Я больше не одна - Джерри Хилл

Когда Лиза открыла дверь, Сьюзан ожидала, что Шон отпрянет. Возможно, в этой мысли проявлялось ее чувство вины, но Шон последний раз дотронулась до плеч Сьюзан, а затем непринужденно вытащила второй стул на солнце для Лизы.

— Бесплатный массаж, — предложила она Лизе.

— Мне кажется, ты почти усыпила маму.

Сьюзан лениво повернула голову на бок, наконец, осмелившись взглянуть Шон в глаза.

— Спасибо, — тихо проговорила она.

— Пожалуйста, — она ухмыльнулась. — Кстати, я готовлю ланч.

Сьюзан рассмеялась.

— Ты собираешься готовить?

— Что смешного? — спросила Шон.

— А как на счет того, что ты не умеешь готовить?

— Ты не умеешь? — удивилась Лиза.

Шон бросила на нее сердитый взгляд.

— Я умею.

Она уверенно вышла с террасы, не оборачиваясь. Шон надеялась, что лазанья получится. Неделю назад она услышала объявление по радио. «Мы готовим. Вы разогреваете». Насколько это сложно? Засунуть в микроволновку на час, и можно есть.

В итоге, с ланчем ей немного помогли. Сьюзан настояла на чесночном хлебе, а Лиза на обеде на террасе. Вскоре столик был накрыт красно-белой шахматной скатертью, и Шон наблюдала, как Сьюзан умело расставляет тарелки, раскладывает салфетки и приборы. Затем они поспорили, какое вино лучше подойдет к лазанье. Сьюзан выиграла спор.

Когда Лиза заговорила о Шери, Шон заметила, как на лице Сьюзан проступило напряжение.

— Я хочу провести праздник с тобой, но мне хотелось бы пригласить Шери тоже.

— Приедет тетя Рут. И твои дедушка с бабушкой, — предупредила Сьюзан.

— Так ты не хочешь, чтобы я приезжала?

— Конечно, хочу. Думаю, твои двоюродные сестры тоже будут здесь.

Лиза рассмеялась.

— Все становится более заманчивым.

— Ты собираешься все рассказать?

Шон молча наблюдала за ними. Несмотря, на смелые слова Сьюзан, ее все еще расстраивал факт, что ее дочь лесби.

— Я не хочу делать всеобщее заявление, если ты об этом. Мам, я просто хочу быть с тобой, понимаешь? Но и провести день с ней тоже.

— Конечно. Прости. Вот, я больше беспокоюсь о том, что скажет семья, чем о том, чего хочешь ты. К тому же, они, вероятно, скоро все узнают.

— Спасибо, мама.

Лиза уехала почти сразу после ленча. Шон и молчаливая Сьюзан смотрели, как она уезжает. Как только ее машина скрылась из вида, Сьюзан бросилась в объятия Шон, зная, что Шон подарит так нужное ей успокоение.

Шон нежно укачивала голову Сьюзан, желая избавить ее от боли. Она закрыла глаза, поглаживая волосы Сьюзан и чувствуя, как слезы текут по ее шее.

Сьюзан прижалась лицом к коже Шон, и ее слезы тихо капали из глаз. Она плакала без причины. Просто она горевала по ушедшей прошлой жизни. О ее замужестве. И о детстве ее дочери.

— Пожалуйста, не плачь, — прошептала Шон. — Я не могу этого вынести.

— Я в порядке, — пробормотала Сьюзан, глубоко дыша. Она обхватила Шон руками, полностью положившись на нее.

— Хочешь поговорить?

— Нет, — прошептала она.

Наконец, Сьюзан отошла от Шон, от ее теплоты, не решаясь посмотреть ей в глаза. Она была в смятении, но знала, что Шон не ждет извинений.

Но Шон не собиралась так просто отпускать ее. Она взяла Сьюзан за подбородок и подняла ее голову, ничего не произнося, пока Сьюзан не взглянула на нее.

