Парень, который будет жить вечно - Фредерик Пол

Исследователи не обнаружили добычу и тогда использовали другой метод. Они привели свой корабль туда, где хичи перед Уходом оставили много своих кораблей. Это был астероид на орбите у маленькой желтой звезды…

— Боже! — воскликнул Стэн, а Эстрелла прошептала:

— Врата. Ты говоришь о Вратах.

Соль согласно энергично подвигала челюстью.

— Да, он говорил об этом месте. Провел там четыре года. — И тут она испытала значительные трудности, пытаясь объяснить, что делал хичи все это время. Его занятие имело отношение к кораблям на Вратах. Он анализировал отчеты о полетах один за другим, надеясь, что какой-то из этих кораблей столкнулся с Убийцами в суматошные дни перед тем, как хичи скрылись в Ядре. Этим он занимался четыре года.

— И все это время он был один, — серьезно продолжала Соль. — Да, его окружали сотни, даже тысячи людей, но он был совершенно один.

— Минутку, — сказал Стэн. — Ведь время от времени прилетали другие хичи.

— Сейчас не очень часто. А тогда еще реже. Лишь несколько. Да и те ненадолго.

Вмешалась Эстрелла:

— Но он не был один. Ведь их было трое.

— Разве я не сказала? Тогда — уже нет. Достигающий… он все это время проверял отчеты о полетах. А пока он оставался на астероиде, остальные двое улетели, с другой целью. И поэтому… — Она замялась, как будто не хотела продолжать. Потом все-таки продолжила: — Только он, понимаете? И много-много вас. Под конец он уже не выносил вида человека. Но у него не было выбора. Приходилось работать. Теперь ему предстоит отдых и реабилитация в Сверкающих Слюдяных горах на Лесистой планете у Теплого Старого солнца номер Двадцать Четыре — той самой, куда я пригласила вас.

Стэн и Эстрелла несколько минут обдумывали ее слова. Вопрос задала Эстрелла.

— А что за отдых и реабилитация?

— Это трудно объяснить. Отдых. Наряду с… — Она в отчаянии помахала запястьями. — На вашем языке нет подходящих слов. Может, нет и понятий. — Она выглядела расстроенной. — Самое печальное, что мы, в сущности, не знаем, что делать. Нам хотелось бы избавить его от ненависти к вам. Вы называете такое состояние…

Она замолчала. За нее закончил Стэн.

— Ты имеешь в виду сумасшествие?

— Вероятно, да, — неохотно согласилась Соль. — Недостаток интеллекта, ведущий к необычным и пагубным поступкам. Но хичи это не свойственно. Поэтому мы и не знаем, как его лечить.

— Совсем не свойственно? — недоверчиво переспросила Эстрелла.

— Совсем, — уверенно ответила Соль. — Мы по своей природе к этому не склонны.

Эстрелла по-прежнему сомневалась, но спросила:

— И что же вы будете с ним делать?

Мышцы под кожей лица Соль взволнованно зашевелились.

— Поселим его в определенном месте в Сверкающих Слюдяных горах на Лесистой планете у Теплого Старого солнца номер Двадцать Четыре. Это место предназначено для лечения болезней. Например, там живут старики, приближающиеся к смерти. Понимаете, такие, которые больше не могут правильно контролировать функции своего тела. — Но чем старательнее она пыталась объяснить назначение этой больницы, санатория или чего бы то ни было, тем хуже у нее получалось. — Это место предназначено для… — снова начала она и надолго смолкла, прежде чем опять продолжить. — Там личность превращают в Сохраненного Предка. Но не эту личность. — Новая долгая пауза. — Допустим, кто-то надел не принадлежащую ему одежду. Надел без разрешения. Нужно принять меры. Чтобы он больше так не делал. Понимаете? — Но Стэн и Эстрелла не понимали. Наконец Соль помахала запястьями, сдаваясь. — Это место для него не совсем подходит, — заключила она. — Но другого у нас нет.

7. Рождение «Феникса»

I

Меня зовут Джель-Клара Мойнлин, и, вероятно, больше никаких представлений не требуется. Если же требуется, то вы просто невнимательны: я очень часто фигурирую в новостях.

Когда мы пересекли волновой фронт Крабовидной сверхновой, мы находились в половине дня от Земли. Само пересечение не вызвало никаких сигналов тревоги, вообще ничего. Я бы этого даже не заметила, но мозг моего корабля — Гипатия — запрограммирован так, что замечает то, чего не замечаю я, если считает, что мне это интересно. Поэтому Гипатия спросила, хочу ли я на это взглянуть, и я захотела.

Конечно, я уже несколько раз видела восстановленную компьютером картину взрыва этой обреченной старой звезды, но, будучи человеком из плоти и крови, я чаще предпочитаю реальное изображение. Гипатия уже включила экран хичи, но на нем виднелось только неровное серое пятно — в представлении хичи подходящее изображение катастрофы. Гипатия понимает это изображение, но я не могу его понять, поэтому ради меня она сменила фазу.

Я увидела звездное поле, точно такое же, как все другие звездные поля. Пришлось спросить:

— Какая из них?

Она ответила:

— Ты пока не можешь ее видеть. Нет достаточного увеличения. Но смотри внимательно. Подожди немного. Еще немного. Вот.

Она могла и не говорить этого. Я увидела сама. Неожиданно вспыхнула огненная точка, она становилась все ярче и ярче, пока не затмила все остальные звезды на экране. Мне даже пришлось зажмуриться.

— Все происходит очень быстро, — сказала я.

— Ну, на самом деле не так быстро, Клара. Наша векторная скорость относительно этой звезды гораздо выше скорости света, так что мы видим ускоренное развитие событий. К тому же мы пересекаем волновой фронт, поэтому видим все в обратном порядке. Скоро все исчезнет.

Мгновение спустя так и произошло. Точно так же как она стала самой яркой из звезд, эта звезда померкла. И снова стала простой звездой, такой обыкновенной, что я не могла бы ее узнать. Планеты, о которых мне рассказывали, еще не обожжены, их население, если оно было, еще не уничтожено.

— Ну хорошо, — сказала я. Зрелище не произвело на меня особого впечатления, но я не хотела, чтобы Гипатия знала об этом. — Выключи экран, и вернемся к работе.

Гипатия фыркнула. Она встроила в себя весь спектр поведения человека. Это была исключительно ее идея, я ее на это не программировала. Она мрачно заявила:

— Действительно, надо поработать, иначе мы не сможем оплатить все счета за эту штуку. Ты себе представляешь, сколько она стоит?

Конечно, она ворчала не всерьез. У меня есть проблемы, но, поскольку я Джель-Клара Мойнлин, оплата счетов к ним не относится.

Впрочем, я не всегда была такой платежеспособной. В молодости я жила в выгоревшем аду, который называют планетой Венера, сопровождала туристов в летающих кораблях и старалась не истратить за вечер все, что заработала днем. Тогда больше всего я хотела денег. Не огромного состояния, нет. Достаточно денег, чтобы заплатить за Полную Медицину и за место для жизни, которое не пропахло бы гнилыми морепродуктами. Никаких грандиозных мечтаний.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});