Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что касается моей медсестры, видевшей пьесу в тот трагический вечер, то ей особенно понравилась «сцена носового кровотечения». Странная, однако, наивность у медсестры.
Секретарь Жана, Раймон Мюллер ушел от него. Я предложил на его место Андре Ж., о котором часто рассказывал Жану. Жан согласился, несомненно, чтобы доставить мне удовольствие.
Наш дом, точнее, квартира была по-своему очаровательна благодаря ее убранству, и простому и необычному одновременно. У нас бывали с визитами Жорж и Нора Орик, Пикассо, Жан Гюго, Кристиан Берар, Марсель Килл, Жан Деборд, Ивонна де Бре, Дорзиа и много других замечательных друзей.
Я говорил мало. Зачарованный, я наблюдал, как рождались проекты и создавались произведения. Аппель Феноза сделал скульптурный портрет Жана, затем мой. Удивительный скульптор. Я был поражен уверенностью его дрожащей руки.
Главным нашим «развлечением» была работа.
Я попросил Жана позировать и начал писать его портрет.
На следующее утро я нашел под дверью своей комнаты стихотворение:
Портрет
В каждой черточке нужно любовь передать.Жизнь свою я тебе вверяюИ, позируя, лишь одного желаю:Портретом твоим стать.
Неподвижным сумею я быть, будто роза,Как она, весь в щипах и кудрях лепестков.И когда закончена будет поза,Пусть модель разобьют в миллиарды кусков.
Я хотел бы суметь для него всем на свете —Актером, художником, ангелом стать,Чтоб больше никто в этом звездном портретеДругого меня не сумел распознать.
Для меня это было огромным счастьем. Я спрятал стихотворение в свой матросский сундучок, служивший мне ночным столиком. Моя сокровищница пополнялась.
Через несколько дней я снова обнаружил листочек желтой бумаги. Стихотворение называлось:
Черное солнце
Портрет похож — сомненья нет,Как на белый похож белый цвет,Как меж собою две розы похожи.Это то же и все же не то же.
Да, похож он, этот портрет,Но больше на наших сердец сиянье.В нем, правда, много есть моих черт,Но я вижу в нем черт наших слиянье.
Часто гроза нам любовь сменяет,Гром — уж слышу раскаты его.Вспыхнув, молния освещаетЧерное солнце лица твоего.
Однажды к нам зашел Марсель Килл. Жан был занят, и гостя принимал я. Я извинился и объяснил, что Жан не спал всю ночь. Марсель заявил, что причиной тому кокаин.
— Как? Жан не принимает кокаин.
— Да нет же, принимает.
После ухода Марселя я допросил Жана. Он отрицал.
— Поклянись моей жизнью.
Он поклялся. Я успокоился. Вечером, лежа на его постели, я делаю вид, что сплю. Несколько раз Жан заходит в ванную комнату. Не слышно было, чтобы текла вода. В конце концов я встаю и заявляю:
— Ты принимаешь кокаин.
И он сознался.
— Ты поклялся моей жизнью. Я должен бы быть уже мертв.
Он пообещал больше не принимать кокаин и отдал мне пакет с зельем, который я выбросил в туалет. Он сдержал слово. Более того, он обещал лечиться от наркомании.
Я понимал, что для этого нужно было дождаться подходящего момента. Эта мысль зрела у Жана. Доказательство тому — стихотворение на листке бумаги, сложенном в виде звезды, который он просунул под мою дверь.
Наркоман
О солнце любви твоей обжигаюсь,Но бегу от защиты любой,Ибо если я чем опьяняюсь,То вовсе не опиумом, а тобой.
Жан много времени отдавал подготовке к изданию «Конца Потомака». Он писал предисловие, правил корректурные оттиски. Удивительно, он написал «Потомак» в 1913 году, накануне войны, а теперь, в 1939-м, пишет «Конец Потомака», где описывает разрушенные города.
Мы жили на площади Мадлен. Прежде Жан жил в этом же районе, на близлежащих улицах: Анжу, Виньон, Камбон, а теперь на самой площади.
— Когда ты описываешь мою комнату в «Конце Потомака», то упоминаешь о железном петухе с выщипанной шеей и негнущимися лапами, стоящем на куче золотого навоза. Разумеется, я узнал петуха, но золотой навоз?
— Золотой навоз?.. Это ты,— ответил он.
Почти ежедневно я находил желтые и белые листочки, сложенные по-разному, так, что, когда я их разворачивал, получался разный рисунок. Эти стихи лучше любых объяснений рассказывают о нашей дружбе.
Один лишь стих, один!Утром спрятал я песни, что ночью писал,Желтых листьев ковер сундучок устилал.Неужели мой ангел к стихам привыкает?Ведь привычка всегда что-то в нас убивает.Постараюсь же быть на тебя я похожимИ в любви своей мудрым и осторожным.Стих один лишь найдешь на пороге своем.
Наблюдая, как Феноза работает над его и моим бюстами, Жан не может удержаться, чтобы не начать лепить самому. Он лепит фавна. Он не просит меня позировать, но этот фавн похож на меня, как и многие рисунки, созданные им до нашего знакомства. Он посвящает мне следующее стихотворение.
Фавн
Что случилось? На Лувр я взираю с тоскою,Ибо всюду сокрыта в нем сила любви.Наплюю я, музей, на скульптуры твоиИ секреты твои всему миру раскрою.Я бегу, я бешусь, возвращаюсь к себе,Оставаться один в темноте я не смею.Быстро нос, рот леплю, как умею,И меня этот путь вновь приводит к тебе.Дьявол, смерть и несчастье, совсем лишь недавноЖил я вашим законом, покорный судьбе,Но теперь бойтесь рожек моего фавна.
И еще вот это.
Мой шедевр
Твоя краса, Жанно, осенена крылами,Их ясно вижу на твоих плечах,И все несхожее с любимыми чертамиЛишь отвращение внушает мне и страх.
Как тот дракон, что пену извергаетС копьем в боку, рыча до хрипоты,Пока чело святой Георгий омываетВ ручье твоей небесной красоты.
Тебя я славлю песнею высокой,Чтоб был ты прежним бурям вопреки,Иначе снова станет жизнь жестокойБез ласки твоей любящей руки.
Скажи, что нужно всем тем мерзким спрутам,Что даже в дом ползут наш нарушать покой?Тридцать девятый: мой шедевр единственныйПохожим стать на Жана, что любим тобой.
10
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Фридрих Ницше в зеркале его творчества - Лу Андреас-Саломе - Биографии и Мемуары
- Государь. Искусство войны - Никколо Макиавелли - Биографии и Мемуары
- Мой легкий способ - Аллен Карр - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард - Биографии и Мемуары
- Зеркало моей души.Том 1.Хорошо в стране советской жить... - Николай Левашов - Биографии и Мемуары
- Нерассказанная история США - Оливер Стоун - Биографии и Мемуары
- Рассказы о М. И. Калинине - Александр Федорович Шишов - Биографии и Мемуары / Детская образовательная литература
- Расскажи мне, как живешь - Агата Кристи - Биографии и Мемуары
- Записки актера Щепкина - Михаил Семенович Щепкин - Биографии и Мемуары / Театр