Разбитое Стекло - Тамора Пирс

же место дважды. Трис это понимала, и могла с этим управиться. Именно этому потребуется научиться Кису, если у неё получится не дать ему убиться в процессе обучения.

— Вот бы Ларк была здесь, ‑ сказала она Медвежонку и Чайм, когда они проходили по площади Лабрикас. ‑ Она может мягко уговорить кого угодно на что угодно. Он бы даже её поблагодарил. ‑ Трис вздохнула: ‑ Я Ларк в подмётки не гожусь. Я не знаю, как быть с кем-то мягкой. У нас нет времени, чтобы закрывать глаза на то, что его, взрослого, угораздило получить в наставницы ребёнка.

«Мила Зерна, дай мне терпения», ‑ взмолилась Трис, подходя к боковой части «Базальтового Стекла». «Янна Целебное Касание, остуди мой нрав. Шурри Огненный Меч, не обрушивай на него свои стрелы-молнии».

Кислун уже снял рубаху, надел кожаный фартук, и начал что-то изготавливать. Он осторожно вращал расплавленную стеклянную массу на конце своей стеклодувной трубки. Это изделие он не выдувал. Он использовал трубку для того, чтобы удерживать стекло, пока он другой рукой совершал с ним манипуляции с помощью щипцов, вытягивая длинные завитки, и загибая их концы внутрь. Трис было видно, что он дышал медленно, равномерно отсчитывая, как при медитации. В её магическом видении на его коже появлялась и исчезала молния, но это было скорее мягкое мерцание, а не яркие вспышки. Работа со стеклом успокаивала его. Возможно, она сможет это использовать в процессе обучения.

Если он её заметил, то не подал виду. Его большие ладони и голубые глаза не отрывались от стекла, пока он вытягивал его, совал обратно в горн для нагрева, а потом снова обрабатывал. Трис и Чайм встали у порога, безмолвно наблюдая. Медвежонок заскучал, и сбежал во двор.

Наконец Кис закончил. Он создал бледно-зелёного осьминога, чьи щупальца аккуратно загибались к голове, будто тот потрясённо вскинул руки. Кис последний раз осмотрел изделие цепкими глазами, затем поставил его в печь для отжига на дальней стороне горна. Трис знала об этом этапе из своих разговоров со стеклодувами. Без заключительной закалки в печи стекло станет ещё более хрупким, чем было сейчас.

Кис хмуро глянул на Трис:

— Долго же ты добиралась. Почему не прервала меня?

Теперь, когда она уже не отвлекала его от дела, Трис зашла внутрь, сняла с себя перевязь, и поставила блюдца с едой и питьём Чайм в углу. Драконица начала есть. Только после того, как позаботилась о Чайм, Трис взглянула на Киса.

— Я не хотела тебя прерывать, ‑ ответила она, пожав плечами. ‑ Мне нравится наблюдать за работающими со стеклом людьми. И ты дышал в медитационном ритме. Почувствовал какие-то отличия?

Кис занялся чисткой использованных им инструментов. Из-за идущего от горна и печи жара он обливался потом, в то время как Трис поддерживала в своём коконе ветерков прохладу. Двумя движениями ладоней она расширила продуваемую ветерками площадь, создав ток свежего воздуха по всей мастерской.

— Оно, дыхание, успокаивает меня, ‑ признался Кис, медленно и осторожно произнося слова. ‑ Я сделал это просто для практики. С вытянутым и литым стеклом у меня всё в порядке. Только с выдутое стекло мне сопротивляется. Когда мы начнём? Уроки, по магии? Я хочу попробовать выдуть шар до конца дня.

Трис прикусила губу и сосчитала до двадцати, чтобы удержаться от того, чтобы огрызнуться на него. «Ему нужно научиться прислушиваться ко мне», ‑ подумала она. Снова успокоившись, она сказала ему:

— Найди удобную для сидения позу. Я очерчу круг для нашей медитации.

— Но круг нужен только когда есть опасность того, что магия выйдет из-под контроля, ‑ возразил Кислун. ‑ Я медитировал во время работы — и мне не нужен был никакой круг. Мы же не творим магию.

— Я — творю, ‑ возразила Трис, ‑ когда очерчиваю круг. И если ты собираешься справиться со своей магией, то тебе придётся выпустить её наружу, чтобы с ней работать. Будешь это делать в круге, пока не убедишь меня, что ты знаешь, что делаешь.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты любишь всеми командовать? ‑ спросил Кис.

— Да, и неоднократно, ‑ ответила Трис.

— Ты так никогда не поймаешь себе мужа, знаешь ли, ‑ указал он. ‑ Немного мягкости сильно бы помогло.

Это она и раньше слышала. Ей не нравилось слышать это от него, но ему она это скажет попозже. Сейчас нужно было творить магию.

— Если я должна «поймать» мужчину, чтобы выйти замуж, то я такого мужа не хочу, ‑ парировала она. ‑ А теперь сядь, ‑ она указала на свободное пространство на полу в центре комнаты. Обращаясь к Чайм, она сказала: ‑ Оставайся на месте.

Сначала она не без сожаления отправила свои ветерки гулять по городу. Без них внутри будет душно, но в лучшем случае они могут Киса отвлечь. В худшем случае они могут вынести часть его неуправляемой силы в мир, вызывая разрушения на своём пути. Уж лучше попотеть.

Трис вышла наружу, и обошла мастерскую кругом, чтобы удостовериться, что может заключить её в круг целиком. Затем она снова обошла её, оставляя за собой полосу чистой магии. Вернувшись к точке, с которой она начинала, Трис шагнула внутрь описанной ею окружности, и замкнула её. Закрыв глаза, Трис призвала барьеры, сошедшиеся под и над мастерской, заключая её в идеальную сферу.

Внутри мастерской Кислун сел на пол скрестив ноги.

— Закрой глаза и начинай медитировать, ‑ приказала она. ‑ Очисти свой разум от всех мыслей. Не обращай на меня внимания, просто медитируй.

— Если б я только мог не обращать на тебя внимание, ‑ проворчал Кис, но послушался. Тот, кто научил его медитации, хорошо постарался, заметила Трис. Его веки ни разу не шелохнулись. Для её глаз его магия отбрасывала неровный, мерцающий свет, вспыхивающий и гаснущий — сейчас более активный, чем был во время работы Киса над осьминогом.

Трис тихо собрала несколько предметов. Выставив их в ряд у Киса за спиной, она поставила рядом с ними Чайм, жестом приказав драконице не двигаться с места. Этому подходу она научилась у Даджи, которая рассказывала о способе, с помощью которого её собственный наставник показывал ей, как заставить силу рассказать ей о скрытых от её взора металлах.

Закончив, Трис встала на колени за выстроенными в ряд предметами у Киса за спиной. Если она правильно помнила свои собственные уроки, то главное — говорить мягко и двигаться тихо, пока голос наставника не станет почти неотличимым от собственных мыслей ученика. Когда он вдохнул, она прошептала:

— Кис, нащупай силу, которая движется внутри тебя. Найди её в себе, найди, где она протекает. Собери её в себе, прядь за прядью. Медленно, медленно.

Она повторяла это снова и снова, наблюдая как серебристые прожилки магии в его теле втягивались внутрь. Множество блестящих бледных нитей,