Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Реальном? То есть здесь уже была планета и жили люди.
— Возможно.
— И что стало с ними, когда началась Игра?
— Все изменилось до неузнаваемости. Экзистор сформировал собственные образы и использовал существующие.
— Но это значит — он убил их!
— Тебя послушать, получится, что человек умирает бесчисленное количество раз, ведь он меняется в процессе жизни. Изменение — по-твоему, убийство?
— Умирают клетки, но не человек, — попыталась возразить девушка.
— Совершенно верно. А теперь взгляни шире: Мир эквивалентен человеку…
— А люди эквивалентны клеткам, по-твоему? — перебила Юлька.
— Похоже.
— Чудесно! Я уже читала такое в исторических хрониках. Человек — винтик государства! И отношение к «винтикам» складывается соответственное. Знаешь, сколько там людей погибло? А что потом было, знаешь?
— Слышал такие истории. Иногда мирянам приходят в голову идеи, реализовать которые правильно они не в состоянии. Я знаю также мнение, будто идеи эти им подсказывают внемиренцы-экзисторы, чтобы легче было играть. Я не сторонник подобных методов, хотя логика здесь есть: Мир изнутри, сам видоизменяется в унисон желанию экзистора, и навесить нужные образы в нем не составляет труда.
— И ты так спокойно рассуждаешь? Можно подумать, что ты сам не человек, а нечто стороннее!
Он усмехнулся.
— Я не буду утверждать, что я — нечеловек. Ты сама придумала сравнение с клеткой организма, и пользуясь им, скажу так: внемиренец — тоже клетка, но более подвижная. Как клетка крови, в сравнении с клеткой мышечной ткани. У нас другие возможности, другое предназначение. Ты не подозреваешь даже, сколько всевозможных субъектов существует в нашей Структуре. Классифицируя только внемиренцев, ты получишь сотню разных видов. К примеру, Архивариусы. Их немного, и они призваны собирать и хранить информацию обо всем, что создали Великие. Есть еще клан Обманувших Смерть. Это внемиренцы, сохранившие ядро Сущности после своей гибели; у них совершенно отсутствует образ Стихии Смерти; сейчас они бессменные Воины Структуры. В плоскости Завершения живут локальные внемиренцы, экзорные дети Творца. Среди них идет нескончаемая борьба за Равновесие сил Света и Тьмы. К счастью, сие беспокойное семейство умеет перемещаться лишь по плотным Мирам, и их проблемы в основную Структуру не проникают. Стоит упомянуть и о Кочевниках, существах, чуждых нам по своей природе. Никто не знает, откуда они пришли, у них нет ни одной Стихии, и поэтому они способны находиться в один и тот же момент времени в одной и той же общей точке с любым живым объектом. Кочевник совмещается с мирянином и может даже вытеснить его из тела, если захочет. Впрочем, долго на одном месте они не остаются.
— А Темные Миры? — спросила Юлька. — Кто там обитает?
— Легче сказать, кто там не обитает, — улыбнулся Оливул. — Темные Миры — особая область, периферия Структуры, некий конгломерат Экзорных Миров. Нечто вроде сборища брошенных Игры. Их порядок поддерживает Племя Драконов, которое, подобно Посредниками, направляет рождение и разрушение Миров, принимает или отвергает экзисторов, задумавших сделать свою Игру. У Темных Миров собственная вольная жизнь, отличная от догматических устоев Структуры. Вообще, все, что происходит там, большинство внемиренцев считает чем-то низшим и непристойным.
— Но ты сам так не думаешь? — осторожно уточнила девушка.
— Я ни с кем не говорил об этом… Темные Миры — мое детство и юность. Это Родина моих друзей, моей няньки, растившей меня после гибели отца. Бер-князь Арбаросс, мой отец, боролся за полноправие Темных Миров в Структуре. И в этой битве отдал свою жизнь.
— И ты часто бываешь там?
— Часто, — он усмехнулся. — Хотя должен признаться, что мои променажи — прямое нарушение закона. Диербрук не приветствовал деятельность Арбаросса, но он любил младшего брата и гордился его мужеством. После его гибели Аз-князь постановил: любой из членов семьи будет изгнан из Лучезарного Мира навеки, если побывает в Темных Мирах. А я как-никак считаюсь прямым наследником княжеского Жезла.
— Ты можешь занять место Диербрука?
— В принципе — да. Ведь Донай, родной его сын, младше меня. Он Ви-князь, а приоритет наследования у Бер-князя. Только все это — пустое!
— Для тебя-то пустое, а для Доная? — Юлька выжидающе смотрела на молодого человека. — Он не показался мне таким уж безобидным, особенно когда напустил на нас своих ловцов.
Оливул задумался на мгновение. В памяти всплыл разговор с кузеном и угроза уничтожить камень Бытия.
— Донай, ищет способы самовыражения, — произнес Бер-Росс, — создает себе образ врага. Он всегда стремился быть лучше кого-то, сильнее, умнее. Я для него беспроигрышный полигон.
— Вот уж никто не подумает, что он умнее тебя!
— Вероятно, и тем не менее он всегда мог сказать: я жив, а ты мертв. И был прав. Он когда-нибудь научится быть терпимым, а пока он еще слишком молод и горяч.
