Он меня не отпустит (СИ) - Надежда Марковна Борзакова

ветивера окутал меня. Тепло и сила мужских рук так же, как давным-давно в том ночном клубе, прогнали страх. Сейчас, в его объятиях я не боялась абсолютно ничего. Успокаивалась, прячась в них от всего на свете.

— Ну, все! Все! Не плач, пожалуйста, Саша! Я тебя в обиду не дам, понятно? Этот урод к тебе больше на пушечный выстрел не подойдет! Все будет нормально. Я с тобой! я все решу, слышишь?

Я слышала. И не сомневалась в том, что он и правда все решит. И правда не даст меня в обиду. Вот, странно как. Что я о нем знаю? Минимум! И тот очень и очень сомнительный. А все равно только рядом с Демидом ничего не боюсь. Ощущаю себя в полной безопасности. Так, как никогда и ни с кем не ощущала. Разве что с папой в далеком детстве.

— Саша, — Демид слегка отстранился и снова заглянул в лицо. — Мне надо знать… Он… Он тебя избил… насколько сильно?

Видно, как сложно давались ему эти вопросы. Как больно и тяжело было ждать ответов.

— Что у тебя болит? В больницу…

— Не надо в больницу. У меня губа только и все. Честное слово, Демид. Он же… Он же не прям какой-то там…

Лицо Демида закаменело на глазах.

— Так что? Может еще простишь его? И вернешься?

Прощу… Вернусь… Перед глазами возникла картинка, как Степа снова приходит в ногах валяться. Как прощение просит, говорит что довела и умоляет к нему вернуться.

— Не вернусь.

Никогда не вернусь. Все на этом. Точка. Более того, я еще и папе все расскажу. На случай, если Степа не согласится отстать по-хорошему. У папы такие связи в полиции, что никакие деньги не помогут.

Демид шумно выдохнул. Стиснутые в белую линию губы дернулись в слабом подобии улыбки.

— Пристегнись.

Я потянулась за ремнем, но не смогла его ленту даже с места сдвинуть. Руки как ватные. Демид перегнулся через меня и, взявшись за замок, потянул ленту вниз. Я, кажется даже сквозь плед и его одежду ощущала жар его тела. От запаха ветивера кружилась голова.

Наши губы разделяли какие-то жалкие сантиметры. Я чувствовала теплое дыхание на них. Демид медлил, обжигая меня взглядом. Уже другим, полным не скрываемого желания. Но ничего не сделал. Просто пристегнул меня, потом себя, а потом завел мотор и поехал по дождливой улице.

Окончательно отогревшись, я расслабилась на удобном сиденье. Смотрела не в окно, а на него. Как ведет машину. Переключает передачи, смотрит в зеркала, крутит руль. Как лежат на кожаной оплетке его большие руки с покрытыми шрамами костяшками. Только сейчас их заметила. Уж слишком от этого отвлекали татуировки. Тонкие витиеватые рисунки, которые очень ему шли. Просто безупречная работа мастера.

В какой-то момент поняла, что не сказала, куда меня везти. Не назвала адрес своей квартиры.

— Демид, а куда мы…

— Ко мне, — будничным тоном отозвался мужчина, — Что смотришь? Я тебя одну не оставлю.

Я промолчала.

Он прав. Одна бы даже за безупречно надежными замками двери своей квартиры я бы сошла с ума от страха. Он отступал только когда я с Демидом.

Вскоре, он зарулил под шлагбаум жилищного комплекса. Проехав еще немного, свернул на подземную парковку.

— Не выходи, — сказал, открывая дверь со своей стороны.

Обогнув машину, открыл мою и взял меня на руки. Отнес к лифту. Я нажала кнопку и вскоре мы оказались в теплой и сухой кабине. Вспомнился другой лифт и другая ситуация. Мелькнула мысль — есть же очень много специалистов, которые могли бы ему помочь так же, как когда-то помогли мне. Возможность оплатить их услуги есть, так почему не обращается? Наверное, ему невыносимо кому-то показывать свои слабости… Сложно представить, насколько Демиду было нелегко после того, как я все узнала и от понимания, что могу кому-то еще рассказать.

Лифт поднял нас на девятый этаж. У входной двери Демид поставил меня на пол и завозился с ключами.

— Проходи, — сказал он, открывая дверь.

В помещении сразу зажглось несколько точечных светильников. Видимо в них были датчики движения. А когда Демид нажал на включатель, то прихожую залил приятный теплый свет.

Она была очень просторной и переходила в гигантских размеров залу с панорамными окнами. Мебель вся светлая, в кремовых тонах. Стены белые. Несколько уровней подсветки. Много пространства и воздуха. Для человека, не любящего темноту это то, что нужно. И в то же время я поймала себя на мысли, что интерьеры наших квартир чем-то похожи. Например, цветами, большим количеством свободного пространства и света.

Огромный белый кот спрыгнул с дивана и медленно и важно направился к нам. потерся о ноги Демида, потом сел и заинтересованно уставился на меня своими большими желтыми глазами. Присев на корточки, я протянула ему открытую ладонь, чтоб понюхал. А когда он это сделал, то погладила по голове. Котик слегка настороженно позволил это сделать. Что ж, выходит, он контактный и тактильный. Милаха.

— Идем, покажу, где ванная, — сказал Демид. — Тебе надо ванну принять или хотя бы горячий душ чтоб согреться.

Сказал и взял меня за руку. Его была очень холодной, но касание не было неприятным. Наоборот. Хотелось чтоб Демид держал меня за руку подольше. Держал и не отпускал.

Мы прошли вдоль противоположной от окон стенки, свернули направо. Там было четыре двери — две справа, одна напротив и одна слева.

— Прошу, — открыл одну из дверей и включил свет. — Сейчас принесу шмотки сменные и полотенце.

Ушел.

Я шагнула внутрь. Пара стильных умывальников, большое зеркало. Просторная душевая кабинка, большая ванна. Стиральная машинка и сушка. Полки для вещей. Здесь было абсолютно все, что нужно.

— Вот, держи, — Демид протянул мне вещи и большое белое и неимоверно мягкое полотенце. — Шмотки не по размеру, зато сухие. Давай-ка, занимайся. Дверь, если что, запирается.

Когда он вышел я отложила вещи на полку, заперла дверь и принялась раздеваться. Скинув вещи, первым делом сунула их в стиралку. До завтра высохнут, это точно. Потом забралась в душевую кабинку и, завязав волосы в пучок, включила горячую воду. Как же хорошо…

Взгляд зацепился за синяки на ноге, на которую я упала. Были они еще и на плечах — самые настоящие “пятерни”, как в каких-то уголовных делах о домашнем насилии. Стало мерзко и противно. От себя в первую очередь. Как я допустила такое? Оно же не сразу произошло. А так… Потихонечку, по капельке. Сначала вообще все нормально. Потом вопросы о том, где я была и когда вернулась, звонки.