Идущий в тени 6 - Марк Амврелий

словно в учебнике.

— Любые накопленные поколениями и систематизированные знания образуют учебник.

На последнее высказывание я лишь покачал головой. Вот ведь как бывает. Мы с гномом давно знакомы, находимся в хороших отношениях, но долго находится в одном месте вместе нам не приходилось. И вот сейчас, сведённые обстоятельствами на одной дороге, мы находимся вместе достаточно долго и гном открывается для меня совершенно с новой стороны. Кто бы мог подумать, что за грубой личиной мастера, воина, да просто гнома, ведь как не крути гномий менталитет весьма своеобразен, скрывается столь острый ум и мягкое сердце. Поразмыслив над скрытыми доселе сторонами гномьих личностных характеристик, уточнил у него.

— Сколько нам примерно идти?

— Кратчайшими путями с час.

— Мы здесь можем говорить на темы, что я не хотел б предавать огласке?

— Если не громко, то вполне. У этих скал нет ушей, как это часто бывает в человеческих домах, но не забывай про эхо, оно разносится далеко. В прочем, я и не слышал, чтобы ты громко говорил.

— Что поделать, специализация накладывает определённые привычки.

— Так что ты хотел обсудить?

— Нападение на тебя. Пообщался я с твоими обидчицами. Помнишь, ты говорил про особняк, что некогда строил, а позже его превратили в бордель?

— Помню. И?

— Ты был прав, дело в нём. Мне нужно знать его устройство. Особенно информацию про ловушки, потайные ходы, потайные помещения.

— Хочешь им помочь?

— Не знаю, посмотрим по ходу дела и их поведению, но забивать нельзя однозначно. Их плотно прижали и выбора у ночных бабочек не осталось. Либо они попытаются добраться до тебя и умрут, так как я глаз с тебя не спущу, но не дам обидеть, либо они умрут там от своих бандитов. Учитывая, как далеко они находятся, обо мне и моих возможностях они слышать не слышали, а вот местные авторитеты для них угроза реальная. Посему у меня нет просто иного варианта, кроме как ввязаться в эту историю.

— Почему?

— Потому что бить на опережение проще, чем защищаться от неизвестной атаки. Ты пойми, я ведь не ангел. Да, у меня есть чувство справедливости, я не трону крестьянина. Но тех, кто поднял на меня или моих людей руку — вырежу без жалости. Но оставлю это на крайний случай. Они не пытались тебе навредить, только узнать необходимую для них информацию. Так что вполне возможно, что разойдёмся миром.

— Страшно с тобой жить.

— Жить вообще страшно, но мы не из трусливых.

Под сводами пещеры эхо разнесло раскатистый смех Горума. Последний оборот развеселил гнома, явно не горящего желанием быть причастным к геноциду жителей одного из особняков, что он некогда построил и неказистая шутка, в купе с заверениями, что это произойдёт лишь на крайний случай, подняла ему настроение.

Несмотря на то, что под землёй гном передвигался куда быстрее, чем на поверхности, идти нам пришлось дольше обозначенного ранее промежутка времени и дело отнюдь не в том, что Горум плохо ориентировался здесь, с этим всё было хорошо, просто в одном из переходов, куда мы свернули на развилке, нам преградил путь завал, обходить который пришлось окольными путями. Но к дороге нам не привыкать, обходные тропки проводнику были ведомы не хуже, чем тайная прямая тропа, так что коме лёгкого чувства досады, из-за потерянного времени, проблем не возникло.

Сам гномий город вырос перед нами неожиданно, по крайней мере для меня. Вот мы идём по узкому проходу и раз, за крутым поворотом показываются крепкие ворота, около которых стоит стража. Старший из воинов сделал шаг нам на встречу и полувопросительно, полуутвердительно спросил.

— Горум, сын Горна?

Горум, что встал напротив него и ответил.

— Истинно так.

— Пройдём со мной. Твоего спутника доставят до гостиницы мои воины.

Старший из отряда отступил, давая мне пройти, но я не сдвинулся с места, вопросительно смотря на Горума и мысленно продумывая рисунок боя. Но Горум лишь сжал мне плечо.

— Не напрягайся, Мираж. Это стандартная процедура для тех, кто находится в моём статусе. Я пройду магическое подтверждение, что не задумал в данном посещении против народа гномов зла и что не нарушаю своим появлением закона. Я здесь не появлялся куда больше пятнадцати лет и зла народу гномов не желаю, так что в скором времени присоединюсь к тебе. К тебе же у гномов претензий нет, посему тебя просто проводят. Не как пленника или подозреваемого, а как гостя.

Старший смены, что до начала монолога гнома напрягся и крепче стиснул древко секиры расслабился и утвердительно кивнул. Я же в ответ сжал плечо гнома и проходя к ждавшим воинам патруля ответил.

— Я буду ждать тебя, друже.

Патрульные не были разговорчивыми, и мы почти в мёртвой тишине спящего города прошли до гостиницы, где меня передали на попечение зевающего гнома, с огромной рыжей бородой и удалились. Гном, как оказалось был хозяином сего заведения, выделил мне две комнаты, за бешенную сумму в десять золотых за сутки и не смотря на явную неохоту шевелиться ночью — накрыл стол. Блюда, что были предоставлены, мне не понравились. Не то, чтобы их совсем нельзя было есть, но не в какое сравнение с обедом, коим меня накормили в посольстве Межгорья, они не шли. Так что до прихода Горума я тоскливо ковырялся в тарелке, цедил чай, что скорее напоминал настойку из плесени и потихоньку зверел. Хозяин, что по началу пытался выпроводить меня из зала, видя, что я начинаю закипать, куда-то ретировался, видать было у него чувство самосохранения, и возможно лишь поэтому, когда прозвенел колокольчик над входной дверью и в дверном проёме показался силуэт моего товарища, зал был цел и все живы.

Горум подошёл к моему столу, увидел убранство и мою кислую мину, после чего взял тарелку с непонятной бурдой и через весь зал швырнул в сторону барной стойки. Силой гном обладал немалой, глиняная миска до самой встречи с деревом забыла о силе притяжения и с звонким «дзинь» разбилась на мелкие части, оставив заляпанными пол, стойку и даже в некоторых местах потолок. На шум битой посуды выскочили двое — виденный мной уже хозяин и незнакомый мне гном. Хозяин начал было орать, но рассмотрев моего товарища, ор застрял в его глотке, и он лишь сипло выдавил.

— Г-г-горум?

— Я! Дорн, что за парашу ты вывалил на стол моему другу?

— Чёрт лысеющий! Да