Поднять перископ! - Сергей Лысак

— А как же Вы попали в «Телефункен»?

— Когда был в Германии, познакомился с немецкими коллегами. Мне и предложили должность инженера в «Телефункен». В России, увы, мои знания и опыт оказались не востребованы. Я из русских немцев и языковой проблемы для меня не было. Вот и служу там уже больше года. К сожалению, русский флот ориентирован на радиоаппаратуру фирмы «Дюкрете». Но «Телефункен» не теряет надежды укрепить свои позиции в России, если этот полярный эксперимент пройдет успешно.

— Что же, Рихард Оттович. Мне бы тоже хотелось, чтобы на субмарине радиотелеграфистом был человек, досконально знающий установленную аппаратуру. Считайте, что Вы приняты в команду. Сколько времени потребуется на установку аппаратуры?

— Три дня на монтаж и день на наладку. Возможно, монтаж займет на день — два больше. Потому, что я уже ознакомился с проектом и мне хотелось бы кое — что изменить в месте установки антенны. Если Вы не против, конечно.

— Рихард Оттович, Вы специалист в этом деле, Вам и карты в руки. Делайте так, как считаете нужным.

Когда Нестеров с Лангом ушли, Михаил довольно потер руки и улыбнулся. Надо же! Как говорится, не было ни гроша, да вдруг алтын! За пару дней совершенно случайно нашел двух важных специалистов, от которых напрямую зависит деятельность лодки. В Василии он был уверен, так как хорошо его знал. Насчет этого Ланга надо будет навести справки, что он за птица. Причем лучше, чтобы это сделал Макаров, у него больше возможностей. А если еще Василию удастся найти штурмана и механика, согласных лезть к черту на рога, то можно будет послать в далекое путешествие всех «благородий». Все равно, их пришлось бы учить заново. А для работы с минами (надо же, уже перестал называть их торпедами!) хватит пары минных кондукторов с десятком матросов и унтер — офицеров. Всех рулевых, машинистов и кока можно набрать из торгового флота. Сигнальщиков лучше из военных, чтобы не было проблем с визуальной связью. Ну и пару комендоров, хотя делать им пока будет нечего, так как пушку установят только в Порт — Артуре. Ничего, пускай привыкают к службе на лодке. Лучше, если у них за плечами будет опыт перехода из Балтики на Дальний Восток, чем взять незнакомых с лодкой людей в Порт — Артуре и сразу поставить их к орудию на палубе, которая еле возвышается над морем.

***

Оставшиеся до спуска на воду дни пролетели быстро. То, что было камнем преткновения совсем недавно, неожиданно разрешилось довольно просто. Василий Коваленко, назначенный старшим помощником капитана «Косатки», обошел знакомых моряков, находившихся в данный момент в Петербурге, и переговорил о возможном участии в экспедиции. Дальше сработало «сарафанное радио». К удивлению Михаила, заинтересовались многие. И хотя после разговора с ним и осмотра лодки большая часть отказалась, но среди оставшихся нашлись штурман, механик, матросы и машинисты. Были даже два кочегара, заинтересовавшиеся экспедицией. Но поскольку котлов на «Косатке» не было, они уговорили взять их на должности машинистов, пообещав побыстрее освоить эту науку. Михаил переговорил с каждым и не скрывал, что плавание будет очень опасным. Некоторых он знал и до этого по совместной работе на торговых судах. После разговора остались двенадцать человек. И только сейчас Михаил понял, какую ошибку совершил изначально, понадеявшись на помощь Макарова в комплектовании экипажа. Не последнюю роль сыграло, конечно, обещанное высокое жалованье. Но перед ним были люди, сознательно и добровольно связавшие свою жизнь с морем. А не матросы срочной службы, которых загнали служить на флот, не спрашивая их согласия, а зачастую и вопреки ему. Отдельной темой был кок. Михаил по собственному опыту знал, что от этого человека на борту зависит очень многое. Поэтому, к старому знакомому Степанычу, с которым уже доводилось ходить в дальние рейсы, и который сейчас сидел дома, надумав бросить якорь на берегу, отправился лично. Хоть и не был уверен в том, что удастся уговорить старого моряка, но попытаться стоило.

