Суженая для падшего (СИ) - Юна Рунова

я, но успела заметить, как ангел и ведьма обменялись весьма красноречивыми взглядами.

Они явно догадывались, что мне снилось что-то важное и неприятное, но я уже решила, что расскажу о своих снах только Михаилу.

Как и передала мне горничная, муж уехал. Я ждала его возвращения каждый день, от скуки даже занялась садом, рассаживая розовые кусты и очищая фонтанные барельефы от мха. Слуги были против моего рвения, но мое упрямство заставило их смириться. Физическая работа выбивала из головы ненужную дурь и помогала вернуть остатки здравого рассудка в мою бедовую голову. К тому же, я вспоминала уроки господина Сумидзу и тренировала «слияние с водой», эти упражнения теперь казались мне чем-то гораздо большим, чем обычная зарядка для голоса, я всё более отчетливо ощущала в них скрытый сакральный смысл.

Я часто вспоминала произошедшее в Кардинальской спальне и в такие моменты кровь приливала к лицу, а внизу живота всё сжималось, разливаясь жаром по телу. Я скучала по Михаилу, и даже в гневе он сейчас был мне необходим до судорог, но время шло, а муж не торопился домой.

Неделя близилась к концу, я знала, что заключение мирного договора назначено на воскресенье. Когда вечером субботы, выйдя из ванной, я застала у себя Михаила, то уже догадывалась, зачем он пришел.

Бархатные глаза с неожиданной нежностью скользнули по моему лицу и, опустившись ниже, засверкали знакомым пламенем. От одного этого взгляда и близости мужа сердце сделало кувырок, планируя выскочить из груди от малейшего прикосновения.

— Я слышал, что ты плохо спала, пока меня не было, — Михаил вновь посмотрел мне в глаза. — Мне стоит волноваться из-за этого? — в его голосе была тревога, я чувствовала, что должна ему всё рассказать, но он выглядел таким уставшим, будто тяготы всего мира покоились на его плечах.

— Нет. Просто нервное перенапряжение, — сказала я, решив, что сейчас не самое подходящее время сообщать мужу о том, в чём до конца не уверена.

Михаил кивнул, тёмные кудри упали на его лицо, и я, не утерпев, убрала их, робко касаясь скулы мужа. Он мягко перехватил мою руку и, сжав её в своей, приложил к груди, давая почувствовать, как бьётся его сердце:

— Мне придется подвергнуть тебя опасности, — с горечью в голосе сказал он. — Я могу противостоять целому миру, но бессилен против судьбы. Завтра мы должны быть на празднике в честь мирного договора между демонами и ангелами. Ты выступишь в качестве гаранта, нейтральной стороны. Этого не избежать, но я буду рядом, — он крепко сжал мою кисть.

— Но почему я? Это ведь смешно! Какой из меня гарант? — наконец, я могла выразить те мысли, что роились в моей голове всё это время. — Это больше похоже на ловушку!

— Это и есть ловушка. Пообещай, в случае чего уйти с Пифием! У него есть строгие указания в отношении тебя, и он дал клятву верности. Пифий — единственный, кто никогда не придаст тебя, если меня не будет рядом, — тёмные глаза строго смотрели на меня, а я была готова разрыдаться.

Что это значит? Михаил уже в курсе своей возможной гибели? Неужели, слова Такеши не были пустышкой!

— Кудряшка, не смей! — жёстко сказал Михаил. — Я пока не собираюсь превращать тебя во вдову! Разве что ты этого хочешь! Уже присмотрела мне замену? — зло спросил он, но я сразу раскусила его притворство. — Как ты поступишь в случае опасности?

— Уйду с Пифием. Но я не хочу.

Михаил отпустил мою руку, и я тут же оказалась в его объятьях. Уткнулась носом в его грудь и обхватила руками сильное тело. Никому не отдам! Он только мой!

— Эту просьбу вряд ли придётся исполнить в ближайшее время, но я слишком хорошо понимаю, как каждый из этих интриганов мечтает тебя заполучить. Смирись, Кудряшка, за кого бы ты ни вышла, он автоматически перешёл бы в разряд смертников, — рассмеявшись, Михаил поцеловал меня в макушку, но мне было не смешно. Мне не нужен никто другой, и я не позволю каким-то рогатым и крылатым отобрать у меня Михаила!

Глава 16

Я смотрела из автомобиля на величественный Шверинский замок, несмотря на смешение разных стилей, он был гармоничен и прекрасен. Когда Клодия рассказала мне, где именно проживают демоны, я поначалу удивилась, но оказалось, что многие существа пользуются той же уловкой, что и мой муж, отправляя понравившуюся недвижимость в своеобразную временную петлю. Замок, как и наша вилла, был недоступен простым смертным, а для гостей существовала строгая пропускная система.

Утром Клодия разбудила меня рано. Она копошилась в гардеробной, собирая необходимое. Оказалось, что мы отправимся во дворец Вингротов в полном составе. Только Бармалею не повезло: перспектива ночевать на псарне с такими же адскими собачками ему не понравилась, и он решил остаться на вилле, пообещав примчаться по первому зову.

Горничная меня удивила, заявив, что вымоет меня сама. В ванной комнате царил аромат трав и пряных благовоний, а в самой купальне, куда Клодия погрузила меня с головой, вода была зеленовато-синей и переливалась так, будто в неё попала капля бензина.

— Это семейный рецепт. Укрепляющий состав, который отбивает аппетит у всяких упырей и волкодлаков, заодно делает кожу плотной настолько, что даже самый острый нож её не пробьет. Идеально, но действует ограниченное количество времени, и ингредиенты настолько сложны, что готовила я его всего четыре раза за свою долгую жизнь, — с улыбкой натирая меня мочалкой, поведала ведьма, а я задумалась: сколько же ей лет на самом деле.

— Дворец Вингротов вам понравится, он расположен на острове среди озер и соединен мостами с дворцовым парком и городом. Я была там лишь раз, но запомнила на всю жизнь. Демоны жуткие транжиры и любят окружать себя роскошью, — не переставала болтать горничная, и её мелодичная речь действовала как успокоительное. — Не бойтесь, мы все будем рядом, — заглянув мне в глаза, сказала она.

На душе стало противно. Этот праздник может стать смертельной ловушкой не только для меня, но и для всех, кто уже успел занять место в моём сердце. Почему же я не могла решиться и рассказать мужу о приглашении Амодея? Потому что глупая надежда узнать правду о гибели родителей заставляла молчать, а уверенность в том, что Михаил запретит мне свидание с демоном, росла с каждым порывом рассказать ему о записке.

Михаил пришел за мной как раз к моменту, когда Клодия расправляла пышные юбки, а я, вымоченная в дивном колдовском растворе, затянутая в золотистый шелк, и похожая