Древние майя. Загадки погибшей цивилизации (наиболее полная версия) - Валерий Гуляев

Археологическими исследованиями последних лет сейчас уже твердо доказано, что развитие местного варианта культуры майя на Юкатане протекало одновременно с более южными майяскими центрами. В конце IX — начале X века н. э. юкатанские города переживают точно такой же упадок и запустение, какие мы наблюдали в Тикало и других центрах майя в Гватемале и Белизе. Таким образом, говорить сейчас о каком-то массовом переселении майя с юга на север в конце I тысячелетия н. э. уже не приходится.

Значительной популярностью пользуется также гипотеза, выдвинутая впервые Эриком Томпсоном. Согласно его мнению, упадок классических центров культуры майя связан с внутренними социальными потрясениями.

Отправной точкой для рассуждений ученого послужил один на первый взгляд малопримечательный факт. В ходе раскопок древнего города Тикаль на севере Гватемалы археологи с удивлением обнаружили, что почти все найденные там каменные скульптуры, изображающие правителей и богов, либо намеренно повреждены, либо разбиты. Но кто сделал это? С какой целью? В материальной культуре Тикаля нет никаких следов нашествия чужеземных армий: сожженных и рухнувших зданий, сломанного оружия и беспорядочно наваленных друг на друга скелетов с пробитыми черепами. Совершенно очевидно, что чужеземцы не имели никакого отношения к тем драматическим событиям, которые разыгрались на последнем этапе существования города, примерно в конце IX века н. э. Поэтому, согласно Томпсону, здесь могла идти речь только о восстании угнетенных низов. И в воображении ученого тут же возникла яркая картина этих далеких, но бурных событий.

«…Итак, роковой рубеж был пройден. В десятках городов и селений, разбросанных у подножья горных хребтов Чьяпаса и на лесных болотистых равнинах Северной Гватемалы, в том числе и в самом Тикале, жизнь внешне текла по-прежнему. Но майя стояли уже на краю пропасти. Их великолепная цивилизация, созданная усилиями многих поколений земледельцев, доживала последние дни.

Зловещие семена распада и гибели зрели внутри самого майяского общества. Надо лишь на мгновение представить себе его сложную и противоречивую структуру, чтобы понять, какой ураган народного гнева готов был со дня на день обрушиться на голову правящей касты. Небольшое ядро светских аристократов и жрецов, усилиями которых поддерживался внешний блеск цивилизации майя, сознательно обрекало своих многочисленных подданных на нищету и бесправие. На долю простых земледельцев оставались лишь непосильные налоги, бесконечные поборы и трудовая повинность на строительстве дворцов и храмов. Пышные ритуальные центры росли среди лесов и болот, словно грибы после дождя, а крестьянин все туже затягивал пояс.

Неизвестно, кто первым бросил клич к восстанию, но за оружие взялись все, дружно и яростно, с надеждой на лучшие времена. И против этого всесокрушающего вала крестьянской войны не мог устоять никто.

Рассеяны и перебиты отборные отряды царских воинов. В панике бежали за пределы страны те из властителей, кто еще мог это сделать. Остальных переловили, как диких зверей, и подвергли мучительной казни. И когда успех восстания стал очевиден для всех, священная ярость людей обрушилась на каменных кумиров, имевших самое прямое отношение к только что свергнутым правителям и жрецам. Их портили, калечили или разбивали на куски всеми доступными способами.

Нечто похожее происходило и во многих других городах майя. Во всяком случае разбитые и намеренно поврежденные монументы с ликами царей и богов встречаются не только в Тикале, но и в Пьедрас Неграс, Нашчилане, Алтар де Сакрифисьос. Огромная и цветущая страна внезапно испытала на себе все разрушительные последствия жесточайшего социального кризиса. Через некоторое время победившие земледельцы разошлись по своим деревушкам, рассеянным по окрестным лесам. И величественные города майя окутало мертвое безмолвие».

Таково в общих чертах содержание гипотезы Э. Томпсона.