Степаныч встретил его радостно, сразу сообразив на стол выпивку и закуску. Не смотря на то, что кок был более чем в два раза старше Михаила по возрасту, это не мешало им быть хорошими приятелями. Чванства за Михаилом никогда не водилось и он не пытался подчеркнуть свое превосходство перед матросами, машинистами и кочегарами, относясь к ним, как к людям, а не рабочему быдлу. Хотя, службу знал и требовал выполнения своих обязанностей от подчиненных с чисто немецкой педантичностью. Что не оставалось незамеченным командой и Михаилу платили тем же. Хоть за глаза и называли его немчурой, но без злобы, уважая за человеческое отношение. Не став кривить душой, Михаил предложил старому сослуживцу место кока на новом экспериментальном судне, честно предупредив, что дело новое, сложное и опасное. И может затянуться надолго. Со своей стороны он может гарантировать только выплату повышенного жалованья. Степаныч деловито опрокинул стопку, крякнул и помолчал некоторое время. После этого задал ряд вопросов о новом судне, и видно остался доволен. Подумав еще пару минут, махнул рукой.

— Согласен, Михаил Рудольфович! Не первый день мы друг друга знаем. Вместе на Японию и Китай ходили. Понял я еще тогда, что непростой Вы человек. С Вами — хоть на Северный полюс подо льдом!

В итоге, стоивший поначалу многих нервов вопрос о комплектовании экипажа разрешился быстро. К счастью, удалось частично решить вопрос с машинной командой. Помимо механика нашлись также три опытных машиниста. Хоть до этого они все имели дело только с паровыми машинами, но сразу же окунулись в работу, стараясь изучить диковинную дизельную установку, пока лодка еще находилась на заводе. Нашлись также и матросы — рулевые. За недостающими людьми Михаил отправился к Макарову. Во флотском экипаже, куда он пришел, было поставлено конкретное условие. Нужны только добровольцы. С каждым Михаил беседовал лично, даже с матросами, чем привел в недоумение местное начальство. Но сюда уже тоже докатились слухи о «чокнутом немце», к тому же, пользующегося расположением самого Макарова. Чудит немец, ну и ладно. Пусть чудит.

И вот настал этот день. Ярко светило солнце и казалось, что сама природа решила устроить праздник. Михаил с самого раннего утра пропадал на стапеле. Нестеров носился, как вихрь, успевая везде. Не каждый день спускают на воду новое судно, да еще такое. Посмотреть на спуск пришел весь завод. Здесь же присутствовали многие именитые гости. Слухи о готовящейся арктической экспедиции взбудоражили всех. Центральной фигурой, без сомнения, был Макаров. Здесь же крутились многочисленные репортеры газет. К Михаилу приехала вся семья посмотреть на удивительное зрелище. Ярко — оранжевый корпус «Косатки» возвышался над стапелем, словно диковинная тропическая рыба, выброшенная на берег. Михаил то там, то сям слышал удивленные возгласы. Здесь собрались не только люди, далекие от моря, но и те, которые хорошо разбирались в судостроении. Невиданное судно поражало всем. И необычной окраской, и непонятной формой корпуса, и странным сильно скошенным форштевнем, лишенным привычного тарана. Поскольку все знали, что перед ними — подводная лодка, то приводили в недоумение ее размеры. Никто, никогда и нигде еще не строил ничего подобного. Высказывания были самые разные. От откровенно негативных, до восторженных. Но равнодушных не было. Накануне возник вопрос, кто же будет крестной матерью субмарины. По традиции, при спуске на воду частного судна, это обычно бывает жена, или дочь судовладельца. Но у Михаила пока что ни жены, ни дочери не было. Поэтому Маргарита вцепилась в него мертвой хваткой.

— Мишенька, давай я буду крестной матерью!!! Ну и что с того, что я несовершеннолетняя?! Ведь я, в отличие от многих, знаю, что это за корабль и для чего ты его построил! Вот увидишь, я принесу тебе удачу!

Сопротивляться такому энергичному напору было невозможно, да и бессмысленно. И вот теперь, стоя на помосте возле носовой части лодки, Маргарита сжимала в руках бутылку шампанского. На берегу стояла толпа гостей, оркестр был готов играть марш. Короткая речь строителя и далее берет слово крестная мать.

— Нарекаю тебя «Косаткой»!!!

Бутылка с глухим звуком разбивается о форштевень и шампанское, пенясь, обагряет оранжевый борт. Субмарина, расцвеченная флагами, подобных которой еще не знала история, медленно сдвигается с места, и, ускоряясь все больше и больше, стремится к воде. Несколько секунд, и тысячи брызг взлетают в небо. Воды Балтики раздаются в стороны и принимают в свои объятия новый корабль русского флота. В воздухе раздается громовое «Ура!!!», оркестр играет марш. Коллеги поздравляют молодого кораблестроителя Нестерова, сумевшего воплотить в металле это чудо. К Михаилу подошел Макаров.

— Поздравляю, Михаил Рудольфович! Сегодня у нас знаменательный день. Честно говоря, до последнего момента боялся, что пойдет что — то не так. Но у Вашей сестры легкая рука.