— Он жестокий убийца!
— Я виновен не меньше: Игра на существующем Мире — уже определенная жестокость, и втягивать в нее такого неопытного экзистора, как Донай, было ошибкой.
— Зачем тебе вообще нужна была Игра? — тихо спросила Юлька. — Зачем ломать судьбы? Мы же не куклы, которых можно поселить в игрушечный дом и заставить изображать все, что захочется. Я не понимаю, что тебя повлекло за Диербруком?
— Я уже сам ничего не понимаю, — Оливул помрачнел. — Аз-князь стремится улучшить Миры, поселить в них Счастье, которого так мало в нашей Структуре, сделать людей честными, справедливыми.
— И что ляжет на другую чашу весов? Что придется уничтожить? — в глазах Юльки вспыхнуло негодование. — Десятка полтора Миров, не так ли? А сколько жизней? Неужели мозг одного внемиренца и какой-то мертвый аппарат способны создать все то, что имеет каждый человек? Никакая палитра не скопирует все краски природы, ни один ум не повторит человеческую душу!
— Создатель ваяет образ, а Экзистедер дает этому образу жизнь. Вся наша Структура родилась из Игры, — возразил Бер-Росс.
— Вот как? А на ее месте до этого была другая?
— Нет…
— Именно! А если твой всемудрый Диербрук хочет создать свои Миры, пусть убирается отсюда восвояси. Нас уже однажды создали и мы живем. Кто вам позволил ломать Жизнь?! — Юлька поникла, и после нескольких секунд молчания добавила совсем другим грустным и смущенным тоном: — я не хочу видеть тебя в роли разрушителя.
— Почему?
— Ты благородный человек. Не ходи с ними.
— Ты предлагаешь мне просто отойти в сторону? — горько усмехнулся Оливул.
— Я уверена, ты можешь найти решение получше!
— Знаешь ли, Юля, у тебя есть тенденция самой придумывать людей. Если бы ты обратилась мыслью к Экзистедеру, у тебя бы получилась отличная Игра!
— Да горел бы он ясным пламенем, твой Экзистедер! Ты сам просто не хочешь поверить, что эта штука — зло!
Белый князь поднялся. Девушка поняла, что продолжать он не будет, и вздохнула.
— Пойдем дальше? — спросила она.
— Да. Если нас ничто не задержит, мы скоро будем на поверхности.
Данила очень удивился, когда обнаружил, что не может встать без посторонней помощи. Пэр озабоченно суетился в воздухе.
«Данька, ты потерял много сил. Не упрямься, послушайся Серафиму. Тебе нужно отдохнуть!» Данила вынужден был подчиниться, и позволил Грегу и Гору отвести себя в грот, где его уложили на песок возле стены. Каляда присела рядом.
— Я предполагала, что ты родился в другом Мире, — сказала она, — но, честное слово, не знала, что ты сильный внемиренец.
— Кончайте мне мозги полоскать, я и так ни черта не понимаю! — простонал Данила. — Пэр, ради бога, расскажи, как все это получилось. Кто я?
«Ситуация была бы комичной, если бы я всерьез не потерялся в Структуре, — заговорил призрак. — Но, я вижу, надо начинать с самого начала. Ты был слишком маленький, Данька, и вряд ли что-либо помнишь. Так вот: твои отец и мать — внемиренцы. Они познакомились вскоре после того, как Александр Гаюнар — твой отец — подобрал меня в Темных Мирах, и герцог Ортский по его просьбе предоставил мне в качестве тела «Крылатого Волка». Мать твоя — добрая, удивительная женщина! О, как я ее обожал! Ты родился такой маленький, такой хорошенький…»
— Пэр, — сердито оборвал Данила.
«А что тебе не нравится? Ты действительно был прекрасным ребенком, очень похожим на свою маму. Так вот, насчет комичной ситуации, — Пэр рассказывал уже не сколько Даниле, сколько Серафиме, Грегу и Гору, — когда ему было около года, меня оставили в няньках, а родители отправились на банкет к друзьям. Я знал, что больше всего на свете мальчишка любит летать. И я решил: никто не узнает, если я немножко покатаю его по Мирам. Вышел в Структурное пространство, встал на Путь. Знал бы, как трудно путешествовать без пилота, никогда бы не рискнул; но сам еще глупый был, что там! И закинуло нас с тобой, Данила, в тьмутаракань».
- Встреча на мосту - И Крупеникова - Научная Фантастика
- О чем думала королева? (сборник) - Леонид Шифман - Научная Фантастика
- Семь стихий. Научно-фантастический роман - Владимир Щербаков - Научная Фантастика
- Достигая уровня смерти - Владимир Брайт - Научная Фантастика
- Оружие забвения. Антология немецкой фантастики - Кларк Дарлтон - Научная Фантастика
- Беседы о научной фантастике. Второе Издание. - Георгий Гуревич - Научная Фантастика
- Пламенная кода - Евгений Филенко - Научная Фантастика
- Путь всех призраков - Грег Бир - Научная Фантастика
- Блудные братья - Евгений Филенко - Научная Фантастика
- «Если», 2011 № 03 - Журнал «Если» - Научная Фантастика