Крупные социальные потрясения (восстания, мятежи и т. д.) — неизбежные спутники любого классового общества — действительно могли послужить причиной (или одной из причин) гибели некоторых городов-государств майя в I тысячелетии н. э. Но таких городов-государств было тогда у майя несколько десятков, и вряд ли можно допустить, что все они почти одновременно подверглись опустошению со стороны восставшего народа. Кроме того, как показали дальнейшие исследования, у нас сейчас нет никаких реальных доказательств в пользу такого развития событий. Выяснилось, что в Тикале и других городах майя классического периода стелы и алтари с изображениями правителей и богов подвергали порче и разрушению не только в конце I тысячелетия н. э. (как считал Э. Томпсон), а на протяжении всей многовековой истории местной цивилизации.

Это был какой-то важный ритуал или обряд: по прошествии определенного цикла времени монумент портили или разбивали на части, совершая тем самым его ритуальное «убийство». Но и после данного акта он продолжал оставаться объектом ревностного почитания со стороны майя: ему приносили жертвы и дары, возжигали благовония.

На мой взгляд, ближе всего к истине гипотеза, объясняющая упадок классических городов майя нашествием чужеземных племен. Гипотеза эта существует уже много лет и неоднократно излагалась в литературе. Большинство исследователей считает виновниками гибели «Древнего царства» майя различные центральномексиканские народности — либо армии тольтеков, ворвавшихся на Юкатан согласно историческим хроникам в конце X века н. э., либо теотихуаканцев, в еще более ранний период (VII в. н. э.).

Но и здесь остается еще много неясного. Теотихуаканское вторжение в области майя могло произойти, по-видимому (учитывая время гибели самого этого центра), не позднее конца VII века н. э. Тольтеки появились на Юкатане лишь в конце X века н. э. Спрашивается, кто же сокрушил тогда важнейшие города «Древнего царства», пришедшие в запустение как раз между концом VIII и началом X века н. э.?

Со своей стороны, противники гипотезы об иноземном нашествии выдвигают обычно два серьезных аргумента: в городах майя нет никаких следов разрушений и битв — неизбежных спутников завоеваний, а кроме того, вторжение тольтеков на Юкатан не привело там к исчезновению всех жителей майяских селений, как это случилось в более южных районах. Хорошо известный советскому читателю автор «романа от археологии» К. Керам пишет, например, так: «Самым простым представляется объяснение, что майя были изгнаны иноземными захватчиками. Но какими, откуда они взялись? Государство майя находилось в расцвете сил, и никто из соседей не мог даже отдаленно сравняться с ним в военной мощи. Впрочем, эта гипотеза несостоятельна в корне: в оставленных городах не обнаружено никаких следов завоевания». Ему вторит и другой автор, Борис Бродский, в своей научно-популярной книге «Покинутые города» (1963 г.): «Предположительно около 610 г. н. э., — пишет он, — в государстве майя произошло нечто совершенно невероятное. В одно прекрасное утро все население страны поднялось для того, чтобы навсегда покинуть свои изумительные города… и построить совершенно новые в северной части Юкатана… Сотни тысяч жителей поднялись с места добровольно, поскольку никаких следов нашествия завоевателей, эпидемий, голодовок в покинутых городах не найдено».

Здесь что ни фраза, то вымысел. Действительность же, как всегда, оказалась гораздо богаче и разнообразнее самых красочных фантазий.

По иронии судьбы ровно через три года после того, как были произнесены эти слова, в глубине гватемальских джунглей археологи нашли столь яркие следы «чужеземного вторжения», что они заставили замолчать самых закоренелых скептиков. Правда, это были не величественные руины крепостных стен и башен и не следы кровавых битв в виде груды порубленных человеческих костей и сломанного оружия, а всего лишь скромные черепки глиняной посуды, в изобилии валявшиеся в пыли заброшенных улиц и площадей майяских городов.

При раскопках Алтар де Сакрифисьос — древнего центра майя, расположенного у слияния рек Салинас и Пасьон, в департаменте Петен (Сев. Гватемала), — ученые со всей очевидностью установили, что последний этап в жизни города был насыщен поистине трагическими событиями. В конце IX века н. э. картина длительного развития местной (майяской) культуры резко нарушается. И на смену исчезнувшим классическим традициям майя приходит совершенно иной культурный комплекс, лишенный каких-либо местных корней. Материалы этого чужеродного комплекса, получившего название «Химба», состоят только из изящной керамики с оранжевой поверхностью и терракотовых статуэток, напоминающих некоторые центральномексиканские типы. Физический тип, одежда, украшения и оружие этих статуэток совершенно не похожи на майяские.