Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только с возрастом Мик понял, кто он. Тогда же понял он и то, что его роль - роль изгоя, вынужденного вечно скрывать свою настоящую сущность. Изгоя, обреченного на одиночество - найти себе пару волкам было трудно и далеко не всем это удавалось. Многие довольствовались случайными связями, а иногда встречались и случаи, когда рожаниц находили мертвыми, а отцы с младенцами исчезали из тех мест навсегда...
Страх поселился в сердце парня и никак не хотел оттуда выходить. И лишь встретив Павла и остальных, Мик более менее уверился в себе, осмелел, набрался внутренней уверенности в своих силах и праве на жизнь Но сейчас верных друзей рядом не было....
Чувствуя, как тело его колотит мелкий озноб, Мик понял, что оторваться ему не удастся. Надо было срочно искать какое-нибудь укромное место и вступать в бой - времени оставалось все меньше и меньше.
Он выбрал небольшой пустырь, по которому блуждали лишь голодные псы, да пара ветхих стариков ковырялась в земле, в поисках еды, а может и просто пустых бутылок, которые даже при национал-коммунизме оставались для многих чуть ли не единственным источником дохода. Конечно, старики были не желательными свидетелями, но, с другой стороны, терять было уже нечего.
Мик развернулся на сто восемьдесят градусов и стал волком. И здесь произошло непредвиденное.... Парень в мгновение ока стал подобным ему - таким же волком! Мик не знал, что к нему был приставлен офицер специального подразделения Министерства национальной безопасности "Штурм".
Кровавая схватка длилась всего несколько минут. Два изувеченных, покрытых глубокими укусами тела рухнули на землю. Мик, в отличие от его противника, у которого было перекусано горло, еще дышал. Но силы покидали его с каждой секундой. В голове рождались и умирали последние мысли, которые были о трех людях, ставших ему самыми близкими в последнее время....
Кротов прошелся из одного конца своего кабинета, больше походящего на небольшой спортивный зал, в другой, не проронив ни слова. Докладчик замер по стойке смирно, не смея даже поднять глаз на хозяина - всесильного министра национальной безопасности.
- Тела где? - бросил из дальнего угла Кротов, так тихо, что офицер с красной папкой в руках едва расслышал его.
- Согласно инструкции, товарищ министр, они были уничтожены в специальном крематории МНБ сразу же после их обнаружения.
- Все?
- Нет, тело офицера Одинцовой пока не кремировано. Родственники просили...
- Что? - Кротов стал подобен змее, удаву, медленно подползающему к жертве, чтобы зажать ее в смертельном кольце.
- Родственники... - упавшим голосом попытался продолжить докладчик, знавший, что Одинцова была дочерью одного из начальников управления Министерства, который распорядился тело не кремировать.
- Сжечь эту шлюху! - разбрызгивая во все стороны слюну, внезапно взорвался Кротов.
- Слушаюсь!
- Что с Романовым?
- Лицо изуродовано. Лишился обоих глаз. Сейчас его оперируют, но...
- Пусть прерывают операцию - государство не обязано тратить деньги на лечение тех, кто не может обеспечить его безопасность.
- Слушаюсь!
- Пошел вон! - гаркнул Кротов и со всей силы ударил
кулаком по столу.
***
Следующие два дня после разговора в штабе и фактического переворота внутри организации, Гром ходил как в воду опущенный Больше всего его волновала судьба Пэм, которой он никак не мог помочь... И чем больше он думал о тех страданиях, которые ей, возможно, приходится переносить, тем острее он понимал, что эта девушка ему далеко не безразлична. Сам себе Гром боялся в этом признаться, но сердце отказывалось подчиняться мозгу.
Он старался заниматься обычными делами, работой, которой хватало. Высокая должность, на которой он находился благодаря своему происхождению, с одной стороны позволяла чувствовать себя расслаблено и даже несколько беззаботно, но с другой - требовала предельной концентрации, так как любая оплошность могла больно ударить по его отцу.
Сидя в кабинете, общаясь с людьми, ходя по длинным полутемным коридорам с красными ковровыми дорожками на полу, Гром беспрестанно думал об одном: что будет дальше? Игра явно перешла все границы и вышла из-под контроля. Он присоединялся к "Волкам", когда это была безобидная организация, состоящая из детей элиты, которая решила позабавиться. Потом планы стали более серьезными, появились конкретные цели. Но, то, что начало происходить сейчас никак не входило в планы Константина...
- Ты чего грустный такой?
Гром обернулся и увидел своего коллегу Макса Пашутина. Макс пришел на работу в аппарат Правительства СНКР практически одновременно с ним. Они были погодками и сразу же нашли общий язык. Одно время Гром даже хотел привлечь Макса к деятельности "волков", но Крот посоветовал ему этого не делать:
- Не стоит, Гром, - сказал он тогда. - Ненадежный он, мне кажется...
