Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Тоня, став еще красней, буркнула:
– Похоже, вы и без меня много чего знаете.
– Не слишком, – покачала я головой, – а вот вы, видно, в курсе того, где Яна.
Антонина вытащила вторую сигарету.
– Господи, замотала она меня, вот послушайте, чего расскажу. Мы с Липой с детства хотели стать врачами.
Гостевы, старательные деревенские девочки, хорошо учились в школе, а потом осуществили свою мечту, пошли в медицину. Олимпиада работала в больнице, в гинекологическом отделении, Антонина служила медсестрой в клинике. Доктор, по идее, должен зарабатывать больше среднего медицинского персонала, но на деле разница в зарплате была не так уж и велика. И Тоня в какой-то момент с удивлением отметила, что Липа живет не по средствам. Сама одета с иголочки, в доме сделан ремонт, на лето сестра катается в Сочи. В конце концов Тоня не утерпела и в открытую поинтересовалась:
– Откуда рублишки?
Олимпиада не стала таиться, рассказала все, как есть. Она делает аборты, а иногда принимает роды у женщин, которые забеременели не от мужа и стараются всячески спрятать следы адюльтера. Дамочки приезжают из Москвы, телефон Липы они передают по эстафете. Платят пациентки просто великолепно.
Задача Олимпиады – привезти клиентку и сделать ей операцию. Если это аборт, то «остатки» утилизировались обычным путем. Если роды, то младенца забирал главврач клиники, и судьба новорожденного была Липе неизвестна. Тоня позавидовала сестре, Олимпиада предложила ей «долевое участие» в мероприятии. Дело в том, что женщин, прибывавших из столицы, в больнице не регистрировали. Они ложились на операционный стол ночью, приезжали в Козюлино часам к восьми и прямиком отправлялись к гинекологу. Утром они уезжали, это если речь шла об абортах. В случаях с родами все было сложней. Вечером делали стимуляцию, утром, как правило, если роды происходили без осложнений, младенца мгновенно уносили, а женщину следовало отправить в палату, но делать этого не желали обе стороны: ни женщина, ни врачи. Вот Липа и предложила Тоне:
– К тебе домой будут привозить теток, на пару дней, оплата достойная.
Естественно, Антонина согласилась, ухаживать за недужными ее специальность, только в больнице медсестра получает копейки, а дамы от Липы платили ей очень хорошо.
К делу подключили соседа Назара, подрабатывающего извозом, и его жену, тоже медсестру. Шофер с супругой ехали в роддом, забирали там клиенток и транспортировали их к соседке. Довольны были все:
Липа, руководство больницы, Назар, Нина, Тоня и клиентки. Редкий случай, когда всех все устраивало.
Однажды к Липе, прямо в Мирск, поздно вечером, почти ночью, заявился мужчина. Прибыл он на такси, поймал в Козюлине на станции машину. Одет нежданный гость был очень просто. Костюм отечественный, плохого качества, дешевая рубашка с мятым воротником. Но умная Липа просекла: мужик натянул на себя одежонку с чужого плеча. Пиджак был ему велик на целый размер, да и ботинки, кожаные, сверкающие, стоили целое состояние. Войдя в избу, гость вежливо завел разговор, но по его тону Липа поняла: он привык отдавать приказы, в ее скромное жилище заявилась большая шишка.
– Меня зовут Иван Иванович, – представился незнакомец.
Липа кивнула, отметив про себя: врет. Впрочем, она догадывалась, что за печаль привела к ней москвича. Олимпиада не ошиблась в предположениях, Иван Иванович рассказал в общем-то обычную историю. Его жена забеременела от любовника, аборт делать поздно. Но позор следует скрыть от всех, и еще Иван Иванович вовсе не собирается всю жизнь кормить неизвестно чьего отпрыска. У него подрастает родная дочь. Соня, жена Ивана Ивановича, должна пожить несколько месяцев до родов у Липы, тайно, не выходя из дома, потом, родив, отправиться в Москву, судьба младенца Ивана Ивановича не волновала, и ни о каком, даже об однодневном помещении в клинику супруги он и слышать не хотел. Впрочем, сумма, озвученная им за услуги, была настолько велика, что Липа немедленно согласилась.
Глава 18
Соню привезли ночью. Иван Иванович передал Липе чемодан с вещами и ушел, даже не попрощавшись с женой. Липа приготовила для клиентки место в убежище, в подвале, где когда-то их отец прятался вместе с соседями от немцев. Олимпиада сразу хотела отвести женщину вниз, но Соня казалась такой потерянной, несчастной, что сердце акушерки дрогнуло.
– Может, чайку с дороги? – ласково предложила она.
Соня молча кивнула. Так началась их дружба. Через неделю Олимпиада знала все. Ивана Ивановича на самом деле звали Сергеем, занимал он хороший пост и в ближайшие годы явно взлетит еще больше.
– Господи, – принялась осенять себя крестным знамением Липа, услыхав правду, – что же он тебя ко мне привез! Такие возможности имеет!
