Академия магии Троян (СИ) - Леухина Ирина

— Тебе обязательно нужно было лезть к ней, — злится Тобиас на Амфару и тоже встает. — Пойду за Лалеей.

— Мда, какие мы тут нервные, — бормочет Амфара и поворачивается ко мне. — А с тобой то что? Молчишь, не ешь. Неужели призналась в любви, а затем поцеловала ректора.

На ее заявление я давлюсь слюной и кашляю так сильно, что даже становится больно легким. Поднимаю взгляд на нее, пытаясь разглядеть, с чего у нее появилось такое предположение. Она нас видела или услышала от кого-то.

— Нет, конечно. С чего ты взяла?

— Да так, — хитро улыбается она. — Просто предположила. Неужели ты не хочешь поцеловать Ноара Фойхта, когда ты приходишь к нему в кабинет? К тому же Иделла открыла мне глаза на многое. К примеру, на ваше теплое отношение друг другу или ваши взгляды. Или то самое напряжение, которое витает между вами. Оно еще напоминают грозовое небо перед ударом молнии. Бух! И все.

Взмахивает она руками имитируя взрыв. Я же могу тихонько выдохнуть и расслабиться. Амфара уже месяц работает с Иделлой в секретарской, и, конечно, старушка делится с помощницей своими предположениями и наблюдениями. Соседка только повторяет за магиней, но не имеет реальных фактов, чтобы так думать.

— Я его не целовала, — резко отвечаю ей.

— Но ты этого хотела, — тут же замечает она.

Соврать ей в таком, я не могу. Горько вздыхаю своим мыслям и обжигающему чувству сожаления. Ведь впервые ощутив столь сильное желание поцеловать, я отвергаю мужчину и на то есть веские причины. Вот только желания от этого не пропадают, а сожаление, что упускаю момент, лишь усиливается.

— Я…

— Бригиду Вайсс вызывают в секретарскую комнату при ректоре, — звучит из динамиков.

— Зачем? — искренне удивляюсь я и встаю с подносом.

— Бри, — встревоженно зовет меня Амфара. — Кажется для тебя записка.

Передо мной действительно порхает сложенная бумажка. Я стремительно хватаю ее и раскрываю.

«Бригида, тебя в секретарской ожидает Сенри Вайсс и Трент Вайсс».

Мама? Брат? Но у них нет денег, чтобы навести меня. Я быстро отношу поднос и, сжав бумажку, бегу к ректорскому кабинету. А в голове, словно противное насекомое жужжит мысль: «Чтобы их сюда не привело — это точно не к добру».

Врываюсь в приемную и первой замечаю мать. Длинные темно-каштановые волосы, стройное тело словно веточка ивы с тонкими чертами лица, на котором ярким зеленым пятном выделяются глаза. Моя мама, Сенри Вайсс — настоящая красавица, которая сохраняет свою красоту живя в ужасных условиях. Она сидит в кресле для важных гостей и горько плачет. Ее бледные щеки и красные глаза указывают на то, что ревет она давно. Но что может заставить уехать мою семью из родного дома. К тому же замечаю вдоль стенки знакомые вещи, судя по объему, здесь все наши пожитки. Всё, что принадлежит семье Вайсс.

— Мама?

Не успеваю подойти, как меня хватают за локти мужские пальцы и сжимают до острой боли.

— Это все из-за тебя! Ты эгоистка, Бригида. Как ты могла так с нами поступить. И все из-за гордости? Какой? Разве нельзя пожертвовать собой ради семьи. Но тебе важнее только ты сама и твоя честь. Как будто сохранив ее тебе будет легче жить. Но твоя честь оплачивается благополучием семьи.

— Трент, — пытаюсь перехватить брата, но он трясет головой и тоже сотрясается от слез.

— Бригида, они все забрали. Все. Даже не дали мне возможности обучиться минимуму, чтобы я мог пахать землю. Они выгнали нас.

— Трент, — зовет брата мама и отцепляет его от меня, чтобы обнять. — Сын, Бригида не виновата. Это не из-за нее.

— Но нам ведь передали послания главы города. Что нас выгоняют только из-за грубости и непочтительности сестры. Мама, у нас ведь ничего нет.

— Мама? — внимательно смотрю на нее и вижу в глазах ответ.

Все, что говорит Трент — правда. Изгнание из города не редкость для земляных, но не в последние годы. Но для чего послание? Не понимаю, разве старик не защищает маму из-за их отношений. Я стремилась не попадаться на глаза старшему Мариасу, поэтому он знает меня только на словах.

— С чего старший Мариас вас выгнал? — задаю важный вопрос. — Разве он не… ценит тебя, мама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Трент вырывается из рук матери и со злостью смотрит на меня.