Тогда Костя удивился такому ответу. Дело в том, что отец Пашутина занимал не последнее место в системе МНБ, работал вместе с отцом Кротова - по идее, он должен был вполне подходить.
- Да брось, Крот, - попытался переубедить товарища Константин. - Макс нормальный парень.
- Нет, - последовал ответ.
Больше они к этому не возвращались, к тому же Крота поддержало еще несколько человек, так что вопрос был закрыт.
- О, Макс, привет! - Гром был рад встретить в этих деловых холодных коридорах человека, с которым он мог быть мене официальным и чуть более открытым. - Да вот, все никак не могу понять, что могло случиться с Леной...
- Да, странная история, - задумчиво ответил Пашутин. - Будем надеяться, что все обойдется. Ты, кстати, пообедать сегодня не хочешь сходить в клуб?
"Клубом" молодежь, работавшая в здании, называвшимся когда-то Белым домом, называла небольшое полузакрытое кафе недалеко от метро "Баррикадная". Негласно туда пускали только по удостоверениям правительственных структур, а потому случайных людей в заведении практически никогда не было.
- Давай, - с радостью согласился Громов. - Хорошая идея!
Они договорились о времени и разошлись по своим делам.
В назначенный час Гром спустился в холл и встал около доски объявлений, дожидаясь Макса. Мимы шныряли сотрудники аппарата. С деловыми лицами, портфелями в руках и в неизменных серых строгих костюмах одинакового покроя, являвшимися униформой сотрудников государственных учреждений, они нескончаемым потоком втекали в здание и вытекали из него наружу, символизируя своим движением постоянство рабочего процесса, четкость ритма функционирования государственной машины.
Грому всегда нравилась эта атмосфера. Иногда, конечно, он уставал от однообразия и бесконечного серого фона, но эта усталость обычно очень быстро сменялась очередным подъемом и приливом чувств искренней любви к своей работе, понимаем важности выбранного им дела. Гром понимал, что чиновничья работа, при всей своей внешней скучности и непривлекательности, несет в себе глубокую философию, формирует особый уклад, систематизирует мысли. Впрочем, понимал он и то, что многое зависит от человека - кого-то монотонность отупляла. Но так ведь и дворник может работать абсолютно по-разному: либо творчески подходить даже к подметанию улиц, либо тупо мести метлой, ненавидя все вокруг. Да, все внутри каждого человека...
Макс появился с минутным опозданием, извинился и товарищи двинулись в сторону кафе. По пути болтали о всякой ерунде, но тактичный Макс не лез в душу с лишними расспросами, и Гром ценил это.
Показав свои красные корочки, Макс с Костей вошли в небольшой уютный зал и заняли свободный столик. Официант принес меню, весьма разнообразное, и парни углубились в его изучение. Сытно пообедав, они еще некоторое время сидели, ублажая себя сигаретой, а затем встали и, попрощавшись с администратором, вышли на улицу. Здесь-то все и произошло.
Гром не заметил, с какой стороны подъехал типовой "москвич" еще дореволюционного выпуск. Таких развалюх на улицах города было полным полно. Возможно, Машина выехала с перекрестка, а может, и двигалась прямо по улице. Обратил на нее внимание Костя только тогда, когда собираясь перейти дорогу, он просто таки наткнулся на немытый кузов зеленоватого оттенка.
Отскочи назад, он в недоумении посмотрел на остановившуюся напротив него машину и переглянулся с Максом, которого, похоже, эта странная преграда удивила не меньше.
Когда открылось окно и из него показалось дуло автомата, все происходящее для Грома превратилось в просмотр замедленной съемки. Плавно, так, что можно было разглядеть малейшие вспышки, разлетающиеся на осколки света, автомат начал выплевывать пули. Где-то вдалеке слышался звук стрельбы, автоматная очередь рвала воздух.
- Черный снег - Александр Конторович - Альтернативная история
- «Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы - Александр Лысёв - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Поворот оверштаг - Влад Савин - Альтернативная история
- Из дневника "Попаданца". Необычный попаданец в 1941г. - Фарход Хабибов - Альтернативная история
- Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая второго. (часть шестая) - Олег Федоров - Альтернативная история
- Черный проводник - Александр Конторович - Альтернативная история
- Пантанал и Тектонический Разлом - Дино Динаев - Альтернативная история / Боевая фантастика
- Черные купола - Александр Конторович - Альтернативная история
- Роковая комета - Александр Тимофеевич Филичкин - Альтернативная история / Боевая фантастика / Научная Фантастика