— Это пройдет.

Сьюзан кивнула.

— Ей нужна сейчас твоя поддержка. Не заставляй ее выбирать между тобой и Шери.

— Я не заставляю. Я просто не хочу, чтобы ей было больно, кто знает, что ей может сказать Рут.

— Зная Лизу, она в состоянии ей ответить.

Сьюзан улыбнулась, и Шон отпустила ее.

— Как на счет прогулки? Нам нужно растрясти лазанью.

— Я не сказала тебе, как это было вкусно? Ты очень хороший повар, — поддразнила Сьюзан.

— Тебе должно быть стыдно, что ты сомневалась во мне.

На прогулке они избегали говорить о Лизе, но ко времени, когда они вернулись домой, Сьюзан стала слишком молчаливой. Шон скучала по их шутливому тону, но оставила Сьюзан наедине с ее мыслями. Как она и сказала, нужно время.

С наступлением темноты они уселись на террасе, и Сьюзан наблюдала, как Шон прикуривает две сигареты. Молча она взяла одну. А потом, не произнося ни слова, пошла к фургону Шон и принесла им пива.

Они отдыхали в тишине, Сьюзан, вздохнув, закрыла глаза. Это был день, которого она боялась и вместе с тем ждала несколько недель. И она рада, что он прошел. Это не было большим шоком. У нее было много времени, чтобы свыкнуться с мыслью, что ее дочь лесби. Интересно, подозревала ли Лиза, сколько Шон рассказала ей.

— Ты в порядке? — тихо спросила Шон.

— Да.

Снова молчание.

— Ты поспишь сегодня со мной?

Шон едва не подавилась пивом.

— Что, прости?

— Я не хочу оставаться одна, — спокойно объяснила Сьюзан.

Шон кивнула.

— Хорошо.

Как и прежде Сьюзан была в длинной рубашке, и Шон намеренно отводила глаза от ее открытых ног. Сняв шорты, она благоразумно осталась в майке. Многолетняя привычка спать раздетой заставляла ее сейчас страдать от неудобства узкой майки.

— У тебя мокрые волосы, — заметила Сьюзан. — У меня есть фен.

Шон провела пальцами по волосам.

— Не важно. Высохнут.

Сьюзан молча выключила свет. Она без спросу прижалась к Шон и закрыла глаза, когда та обняла ее. Она старалась не замечать сильного биения своего сердца и стесненного дыхания, вместо успокоения, которое она искала.

Шон крепко держала Сьюзан, пытаясь подавить возрастающее желание. Сьюзан нуждается в ней, доверяет ей. Но только как другу. И если это все, на что могла рассчитывать Шон, этого было достаточно. Дружба со Сьюзан была для нее очень важна, и она инстинктивно сжала руки. Она не предаст это доверие, пытаясь обернуть их дружбу во что-то большее, чего Сьюзан не может желать.

Глубоко дыша, Сьюзан чувствовала запах Шон смешанный с легким ароматом мыла. Она вздохнула, стараясь не думать о нежном теле под ее головой. Как это случилось? Могла ли она представить, что будет искать успокоения в объятиях другой женщины? Все равно, это не имеет значения. Шон никогда не сделает ничего неподобающего. Она может на это рассчитывать.

Но кто определил, что такое неподобающее?

Шон держала Сьюзан, пока та не заснула. Тело Сьюзан безвольно лежало в ее руках, и она аккуратно перевернула ее, накрыв одеялом. Ей было гораздо легче заснуть, не обнимая Сьюзан.

Проснувшись только раз, Сьюзан обнаружила, что прижимается к Шон, как будто спит так каждую ночь, ее рука обнимала Шон за талию. Поняв, что мягкая подушка, на которой покоится ее голова, оказалась грудью Шон, она вздрогнула. Сьюзан сказала себе, что должна отодвинуться, но вместо этого она приблизила глаза и глубоко вздохнула. — Через минутку, — подумала она.