Ловушка для «Тайфуна» - Александр Викторович Горохов

в прекрасно подходящем для местных погодных условий новеньком обмундировании. Что будет, когда они ворвутся в Европу? Кто их сумеет остановить, защитить европейские народы от коммунистического ига, ничуть не менее опасного, чем нацистское? Пожалуй, даже более опасного, поскольку посягает на самое святое — на священную частную собственность.

Тревога усилилась, когда одетые в тёплую русскую одежду и обувь, смешные трёхухие меховые шапки и разноцветные шарфы, увешанные фотоаппаратами, британцы оказались в расположении выведенной на отдых после боёв танковой бригады. Из-за того, что здесь их ждали уже куда более совершенные бронированные машины, чем подбитые трофейные КВ и Т-34. Эти боевые машины имели названия Т-44 и Т-50. Причём, первая просто шокировала специалистов: пушка на ней — не уже 3, а 3,35 дюймов с баллистикой зенитного орудия, бронирование значительно сильнее, двигатель мощнее, а размеры меньше при практически той же массе.

Да, машина новая, но в ней хорошо прослеживается преемственность с предыдущей машиной русского конструктора Кошкина: схожие силуэты, схожая конструкция корпуса, модернизированный дизельный двигатель той же конструкции, что и в Т-34. Но подвеска заменена на более совершенную (в сравнении с подвеской Кристи) торсионную, а огромный мотор установлен не продольно, как в предшественнике, а поперечно. Что и позволило уменьшить габариты.

Лёгкие танки особого ажиотажа не вызвали. Произведённые на построенном Фордом Горьковском автозаводе, они были вооружены не впечатляющей даже в сравнении со старыми БТ пушкой в полтора раза меньшего, чем у них, калибра. Правда, длинноствольной. Двигатель восьмицилиндровый бензиновый, выпускающийся на московском заводе имени Сталина. По словам русских, бронепробиваемости пушки хватает на лёгкую бронетехнику и бортовую броню немецких средних танков, если она не защищена дополнительными бронелистами. Но главная задача таких танков — поддержка пехоты, а не, как в британской концепции, «подвижной противотанковой единицы». Зато и немецкие танки с длинноствольными пушками пробивают у них даже лобовую броню, а боковую при удачном попадании — даже самые распространённые немецкие 37-мм противотанковые орудия.

Несколько удивили просторные, на 20 десантников, гусеничные бронетранспортёры, которыми оказались обеспечены пехотинцы. Раньше русские не были замечены в разработке подобных машин. Но это — отнюдь не та техника, которой можно завоевать превосходство на поле боя. Слабая броня, защищающая лишь от стрелкового оружия винтовочного калибра, вооружение в виде пулемёта под стандартный русский патрон. Такие нужны лишь для быстрой доставки пехоты к месту боя, но уязвимы даже для крупнокалиберных пулемётов, не говоря уж о малокалиберной артиллерии.

Артиллерия бригады, рассчитанной на быстрые марши и неожиданные прорывы, сплошь на механической тяге. И в качестве тягачей используются разработанные ещё в середине 1930-х гусеничные легкобронированные машины. Даже миномёты перевозят на них: калибром 3,2 дюйма устанавливают в специальное гнездо в задней части тягача, а более тяжёлый, 4,2 дюйма, с колёсным ходом везут на прицепе. Как и трёхдюймовые дивизионные пушки конструкции Грабина, способные выполнять роль и противотанковых орудий.

В общем, ничего из вооружений бригады, отличившейся в ходе контрудара, никоим образом не подтверждала версию MI6 о том, что победы Красной Армии якобы связаны с поддержкой русских некими «пришельцами из будущего». Единственное, что могло бы хоть как-то натолкнуть на подобную мысль — совершенно необычные, никем из британцев ранее невиданные автоматические карабины под патрон, слабее винтовочного, но сильнее пистолетного.

— Как давно производятся эти автоматические винтовки? — задал Иден вопрос Молотову.

— С весны этого… Простите, прошлого, 1941 года. Но в войска стали поступать только в конце лета. В гвардейские и ударные части, вроде данной бригады. Да и то, как вы видите, на всех их не хватает, и артиллеристов и технических специалистов приходится вооружать карабинами или более слабыми пистолетами-пулемётами.

