Поиск - Анастасия Ильинична Эльберг

сказали остальные?

— Давид и Весна были опечалены.

— А Меира?

Эрфиан опустил глаза. Объяснения с эльфийкой он боялся больше всего, но, как выяснилось, безосновательно. Меира не плакала и не проклинала его, а просто прижалась, положила голову на плечо и поблагодарила за все — и за ночи, которые они провели вместе, и за совместные путешествия, и за разговоры, которые они вели, нежась в пахнущей ванилью и розовым маслом воде. Эльфийка ни словом, ни взглядом не намекнула на то, что ждет следующей встречи. Эрфиан был ей за это благодарен.

— Мы расстались по-доброму.

— Хорошо. — Табал сцепил пальцы. — Чем ты намерен заниматься теперь?

— Я хочу вернуться в свою деревню.

— Если выйдешь на закате, успеешь вовремя и не пропустишь важное событие.

— Какое? — поднял бровь Эрфиан.

Безликий загадочно улыбнулся.

— Увидишь. Ты скучаешь по матери?

— Очень.

— Я имею в виду Царсину Воительницу.

— Воительница? Не припомню, чтобы у нее было прозвище.

Табал взял со стоявшего на полу блюда горсть орехов.

— Вести о ее славных победах достигли и наших ушей. Вампирам, на свою голову поселившимся в окрестностях деревни янтарных Жрецов, приходится несладко. Теперь они не смогут бесчинствовать безнаказанно. Ты скучаешь по ней?

— Наверное… да.

— Она успела обдумать свое предложение.

— А ты знаешь, что она хочет мне предложить?

Безликий ответил очередной улыбкой — на этот раз, хитрой.

— Догадываюсь.

Гликата закончила выкладывать мозаику, полюбовалась своим творением и перебралась ближе к окну, устроившись на почтительном расстоянии от пятна света. Эрфиан смотрел на разложенные на блюде фрукты и думал о Луне и Текле. Как они там? Хватает ли им еды, не мерзнут ли они? Может быть, поселились в каком-нибудь городе? Нашла ли Луна свою создательницу? Что-то подсказывало ему, что нет, и он решил, что отправится на поиски второй вампирши с серебряными волосами. Но уже после того, как навестит деревню.

— Следопыты, — заговорил Безликий. — Так они себя называют.

— Следопыты? — переспросил Эрфиан.

— Люди с печатью, которые поклоняются богу Воину и сжигают обращенных под солнцем, принося ему жертвы. Нави называет их Следопытами. Но раньше их называли Безликими. Она могла взять от меня лучшее, но предпочла это. Разве мы убийцы, Эрфиан?

— В том числе.

— Разве ты убиваешь потому, что так тебе велит бог?

— Нет, но мы тоже убиваем за деньги. Пусть и не охотимся на темных существ.

Табал закивал и откинулся на подушки.

— Я хотел дать ей что-то, — сказал он. — Она нуждалась в чем-то, что внесло бы в ее жизнь немного смысла, помогло обрести почву под ногами. Но желание отомстить делает ее слепой. Она видит только то, что хочет. Собрать людей с печатью, обучить их и внушить, что они служат чему-то большему, могущественному существу, способному в мгновение ока убить целую стаю вампиров. Она воспитывает в них ненависть. А они идут за ней, потому что всю жизнь боялись собственной тени.

— Так это ты вдохновил ее на то, чтобы создать культ?

Безликий снова кивнул.

— Отчасти это моя вина. Но я не имею такой власти над другими, которой обладают обращенные существа. Стоит ей взмахнуть рукой — и они пойдут ради нее и на смерть, и на убийство. Она внушает им веру. Но вера, которую кто-то внушает — это слабость. И бог, созданный такой верой, тоже слаб.

— Какие же боги сильны, если так?

— Знаешь ли ты какого-нибудь Следопыта, который не чтит бога Воина?

Эрфиан кивнул, вспомнив целительницу Амрис.

— Что же это за бог, если он оставляет тебе выбор — верить или не верить? Если он всевластен, зачем ему каждый раз выдумывать новые способы для того, чтобы привязывать к себе других? Нет, Эрфиан. Когда ты слышишь голос истинного бога, ты даже не думаешь о том, что можешь не подчиниться. Ты следуешь этому голосу потому, что не получается иначе. — Табал наклонился вперед и прикоснулся указательным пальцем ко лбу Эрфиана. — Бог — это голос твоего сердца. Твое предназначение. Не существует других богов. Ни снаружи, ни внутри.

— Но как же тогда первые боги, которых чтят Жрецы?

— Жрецы знают о местах силы. Там они ближе к богам — так они говорят, подразумевая, что на этих полянах они лучше слышат голос своего предназначения. А сказки про богов — это ложь для виноделов и пастухов. Янтарные сны видят не все мужчины, зато видят некоторые женщины. Разве это не знак?

— Не знаю. Я не вижу янтарных снов.

— Не беда. Главное — чтобы ты слышал своего бога. И шел туда, куда он тебя ведет.

Глава четвертая. Царсина

1967 год до нашей эры

Деревня янтарных Жрецов

— Какие красивые ленты, моя Жрица… среди смертных женщин есть искусные мастерицы! Я никогда не видела такой вышивки.

Царсина сидела на подушках напротив большого зеркала и ждала. Служанка, вдоволь налюбовавшись на подарок вождя одного из человеческих племен, принялась заплетать ей косу на ночь. Другая эльфийка втирала в кожу Жрицы ароматное масло, а третья стояла чуть поодаль, держа в руках ночное платье госпожи.

— Они тебе нравятся, Хлоя?

— Еще бы, моя Жрица!

— Забирай, коли так.

Служанка вскинула голову и нашла в зеркале взгляд Царсины.

— Но это подарок вождя, моя Жрица…

— Не беда. Уж чего-чего, а подарков мне дарят предостаточно.

Хлоя пожала плечами.

— Разве моей Жрице не хочется иметь много платьев и украшений?

— Твоя Жрица скоро утонет в платьях и украшениях. Зачем все это главному воину?

Служанка покорно склонила голову.

— Моя Жрица очень добра.

— И буду еще добрее, если ты поскорее заплетешь косу. Я валюсь с ног от усталости.

— Добрая ночь, сестрица. Надеюсь, ты снизойдешь до глупого брата и согласишься меня принять.

Не дожидаясь приглашения, Аднан развалился на подушках на расстоянии вытянутой руки от Царсины.

— Сколько кувшинов с синим вином ты опустошил?

— Тебя я все равно не перепью.

— Говори покороче, Аднан. Как видишь, я готовлюсь ко сну.

— Во-первых, я принес весточку от твоего приблудного сынишки. Точнее,