В этой истории не будет злодея, и человек есть закон - Дарья Милл

однажды она не нашла его в коридоре и не обратилась к нему по имени:

— Квон Хён Сок.

— Что? — вытянувшись словно по струнке, он едва удержался от того, чтобы не отвернуться. Люди куда сообразительней него самого ему всегда мало нравились, а Кэсси как раз была одной из тех, кто знал о нём больше, чем сам Хён Сок.

— Мне нужно встречаться с тобой.

— Что? — с трудом сдержавшись от удивления, он лишь слегка повысил голос.

— Это твой любимый вопрос? — Кэсси улыбнулась и рукой поманила его за собой.

В те года Хён Соку было совершенно не интересно всё то, что происходило вне поля его зрения, и Кассандра как раз в эту область входила. Он остался стоять, наблюдая, как Кэсси забегает за угол и ничем не выдаёт своего там присутствия. Его никак не трогало то, что она может сказать ему. Хён Сок и не желал знать того, зачем Кэсси всё это устроила. Но если ему было так всё равно, почему он продолжал наблюдать за коридором в ожидании, когда же она наконец выбежит к нему? Хён Сок и сам не мог дать себе вразумительного объяснения. Тогда в его распоряжении не было совершенно никаких ответов.

Вновь затянув молчание на долгие минуты, он сорвался и прошёл за угол. А Кэсси всё так же стояла там готовая ему объясниться.

— Зачем ты впутываешь меня в свои проблемы?

— Затем, что ты сам уже себя в них впутал. — Она наклонилась к нему и прошептала у самого уха. — Ты так дрожишь от восхищений! Всё ждёшь хвалебных речей от старшеклассников? А что если я предложу тебе уважение от всех остальных за то, что ты спасёшь меня от их гнёта?

— Объясни всё понятно или я уйду.

— Как здорово, что ты ставишь мне условия! То же самое скажи и им, хорошо?

— Говори уже зачем я тебе. — Хён Сок недовольно скрестил на рубашке руки и заранее уставился на Кэсси своим самым недоверчивым взглядом.

— Ладно-ладно. — Кассандра отпрянула и приготовила себя к рассказу. Спрятав волосы за уши и затянув галстук чуть туже, она неясно для чего похлопала себя по груди. Хён Сок расценил этот жест не иначе как уверенность в собственных словах. Ему с ранних лет нравилось думать, что все убеждены в правоте своих действий. Он и сам мечтал стать таким. — Ты, наверное, его и не знаешь, но в одном из наших параллельных классов есть мальчик, который мне очень нравится. Ну, понимаешь, он круглый отличник и результаты его тестов даже лучше моих. Он обычно ни с кем не общается, но однажды подошёл ко мне и…

— Давай без подробностей. — Оборвал её Хён Сок и нервно застучал ботинком об пол. Меньше всего он хотел бы, чтобы кто-то заметил то, как он шушукается здесь с малознакомой девчонкой.

— Его старший брат как-то сказал, что поможет мне чаще встречаться с тем мальчиком, если я буду писать за него эссе и доклады. Я по глупости согласилась, но теперь и друзья того парня всякий раз просят меня об одолжении, а я уже так прельстилась их уважаем ко мне, что совсем забыла, что можно им и отказывать! Теперь каждый из них на меня давит и без конца твердит, что если я чего-то не сделаю, то они всё расскажут ему!

— Как ты вообще можешь делать домашнее задание старшеклассникам?

— Только это тебя волнует? Я учусь достаточно много для того, чтобы понимать, о чём думают в своих сочинениях такие, как они. Ты, знаешь ли, мог бы и поинтересоваться тем, для чего здесь ты.

— И для чего же? — Хён Сок и сам не заметил того, как увлёкся её речами и дал немое согласие на участие в этой проделке.

— Я хочу попросить тебя притвориться, будто ты мой парень, чтобы они поняли, что тот мальчик мне больше не нравится и им нет смысла ему ничего говорить. Тогда я наконец смогу отдохнуть от их поручений. И вся жизнь моя начнётся заново.

— Если он и узнает, то ничего страшного от этого не случится.

— Ещё как случится! Ты вообще меня слышал? Он же ни с кем обычно сам не говорит первым, но я стала исключением! Когда всё выяснится, он вовек не простит мне того, что все наши встречи были подстроены компанией его брата.

— Раз так хочешь видеться с ним, то оставь всё как есть.

— Хён Сок, да ты, кажется, совсем ничего не понял. — Она покачала головой, но не с раздражением его недогадливостью, а, скорее, с досадой. — Я так много делаю для них, что у меня едва остаётся времени на собственные задачи. Каждый раз, как мы с ним видимся, я едва держусь на ногах от усталости, и что после такого он может обо мне подумать? — Кэсси выдержала паузу, ожидая хоть какой-то реплики Хён Сока, но тот не имел и единой догадки, что здесь можно предположить. — Что я безрассудна и нелепа! Вот что он решит! — она в очередной раз опустила голову и задумалась. Любой другой расценил бы её манеру как пренебрежение к нему, но Хён Сок отлично понимал, что это ничто иное, как разочарование в собственных силах. И это было единственным, что он отчётливо в ней распознал. — Мама с папой сказали мне, что если бы он захотел, то и сам бы сделал шаг мне на встречу. Я уже и сама не уверена, что хочу продолжать встречаться с ним и после такого.

— Встречаться? Но я думал, ты просишь меня стать твоим парнем.

— Ох, Хён Сок, да ты ведь ни капли не разбираешься в отношениях. — Сказав это, она, кажется, расстроилась даже больше, чем то положено было сделать ему. — Под «встречаться» не всегда имеются в виду свидания, а отношения могут быть и не такими, какие я предлагаю тебе.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Просто общалась с людьми и фолками. И тебе советую заняться тем же самым. Может, тогда ты поймёшь, что нравиться парень может и по-дружески.

Кэсси улыбнулась, заметив, какое впечатление оказала на Хён Сока. Он явно в ней что-то для себя подметил, но что именно, ей ещё только предстояло угадать. И она так бы и продолжила улыбаться, если бы Хён Сок вдруг не сказал:

— Мне ты ни так, ни эдак не нравишься.

— Ну же, Хён Сок, прошу тебя! — подойдя к нему ближе, Кэсси показательно соединила ладони вместе. У Хён Сока впервые что-то вымаливали. — Сделай для меня маленькое одолжение, и я