Темная Башня - Стивен Кинг

Именно так Ыш из Срединного мира в теле Джейка шел по участку подземного коридора, который ничем не отличался (во всяком случае, для него) от любого другого участка. Впрочем, одно различие он все же заметил: по три дыры в боковых стенах, закрытые большими стеклянными глазами, от которых шло низкое, ровное гудение.

Одной рукой он нес что-то, очень похожее на ушастика-путаника, с крепко закрытыми глазами. Будь они открыты, Джейк, возможно, и догадался бы, что стеклянные круги — проекторы. Но, скорее всего, он бы их просто не увидел.

Медленным шагом (Ыш знал, что преследователи все ближе, но понимал, лучше медленно двигаться, чем упасть), широко расставляя ноги, практически не отрывая их от земли, прижимая Эйка к груди, точно так же, как миссис Мислабурски прижимала сумочку, когда тротуар покрывала ледяная корка, он миновал стеклянные глаза. Гудение стихло. Он прошел достаточно? Очень уж тяжело ходить по-человечески, изматывает донельзя. Также трудно находиться и рядом с думающими машинами Эйка. Он почувствовал желание повернуться и посмотреть на них, ах, эти сверкающие зеркальные поверхности, но нет. Посмотрев, он мог впасть в транс. А может, случилось бы и что-то хуже.

Он остановился.

— Джейк! Открывай глаза! Смотри!

Джейк попытался ответить: «Хорошо», — и тявкнул. Смех, да и только. Осторожно открыл глаза и увидел по обеим сторонам коридора выложенные кафелем стены. Лишь кое-где в швах пробивались трава и папоротники, но в основном он видел плитки. И находился не на тропе в джунглях — в коридоре. Оглянулся, и увидел прогалину. Трицератопс забыл про них. Он схлестнулся в смертельном бою с тираннасорбетом, этот эпизод из «Потерянного континента» также сохранился в памяти. Девушка с впечатляющими бу-бу наблюдала за битвой, уютно устроившись в объятьях Сезара Ромеро, и когда мультяшный тираннасорбет сомкнул свои гигантские челюсти на голове трицератопса, девушка уткнулась лицом в широкую грудь Сезара Ромеро.

— Ыш! — тявкнул Джейк, но с тявканьем получилось не очень, и он переключился на ментальную связь.

«Меняемся!»

Ыша предложение это только обрадовало. Более всего на свете ему хотелось вернуться в собственное тело, но, прежде чем они успели поменяться, преследователи их увидели.

— Они! — закричал один, с бостонским акцентом, тот самый, что крикнул: «Паппа стал обедом». — Вон они! Взять их! Застрелить!

И когда Джейк и Ыш менялись разумами, перебираясь в свои тела, первые пули уже прорезали воздух, как щелкающие пальцы.

10

Преследователей возглавлял некто Флагерти. Из всех семнадцати только он был челом. Остальные, за исключением еще одного, — «низкими людьми» или вампирами. Последний был тахином с головой разумного горностая и парой огромных волосатых ног, торчащих из бермудских шорт. Заканчивались ноги узкими ступнями с большущими, острыми, как бритва, когтями. Один удар ноги Ламлы мог разорвать взрослого человека пополам.

Флагерти, родившийся в Бостоне, последние двадцать лет прослуживший Королю в одном из двух десятков Нью-Йорков конца двадцатого века, набирал свою команду в спешке, его буквально трясло от страха и ярости. «Никто не должен войти в „Дикси-Пиг“. Так сказал Сейр Маймену. А тот, кто все-таки вошел, не должен, ни при каких обстоятельствах, выйти. И приказ этот прежде всего касался стрелка и любого члена его ка-тета. Их вмешательство в дела Алого Короля давно уже перешло ту черту, до которой от них можно было отмахнуться, как от назойливой мухи, и знала об этом уже не только элита. Но теперь Маймен, которого несколько его друзей звали Кенарь, лежал мертвым, а мальчишка каким-то образом удрал от них. Мальчишка, это же надо! Гребаный мальчишка! Но как они могли знать, что эта парочка принесет с собой такой мощный тотем, как черепаха? Если бы эта хреновина не укатилась под один из столов, они бы до сих стояли столбом, не отрывая от нее глаз.

Флагерти знал, что это правда, но знал и другое: Сейр никогда не примет такого оправдания. Даже не даст шанса ему, Флагерти, заикнуться об этом. Нет, он умрет задолго до того, как успеет открыть рот, да и остальные тоже. Будут лежать на полу, облепленные докторами-жуками, лакомящимися их кровью.

Хотелось, конечно, верить, что мальчишку остановит дверь, что он не знает пароля, ее открывающую, но Флагерти не тешил себя такими надеждами, хотя очень хотелось, чтобы они оправдались. Флагерти отдавал себе отчет, что рассчитывать они могут только на себя, вот почему испытал безмерное облегчение, увидев, что мальчишка и его мохнатый дружок остановились впереди. Несколько преследователей выстрелили, но промахнулись. Флагерти не удивился. Их и мальчишку разделял участок, заросший зеленью, гребаный островок джунглей, неведомо как оказавшийся под городом. Да еще поднимался туман, мешавший целиться. Плюс какие-то нелепые, как в мультипликационных фильмах динозавры! Один из них поднял измазанную кровью морду и зарычал на них, прижимая крошечные лапки к чешуйчатой груди.

«Выглядит, как дракон», — подумал Флагерти, и у него на глазах мультяшный динозавр превратился в дракона. Он тоже заревел и выплюнул струю огня, который поджег несколько лиан и полоску мха. Мальчишка, тем временем, вновь бросился бежать.

Ламла, тахин с головой горностая, протиснулся вперед и поднес ко лбу мохнатый кулак. Флагерти нетерпеливо ответил тем же.

— Что там впереди, Лам? — спросил он. — Ты знаешь?

Флагерти еще не бывал под «Дикси-Пиг». Если он и путешествовал по делам, то исключительно между Нью-Йорками, и пользовался или дверью в вечно пустующем складе на Бликер-стрит (только в некоторых мирах это было вечно недостроенное здание), или той, что находилась в Верхнем Манхэттене, на Девяносто четвертой улице (последняя теперь срабатывала через два раза на третий, и никто, понятное дело, не знал, как ее починить). В городе были и другие двери, Нью-Йорк просто кишел порталами в разные где и когда, но функционировали только эти две.

И еще одна, ведущая в Федик. Та, в которую упирался коридор.

— Это создатель миражей, — ответил Горностай. Его урчащий голос мало напоминал человеческий. — Машина, которая находит, чего ты боишься, и превращает страх в реальность. Сейр, должно быть, включил ее, когда он и его тет прошли здесь вместе с чернокожей женщиной. Для того, чтобы обезопасить себя с тыла, ты понимаешь.

Флагерти кивнул. Ловушка разума. Умно! Только так ли хороша эта машина? Каким-то образом этот маленький говнюк сумел ее миновать, не правда ли?

Увиденное мальчишкой превратится в то, чего боимся мы, — продолжил тахин. — Машина настраивается на наше воображение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});