Две недели и дальше. Берегите бороду. [Книга первая] - Александра Лосева

– Давно знакомы?

– Второй день, а что? – девушка раздвинула ветки и с подозрением посмотрела на Зулина. – Ты уж не проповедь ли мне читать собрался? Так это лишнее, сразу предупреждаю. Лекции на тему гуманного обращения с дварфами на меня не действуют. Или действуют исключительно плохо.

– Дело твое, – Зулин пожал плечами. – Просто вам вместе работать ближайшие две недели.

– Работе это не помешает. Эй, а это что? – Иефа снова скрылась за кустом. – Зулин, глянь, это, кажется, по твоей магической части.

– Что там?

– Медальон какой-то, сейчас покажу.

– Руками не трогай! – Зулин продрался через ветки черемухи и наклонился над небольшим серебряным медальоном, который рассматривала Иефа. – И запомни на будущее: не спеши хватать голыми руками штучки такого рода – мало ли, какая на них магия… Посмотри еще вокруг, может, снова повезет.

Иефа фыркнула и, проворчав что-то о снобизме, продолжила осмотр палисадника, а Зулин занялся трофеем. Медальон выглядел вполне безобидно. Без особых изысков – серебряный круг, а в нем буква V. Зулин аккуратно поднял находку, держа за кожаный ремешок, и сосредоточился. У медальона явно было какое-то назначение, функция, которую он исправно выполнял и, что самое главное, продолжал выполнять и теперь, лишившись хозяина. От медальона фонило магией, фонило вовсю, и ничего хорошего от этой магии ждать не приходилось, но дальше этого Зулин продвинуться не мог. "Эх, учитель, учитель… – подумал со вздохом планар, выбираясь из черемухи. – Не тому ты меня, учитель, учил…"

– Иефа! – окликнул он девушку. – Нашла еще что-нибудь?

– Если ты имеешь в виду, нашла ли я сокровища воровской гильдии и то, не знаю, что, что украли у магов, то нет! – отозвалась Иефа со стороны улицы. – Зато я нашла еще две черные тряпочки, но тебе придется за ними идти самому, потому что голыми руками их трогать нельзя. Они там, в глубине, на кусте смородины. А еще я нашла лохматого пони и полумертвого от скуки дварфа! Но это уже здесь, на улице – сам понимаешь, в палисаднике они бы вряд ли поместились.

Зулин чертыхнулся пару раз и мысленно послал Иефу подальше, но за клочками ткани все-таки полез. Пробираться пришлось через терновник, сухие ветки под ногами трещали, как фейерверк, и Зулин вдруг с удивлением понял, что не слышал, как Иефа вышла на улицу. Из палисадника он выбрался злой, как черт. Иефа беспечно помахивала веточкой черемухи. Вид у нее был до неприличия аккуратный. Обнаружив столь вопиющее "безобразие", Зулин и вовсе взъярился.

– Иефа, милая, ты можешь объяснить мне одну вещь?

– С удовольствием, только приведи себя в порядок, ты как-то очень неважно выглядишь.

– Оставь в покое мой внешний вид, – Зулин искренне пытался держать себя в руках, но чувствовал, что скоро сорвется. – Почему я не слышал, как ты ходила? Там полно сухих веток, почему я не слышал, как ты прошла мимо?

– Даже не знаю… – задумалась Иефа. – Может быть, потому что ты глухой?

– Иефа!!

– Не кричи! Меня тихо ходить происхождение обязывает!

– Не понял…

– Будет над чем подумать на досуге. Больше ничего осматривать не надо, я надеюсь? Через полчаса настанет кромешная тьма. Хотелось бы в это время быть где-нибудь поближе к трактиру. На окраинах по вечерам опасно.

– А я на что? – слегка обиженно поинтересовался Стив.

– Ой, мамочки! – Иефа изобразила безмерное изумление. – Статуя заговорила! Зулин, это ты наколдовал?

– Иефа!!!

– Пойду с кузнецом поболтаю, а то скучно тут с вами, – Иефа накинула на голову платок и скрылась в воротах кузницы.

– Надо же, знакомы всего два дня, – задумчиво произнес Стив, – а ощущение такое, что удавить уже хочется лет десять как…

* * *

Иефа шла на звон молота, изобразив на лице улыбку под названием "ах, как я люблю кузнецов – они все такие, такие…", и думала, что покуда секретное задание магической гильдии больше смахивает на среднего пошиба балаган с клоунами и располневшими танцовщицами. Но работа есть работа, даже если она отчетливо отдает идиотизмом. Полуэльфка миновала комнату с непонятного вида инструментами, прошла коротенький коридор и оказалась в самом сердце кузницы. Ей сразу же захотелось заткнуть уши. Помещение кузницы гудело и дрожало от размеренных ударов молота по наковальне, красные отсветы от раздуваемых мехами углей плясали на стенах, складываясь в зловещие хороводы. В общем, кузница, каких пруд пруди. Иефа поправила выбившиеся из-под платка пряди, расправила складки платья и огляделась. В углу у наковальни спиной к девушке трудился кузнец, басом подпевая в такт работе. "Хей-хо! Выпьем пива! Хей-хо! Сорок бочек! Хей-хо! Хей-хо! Быть хмельным славно очень!" – гудел кузнец, взмахивая громадных размеров молотом и блестя мокрой от пота спиной. Иефа пригляделась внимательнее и сникла. И вовсе не бравые "Хей-хо!", и не склонность работяги к пиву, и даже не громадных размеров молот привели ее в такое уныние. Кузнец был дварфом. А Иефа понятия не имела, о чем можно разговаривать с дварфом. Она стояла посреди кузницы и чувствовала себя неимоверно глупо. "Хей-хо! Выпьем пива! Хей-хо! Сорок бочек! Хей-хо! Хей-хо! Быть хмельным славно очень!" Похоже, кузнец не стремился к разнообразию и был вполне доволен своей песней. Иефа промучилась ровно столько, чтобы еще четыре раза выслушать про сорок бочек пива, и решилась.

– Господин кузнец!

– Хей-хо! Выпьем пива! Хей-хо! Сорок бочек!

– Господин кузнец!

– Хей-хо! Хей-хо! Быть хмельным славно очень!

– ГОСПОДИН КУЗНЕЦ!!!

– Хей-хо! Выпьем пива!

Иефа набрала в легкие побольше воздуха и издала несколько пронзительных восторженных "хей-хо", чувствуя себя полной дурой. Кузнец обернулся.

– О, простите, господин кузнец, что отвлекла вас от дела, но вы так чудесно пели, что я просто не могла удержаться! – Иефа изобразила обворожительную улыбку и для пробы пару раз хлопнула ресницами. Дварф застыл на месте и начал медленно наливаться пунцовой краской: сначала лоб, потом нос и тот малюсенький участок щек, который не был скрыт под буйной растительностью, потом плечи и не менее волосатый торс. Казалось, что у кузнеца покраснела даже налобная повязка. Иефа на всякий случай отодвинулась подальше от молота и еще раз улыбнулась. Дварф молчал, рассматривая неожиданную посетительницу из-под насупленных бровей. Пауза затягивалась.

– Я вам мешаю работать, простите…

– Да ну… – буркнул дварф.

– Я больше не буду подпевать, честное слово…

– Да чего там…

– Конечно, у меня так здорово, как у вас, не получится…

– Да ладно…

– Нет, правда, у вас такой глубокий сильный голос – одно удовольствие слушать… – Иефа рискнула посмотреть на своего немногословного собеседника и обнаружила, что дварф близок к обмороку от смущения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});