных надежд я вижу в фотографе. Надеется на мне поднять себе уровень. Но для этого мне нужно полностью отдать себя его ателье.

А этому не бывать. И он это знает.

Поэтому и молчит.

— Я всё сделаю на высшем уровне, — ударил по последней клавише парень и встал. — Можешь быть спокойной.

Я разглядываю Рому и не могу понять. Что со мной не так.

Красивый, ухоженный и интересный парень. Небольшая горбинка на носу его не портит, а придает печальный образ. Ухоженный, но в меру. Каждую секунду прическу точно не поправляет. Или я не замечала этого за ним.

Но почему меня не клинит на нем.

Вот стою я перед ним и ничего. Сердце бьется в своем ритме. На безумства не тянет. У Ромы верхняя губа выпирает над верхней. Но я это заметила только сейчас.

Потому что заставляю себя это видеть.

Что в Глебе такого особенного, что заставляет меня чувствовать. Дышать по-иному.

— Тебя может подвезти?

Рома заметил мой интерес к нему. И в его глазах появился мужской проблеск. Я ему симпатична не только как модель, а еще как девушка.

Надо расставить точки сразу. А то второго Матвея я не вынесу.

— Нет, — отрицательно машу головой и отхожу. — Значит ты сам все отправишь? Сколько с меня?

Достаю кошелек, а мужская рука накрывает мои пальцы. Слегка сжимает и не отпускает.

— Мы ведь договорились. Реклама на конкурсе. Плюс можешь сняться в парочку сессий. Когда найдешь время.

— Значит, — выпутываюсь из его рук и прячу в сумку свои личные вещи. — На связи.

Не прощаясь выхожу.

Иногда грубость помогает показать свое настоящее отношение. А обида другого прервать возможные чувства. Так что Роме полезно на меня обижаться. Как и Матвею. Мрак, конечно, непробиваемый. Вместо того чтобы злиться на меня или обижаться. Он строчит мне сообщения. С извинениями и просьбами.

Утром в отеле я не ждала Матвея. Мне не спалось. Поэтому я встала, собралась и уехала. Оставила записку, что мне нужно срочно собираться и умотала. Приехала к Роме работать над фотографиями. Собрала портфолио наконец. И теперь я почти участница. Потому что в понедельник Роман обещал отправить заявку.

Матвей не пропадал ни на секунду. Из-за него у меня быстро сел телефон. Домой возвращаться мне не хотелось. Там тетя, сестры и возможно все тот же Мрак. Который хоть и извиняется в сообщениях и просит о встречи для дружественного примирения. Я же как-то ему не верю.

Да и не хочу.

Быть его семейным проектом. Стать его женой. И выполнять придуманный им план я не собираюсь.

Пусть Свету просит. Она точно согласится. Даже если придется ползать как собака и лаять на всех.

Прохожу в гастроном. Я не завтракала и не обедала. Идти в ресторан душит внутри Скрудж Мак Дак. Так что выберу себе салатик с соком и поем где-нибудь. Возможно найду приятный подарок