Алан. Скажи, что ты моя 2 - Иман Кальби

ее половину в пепельный остов.

– Джентльмен, – усмехается она в ответ.

– Я люблю ее, – говорю хрипло, не смотря на Альбину.

– Она замужем.

– Спасибо, что сказала, – усмехаюсь теперь я.

– Давно любишь?

– Всю жизнь.

– Так вот оно в чем дело.. Поэтому ты такой мудак, Алан…Ты, оказывается, раненый, а не охреневший…

Поднимаю на нее глаза и вижу в них какую-то непонятную мне, щемящую боль…

* * *

Бэлла

– Альбин, пожалуйста, – начинаю я пораженчески, когда она сообщает мне, что Атабеков ждет презентацию очно, – я же всё сделала и уже отправила. Он не может посмотреть без моего участия?

Да, у нас с ней был разговор. О Нём. Немногословный, но субстантивный. Иначе бы никак – наши выяснения отношений в его офисе не могли не остаться незамеченными. Хорошо хоть, что все это происходило на его территории, а не у нас, иначе бы косых взглядов среди сотрудников не избежать. А так пришлось объясняться только перед Альбиной.

–Я имею примерное представление, что у вас с ним был роман. Иза, скажи мне сразу, на работу это как-то повлиять может? У нас проект… Сроки… Если тебе непросто или не хочется работать в такой атмосфере, скажи это сейчас мне. Тет-а-тет. Обещаю, это останется только между нами.

– Я всё доделаю, – твердо ответила ей тогда, в первый же день после случившегося.

Я верю в свои слова. И действительно намерена как минимум довести дело до конца в части проектной документации. А потом поговорю с Марко – пусть командирует кого-то другого из Милана для авторского надзора.

Потому что я не выдержу этого напряжения. С ума сойду. Не смогу. Мне нельзя находиться рядом с Ним. Я не справлюсь. Ситуация в лифте наглядно это показала.

С того дня прошла почти неделя. А я не могу о Нём не думать. Не могу не вспоминать. Его губы на моей коже продолжают гореть. Его запах, такой родной и такой волнующий одновременно, все еще со мной. Его дыхание, его шепот, его хрип… Господи, я плохая, грешная женщина… Я замужем. У меня лучший муж на свете… А перед глазами Он… Только Он.

Я сознательно избегаю Роберта, нагло пользуясь тем, что он возвращается домой поздно. Раньше я почти всегда его дожидалась, а сейчас спешу скрыться за спальной дверью и нырнуть под одеяло до его прихода, лишь бы только наши глаза не пересеклись. Потому что я боюсь, что он увидит там всё, прочитает, догадается. С утра я делаю вид, что никак не могу встать – и он уходит на работу, целуя меня, якобы все еще спящую в постели. А потом я долго плачу из-за того, что обманываю его, подло и трусливо… Всё это гнусно и неправильно. Но я пока не могу найти для себя иного выхода.

Потому что в моих мыслях только Алан. Днем, утром, вечером, ночью. Он заполнил собою все мое пространство. Он везде.

Я захожу под душ и представляю Его – властно сжимающего мою талию, бесцеремонно хватающего за волосы, набрасывающегося на мою шею. Теперь все эти воспоминания так реальны, так обострены. А мне казалось, что я смогла забыть за эти семь лет… А достаточно было одного бустера, чтобы заново все воспламенить. Мои руки скользят по намыленному телу. Я учащенно дышу. Выгибаюсь, когда пальцы трогают уже горячую, возбужденную плоть… Почему, почему ему достаточно было только раз приблизиться ко мне, чтобы я потекла, как кошка. Чтобы стала озабоченной падшей женщиной… Его женщиной… Да, я всё еще была его. Всегда была Его, хоть от этого хотелось выть, потому что Он никогда моим не был.

Мое тело все еще его помнило. Помнило, что бы я ни пыталась с собой сделать. Как ни пыталась освободиться от этого чувства. Я снова и снова возвращалась в воспоминаниях в тот сумасшедший день, в тот момент, когда в узком пространстве лифта были только его глаза и его руки. Как же горько мне было осознавать и принимать, что за все эти годы ничто так не волновало меня по-женски, как этот чудовищно короткий и нелепый момент нашей близости.

Слава Богу, все эти дни Алан не появлялся в моей жизни. Ни звонков, ни сообщений, ни попыток встретиться. Так правильнее, так лучше, так легче… Я смогу устоять в этом урагане. Одна уж точно устою.

Может быть, он внял моим словам. Может быть, понял, что совершил импульсивную ошибку, что был не прав, вот так в открытую, на глазах у всего офиса устроив сцену. Первые дни я жутко боялась, что сплетни могут дойти и до Роберта. Потом немного отпустило.

Ушла с головой в проект, этим и спасалась. Старалась не думать о том самом дне, когда придется снова предстать перед ним, презентовать готовый результат. Но время шло, и, конечно же, Альбина напомнила, а мое сердце ушло в пятки. Нашей новой встречи все-таки не избежать.

Если я думала, что до этого настроила себя перед встречей с ним, то глубоко ошибалась. То, что творилось со мной сейчас, не шло ни в какие сравнения с моими прошлыми переживаниями. Усугубляло ситуацию еще и то, что Роберту пришлось внезапно улететь в Ставрополь с инспекцией филиала их компании. Я провожала его в дверях на рассвете со смешанными чувствами паники и страха остаться в Москве одной.

– Не уезжай, – тихо прошептала я, впервые за все эти дни посмотрев на него умоляющим взглядом. Эти слова вырвались из меня сами. Из глубины души, из самого нутра, от сердца.

Он лишь улыбнулся тепло и ободряюще, как умел делать только Он.

– Все хорошо, Иза… Я быстро… Неделя пролетит, ты и заметить не успеешь, а там и рождественские праздники.

– Да, – сглотнув ком в горле, улыбнулась я через силу в ответ. Все будет хорошо. Хорошо…

* * *

На мне черная водолазка под горло и свободные черные шерстяные брюки. Ни грамма украшений и косметики. Только на пальце обручальное кольцо. Нарочно, хотя я его почти никогда не ношу. Я не укладывала волосы, просто помыла и расчесала. Я не хочу быть для него привлекательной. Хотя вру, конечно. Очень хочу, Бэлла внутри меня дико хочет, но я торможу ее, одергиваю… Нет, Он не должен думать, что я вырядилась, чтобы его привлечь. Мужчины всегда обращают внимание на такие нюансы.

К моему величайшему облегчению, на этот раз все запланировано в офисе Альбины и в узком составе. Я приезжаю раньше всех, снова просматриваю