Скелеты в шкафу - Ольга Болдырева

Ходили слухи, что этот витраж когда-то был создан мастером, тесно общающимся с творцом, и висел в главной башне академии. А потом этот человек сошел с ума и убил свою семью, после чего его произведение было решено с помощью магии перенести сюда – в место, не столь часто посещаемое людьми.

Но то были лишь слухи…

Надо сказать, что у нас в Лирии витражи – одна из тех достопримечательностей, которыми принято хвастаться и показывать высокородным гостям. Ни один замок или храм не обходится без галереи, украшенной стеклянной мозаикой; каждый состоятельный горожанин считает своим долгом заказать в дом хотя бы одно витражное окно – знак достатка и доброй атмосферы в семье.

Мастера у нас – что надо. Прадед Криса даже расщедрился: объединил разрозненные школы и создал высшую академию.

Пауза явно затягивалась. Эриам также рассматривал витраж, безуспешно пытаясь понять, что же привлекло внимание его императорского величества, пожилой советник начал клевать носом, офицер, наоборот, злился, бросая гневные взгляды не только на нас с архимагом, но и на Чара.

И наконец, когда я уже подумывал о том, что можно сходить пообедать, пока император занят ознакомлением с обстановкой совещательного зала, мужчина все-таки вспомнил, зачем мы собрались в столь «теплой» компании.

– Мы начнем штурм завтра на рассвете, – произнес он. – Думаю, теперь, когда все правила приличия соблюдены, мы можем попрощаться и считать переговоры законченными.

– Не совсем, – поправил его я. – У Лирии есть два весомых аргумента в пользу того, что Эоле следует пересмотреть свои планы на ближайшее время и трактовку воли Хель.

– Да? – непритворно изумился Чар.

И именно в этот момент, словно почувствовав, что время настало, громко хлопнув дверями, в зал вошел Рик. О да… кажется, даже появление Убийцы под ручку с Пресветлой матерью не произвело бы большего впечатления, чем мрачная фигура наместника Хель, закутанная в черный плащ.

– Простите за опоздание. – Брат улыбнулся мне краешком губ и нарочно коснулся железной маски, акцентируя на ней внимание всех присутствующих персон. В нешироких прорезях, создававших иллюзию злобного прищура, задорно блестели синие глаза.

– А-а…

Как же приятно было наблюдать за удивленным императором, из последних сил пытающимся сохранить лицо. Советники, так и вовсе забыв про все, раскрывали рты.

– Позвольте представиться, Эрик – наместник Хель, – вежливо поздоровался он, останавливаясь за моим креслом. – Представляю Окраинные земли, находящиеся на территории лирийского государства, и выступаю за его интересы.

Вот это завернул! Я уважительно покивал. Все-таки совсем не зря брат столько учился – может, и мне не стоило занятия прогуливать, тоже бы так говорить красиво сейчас умел?

Я представил брату императора, не забывая наблюдать за мимикой Чара.

– Оррен… – Перестав коситься на Рика, он повернулся ко мне. – Кажется, ты сказал, что есть два аргумента? Не осмеливаюсь представить масштаб второго, если это всего лишь первый.

– Все верно, – согласился я. – Неужели ты думаешь, что мы бы приняли вас, не располагай достаточным количеством убедительной информации…

– Не настолько она убедительна, – возразил седой советник, всего на мгновение опережая гневную тираду офицера. – Всем известны случаи, когда наместники шли против создательницы, предавая тем самым свою кровь. Здесь и сейчас нам представлен лишь еще один пример искусной лжи вашей Алив, а вовсе не неправильная трактовка воли Хель.

Речь его звучала ровно и выдержанно, словно он заранее подготовил ее, предвидя подобное развитие событий. Низкий голос и монотонный ритм позволили Чару вернуть себе уверенность. Действительно, в истории не раз наместники устраивали такое, что потом всем миром разгребали, не зная, кого проклинать – то ли Хель, то ли Алив, то ли человеческое любопытство и жажду найти приключений на свой зад.

– Что ж, хорошо. – Я сделал вид, что разочарован провалом. – Скажите, а кто в таком случае не может пойти против воли вашей, – на это слово я сделал особое ударение, – создательницы?

Ощущая подвох, но не зная, в чем он выразится, Чар осторожно ответил:

– Лишь истинный слуга, отмеченный силой и любовью Хель, никогда не пойдет против ее воли. Она выбирает самых достойнейших людей, наделяя правом карать и миловать – нести в земли, полные ереси, сумрака заблуждений и душевной слепоты, истинное знание. Но вы убиваете посланников, боясь прозреть.