— Да потому что прежний глава умер пару месяцев назад. Вринеш Мариас стал главой города. И он отправил приказ из академии, чтобы нас выгнали.

Глава 7.12

— Когда? — замечаю, что мой голос становится жестче от съедающего гнева.

Брат тоже это замечает, но игнорирует.

— Где-то месяц назад, — отвечает Трент и отводит маму к креслу. Укрывает ее пледом и дает ей стакан с водой. Затем поворачивается ко мне и выпрямляется во весь уже немаленький рост. — Теперь у нас нет дома. Мы почти три недели шли сюда. Потому что нам не по карману даже телега. Что уже говорить о портале. Шли через лес, он нас оберегал.

Вот же…. Нет слов. Прячу руки в карманы и там сжимаю их в кулаки, пытаясь удержать узды потенциала. Из-за тренировок теперь я чувствую, как злость будит во мне мощную волну выплеска силы. Из-за этого все мои мысли скатываются к тому, как я нахожу Вринеша и закапываю в землю после одного удара магией. Но пока нельзя показывать силу, — уговариваю про себя свой потенциал.

— Магиня Либби, — поворачиваюсь к старушке. — Простите, вы можете позаботиться о них. И… накормить, если получится.

— Иди, девочка, — мягко кивает она. — Все с ними будет в порядке.

— Спасибо, — едва сдерживая слезы из-за прозвучавшей в ее голосе заботы, ухожу.

Выбегаю из приемной и выглядываю в окно, чтобы посмотреть, кто сейчас находится в парке. Замечаю Вринеша с компанией из знакомых парней и его сосхебских товарищей. Он поразительно легко находит себе друзей. За месяц его поклонником становится Азур, хотя раньше покинуть Бретона было для него преступлением. Дирк собирает для Вринеша сплетни и приносит попить. Иногда в его компании я замечаю даже холодного и отстраненного Рея. Но единственный, кто не поддается обаянию Вринеша — это Дерик.

Заметно, что воздушник прикладывает неимоверно много усилий, чтобы подружиться с королевским сыном. К моей радости, на льстивую услужливость Дерик Брентон не ведется, прогоняя любого, кто подмазывается к нему. Возможно из-за неожиданных неудач Вринеш приближает к себе Азура, чтобы хоть как-то заинтересовать Дерика. Но это только ухудшает их без того плохие отношения. Дерик даже невесте запрещает контактировать с Мариасом, чтобы тот не смог использовать Меральду.

Ускоряюсь, чтобы догнать их компанию, а когда вижу спину, того, кто смеет действовать через близких — я не выдерживаю.

— Мариас!

Он медленно оборачивается ко мне, хотя прекрасно понимает, кто стоит за спиной. Я же не собираюсь ждать: с разбега прыгаю и бью ему в челюсть. Его компания расступается, давая нам пространство, но не лезет. Вринеш валяется на траве, когда я избиваю его посреди парка при свете дня, словно мне снова тринадцать, а ему четырнадцать.

Хватаю его за грудки сидя на нем верхом и плюю ему в лицо.

— Как ты посмел тронуть их, тварь. Как ты посмел забрать дом. Ты называешь меня грязью под ногами, но настоящая грязь это ты. Ты со своей черной душой.

— Да я…

Он пытается что-то сказать, но я бью его головой. В ту же секунду меня снимают с него двое парней, приподнимают над землей и фиксируют в захвате.

Дергаюсь в руках сосхебцев, но они крепко держат меня и стоят как исполины, даже не шелохнутся. Азур подает руку Вринешу, а тот трясет головой, чтобы ослабить боль. Из его брови и носа течет алая кровь, а вся одежда испачкана грязью и травой.

— Мда, удар у тебя стал сильнее, Бри. Натренировалась тут, что сказать, — он проводит рукой по лицу. Его губы тем временем беззвучно двигаются. После чего кровь на глазах останавливается, а кровоподтеки уменьшаются.

Я от злости фыркаю, но молчу и так все понятно. Этот гад знает азы лекарского искусства.

— В Сосхебии бойцов обучают лекарскому базовому набору, — объясняет он и улыбается, глядя на меня. — Ты ведь не думала, что я останусь разукрашенным из-за тебя. Значит твоя мамочка с братом добрались до академии. А я то думал, почему меня Бригида еще не навестила. Знал, что ты прискачешь ко мне, когда узнаешь правду о доме. Я ведь обещал, Бри, что выгоню твою мать, когда сдохнет мой отец. Но, — он подходит ко мне и проводит по щеке грязным пальцем, оставляя след. — Я могу пойти на уступку. Тогда твоя семья сможет вернуться в прежний дом и им даже простят долги. Тебе всего-то надо стать мои тайным ночным развлечением, как твоя мать для отца. Продолжим традицию так сказать. Согласна?