Соня улыбнулась.
– За карьеру боится, языки болтать начнут, а Мирск от Москвы далеко, слухи до столицы не дойдут. И потом, думаю, Сергей надеется, что я умру при родах, он станет вдовцом, и дело в шляпе.
– Не дождется, – обозлилась Липа, – еще сто лет ему назло проживешь! А любовник твой про ребенка знает?
– Нет.
– Может, тебе наплевать на Сергея и уехать к Петру, если так его любишь? – предложила Липа.
Соня покачала головой:
– Я Пете не нужна, поигрался и бросил. Он на мне жениться не собирался. Да и адреса его не знаю.
От Сергея уйти я не могу, потеряю тогда и дочь, и мать. Обе останутся с ним. Людочку он мне ни под каким видом не отдаст, а мама моя любит жить в комфорте. Нет уж, судьба мне с Сергеем век коротать.
Липе было до слез жаль Соню. За то время, что она пряталась в Липином доме, акушерке стало понятно: Сонечка большой, наивный ребенок, романтическая барышня, нежный цветок. При этом очень порядочная, ответственная и положительная женщина, позволившая себе всего раз потерять голову.
Чем ближе подходил час родов, тем сильнее беспокоилась Сонечка.
– Что будет с ребенком? – не уставала спрашивать она. – Что?
Липа старательно уходила от ответа. Впрочем, она на самом деле не знала, куда деваются дети, только предполагала, что главврач роддома имеет клиентуру и на усыновление здоровых младенцев среди обеспеченных, но бесплодных семейных пар. Официально усыновить ребенка было очень трудно, да и многие не желали огласки.
Соня родила в положенный срок. Олимпиада на всякий случай вызвала для подмоги Антонину, но все обошлось, и ровно в пять утра на свет появилась здоровая девочка. Олимпиада завернула младенца в новенькие пеленки. Ей предстояло избавиться от новорожденной. «Иван Иванович» ясно дал понять – младенец должен исчезнуть навсегда, но Липа не могла убить живое существо. Тоня тоже была не способна на такой поступок. Сестры, впрочем, еще до родов Сони четко продумали дальнейшие действия. Антонина положит девочку в сумку и увезет в Козюлино, а там подбросит ребенка на порог детского дома, и дело с концом. Все бы, наверное, так и вышло, но случилось непредвиденное. Пока Тоня мыла в тазу новорожденную девочку, Липа поняла, что роды не завершены. Спустя короткое время на свет появился еще один ребенок, мальчик. Акушерка и медсестра растерялись. Двойню они не ждали.
Пока Соня спала после родов, Антонина и Олимпиада судорожно решали, что делать. Унести сразу пару ребятишек Тоня не могла. Решили, что медсестра дважды смотается в столицу. Сегодня «пристроит» одного, а завтра другого новорожденного. Начать решили с мальчика. Он уродился беспокойным, кряхтел, попискивал. Конечно, хорошо, когда только что «вылупившийся» дитенок ведет себя активно, но Липа боялась любопытных соседей. Поэтому сестры воспользовались старым крестьянским способом: дали ребеночку пососать нажеванный хлеб, положенный в тряпочку, которую пропитали пивом. Крепко заснувшего мальчика Тоня увезла. А тихая девочка осталась в избе. Соня, проснувшись, спросила:
– Кто?
– Девочка… – начала было Олимпиада.
– Плохо! – перебила ее Соня.
– Почему?
– Лучше бы мальчик, – вздохнула та, – мужчине легче жить.
И тут до Липы дошло: Соня-то не знает, что детей двое. В момент родов женщины пребывают в состоянии некоторой неадекватности и плохо оценивают происходящее, да еще Олимпиада использовала все имеющиеся у нее в арсенале обезболивающие средства, и Тоня опьянела от наркоза.
Слегка растерявшись, Олимпиада замолчала. В голове лихорадочно билась мысль: стоит ли сообщать матери о появлении на свет двух детей?
Внезапно Соня схватила Липу за руку.
– Она здесь! Покажи ребенка, умоляю, хоть разок взгляну!
Из глаз бедной женщины потоком хлынули слезы, Липа дрогнула и принесла девочку.
Когда к вечеру Тоня приехала в Мирск, чтобы забрать второго ребенка, Олимпиада встретила сестру на пороге и сразу увела ее в кухню.
– Тише, – зашипела она, – Соня спит.
– Вот и хорошо, – обрадовалась медсестра, – давай девку, унесу незаметно.
- Коронная роль Козы-дерезы - Дарья Донцова - Детектив / Иронический детектив
- Пирог от сапожника - Дарья Донцова - Детектив / Иронический детектив
- Лобстер для Емели - Дарья Донцова - Детектив / Иронический детектив
- Плохая репутация Курочки Рябы - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Привидение в кроссовках - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Лебединое озеро Ихтиандра - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Две невесты на одно место - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Клетчатая зебра - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Прогноз гадостей на завтра - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Авоська с Алмазным фондом - Дарья Донцова - Иронический детектив