Он привел дословную цитату из книги «Создания» – эольского варианта лирийского сборника, в каковой были заключены всевозможные хвалы Алив и основы мироздания, на которых творилась наша реальность, только уже записанная со слов Хель.

Да… точно зря уроки прогуливал…

– Ну что ж, господа, в таком случае позвольте вам представить слугу Хель, отмеченного ею…

Вот теперь уже мне пришлось выдерживать паузу, нужную для расшатывания нервов уважаемых парламентеров.

– И где он? – нетерпеливо спросил парень, вытягивая шею в сторону дверей, словно думал, что сейчас в них введут закованного в цепи, ободранного и искалеченного узника.

Медленно расстегнул дар, с наслаждением наблюдая, как вытягиваются лица императора и его советников, стоило тем только заметить мой изменившийся взгляд.

– Отмеченный слуга – я…

Глава 8

Кто плачет в ночи…

Жить нужно так, чтобы хотелось повторить.

NN

Юльтиниэль не спалось.

Она замерла на неудобном тюфяке, боясь пошевелиться, – уж слишком он громко шуршал при малейшей попытке сменить позу. Из окна, рядом с которым и устроилась полуэльфийка, тянуло ночной прохладой, а тонкое покрывало совсем не согревало. Пришлось свернуться, поджав под себя ноги, и прогнать мысли о том, что даже она, несмотря на все свои таланты, способности и претензии, может заболеть простудой и получить насморк.

Юля уже собиралась немного поколдовать, чтобы стало теплее, как вспомнила, что так и не проверила Таллиэля на наличие магических способностей. Пока он единственный оставался темной лошадкой (хоть и весьма симпатичной) в небольшой компании охотников на нечисть: Рит не мог ощутить чужую магию, как ни хотел (особенно если колдовала Юля), Альга не обладала никакими способностями, а вот эльф являлся загадкой, которую Юльтиниэль забыла отгадать. Слишком уж все быстро происходило, и мысли в голове не успевали оформляться, тут же сменяясь новыми тревогами.

Так что колдовать девушка не решалась. Просто лежала, стараясь унять неприятную дрожь от назойливого сквозняка, и вглядывалась в сходящиеся под углом доски, выполняющие функцию как стен чердака, так и его крыши, а еще прислушивалась к ровному дыханию своих спутников. Юльтиниэль пыталась понять, кто из них спит, а кто еще не успел уйти в обитель Кира. Ей хотелось позвать Альгу, попытаться узнать эту новую воровку – молодую, счастливую девчонку, еще не пережившую многих своих друзей, неожиданное вдовство и долгие года одиночества, когда все дни делились на ожидание новых заказов и выполнение поступивших.

Но Юльтиниэль все тянула паузу, не желая привлекать внимание Рита или Талли.

И она дождалась. Только совсем не того, чего хотела. Со стороны угла, в котором расположилась воровка, раздалось недовольное шуршание и тихий голос. Обращалась Альга вовсе не к Юльтиниэль, как надеялась полуэльфийка.

– Эй, Оррен, ты спишь? – позвала девушка.

– Уснешь на такой «перине», как же, – незамедлительно откликнулся Рит все тем же мерзким тоном, за который его хотелось сильно ударить. – Интересно, а как нашему остроухому другу понравился такой «уют»?

– Не больше, чем тебе, мой заносчивый приятель, – насмешливо отозвался эльф. – Мог бы напрямую спросить. Я вроде не превращался в предмет мебели.

– А вдруг бы ты уже уснуть успел?

– Интересно, как?! Да на них пытки проводить можно! – в сердцах воскликнул Талли, но тут же понизил голос. – Пять минут – и пленник выложит все: и планы противника, и свои прегрешения, вплоть до драки в пятилетнем возрасте с соседским мальчишкой, и даже сочинит то, что не знает.

– Но твоя соотечественница как-то ведь уснула, – флегматично заметил Рит в ответ на гневную тираду друга.

– Княжна? – удивился Талли, словно на чердаке находилась еще одна светлая эльфийка.

– Рэль? – тихо позвала ее Альга, но Юльтиниэль продолжила молчать, не спеша откликаться.

– Ну-ну, – протянул Рит. – А я всегда считал, что эльфийки – изнеженные создания.

– Она просто устала, – вступился за девушку Таллиэль. – Столько всего за один день случилось! Если учесть, что она, кроме дворца князя, ничего не видела, странно, как она смогла продержаться так долго!