На следующее утро, во время пресс-конференции в Новгороде, министру иностранных дел Великобритании пришлось много говорить о союзнических отношениях, о страданиях под оккупацией русского народа, о героизме солдат Красной Армии. А свои мысли о том, как не допустить большевиков в Европу, он отложил до возвращения в Лондон. Ведь ему ещё предстояли переговоры и с Молотовым, и со Сталиным в Москве. Вот он и попытается во время этих раундов прощупать их планы на усиление роли России в Европе. Ну, и необходимо посмотреть на их реакцию на предложение вступить в войну с Японией. Уж этот шаг точно ослабит большевиков и отвлечёт их от европейских дел!

30

Установка турбовинтовых двигателей на дальний бомбардировщик Ер-2 превратила его из ленивой, раскормленной коровы во вполне приличный самолёт. Что ни говори, а творению Роберта Бартини, к которому для превращения сугубо гражданской «Стали-7» в боевую машину приложил руку Владимир Ермолаев, с двигателями М-40 и М-105 откровенно не хватало мощности используемых моторов. Отсюда и просто невероятно длинный разбег на взлёте, доходящий до двух километров при максимальной бомбовой загрузке, слишком медленный набор высоты (чтобы «забраться» на пять километров, требовалось потратить более шестнадцати минут). А с новыми моторами машина просто преобразилась. К тому же, «ермолаева», получившего долгожданные мощные двигатели, немедленно начали модернизировать.

Модернизация пошла по пути установки нового оборудования, обеспечивающего повышение боевых качеств самолёта. Александр Евгеньевич Голованов, командир авиационной дивизии дальнего действия, вначале носившей номер 81, а с декабря 1941 получившей № 3, помнил, как в составе его группы турбовинтовые Ер-2 вылетали на первую бомбардировку Берлина и проявили себя в том полёте отлично. И сразу же вскоре после этого одновременно шесть машин отправили на доработку: устанавливать новое оборудование, позволяющее бороться с радиолокационными станциями противника.

Дивизия Голованова регулярно летала бомбить Берлин, Кёнигсберг, Варшаву, другие промышленные и транспортные центры Германии, пока фронт не приблизился к Ленинграду. Немцы привычно списывали эти бомбёжки на англичан, но у них стали появляться и ночные истребители, которые наводились на самолёты авиации дальнего действия локационными станциями, разворачиваемыми близ этих объектов.

Вот тут и сказали своё слово «ерки», получившие совершенно новое оружие и новейшие приборы. А конкретно — реактивные снаряды, способные уничтожать локаторы.

Выглядело это примерно так: впереди формации, летящей на задание, шла пара Ер-2, аппаратура которых засекала где-то внизу радиоизлучение, характерное для немецких «радиоуловителей самолётов». С подкрыльевой подвески «ерёмы» производился запуск эрэса, который сам наводился на источник этого излучения. И спустя несколько секунд где-то там, далеко на земле, вспыхивала искорка, извещавшая о том, что ночных истребителей на этом участке маршрута сегодня не будет. Редко, когда приходилось делать второй выстрел, если первый снаряд промахивался.

Эти же «ермолаевы», на которые установили авиационные локаторы, извещали и о приближении «ночников», от которых можно было либо уйти манёвром, либо отбиться огнём оборонительного вооружения. А ещё — находили крупные цели, вроде железнодорожных станций и колонн техники. Находили, подсвечивали осветительными бомбами в условиях светомаскировки, чтобы ТБ-7 или, как их стали теперь называть, Пе-8, могли нанести прицельный бомбовый удар.

Голованов прекрасно помнил и другое: то, насколько ненадёжными были первые машины конструктора Ермолаева, поступившие в войска в начале 1941 года. Но потом что-то случилось на Воронежском авиазаводе (случилось в хорошем смысле), и сразу же исчезли проблемы с гидравликой, заеданием приводов бомболюков, отказами электрооборудования. И машина действительно стала неплохим дальним бомбардировщиком. А ещё — дальним высотным авиационным разведчиком, реально способным пролететь 5–6 тысяч километров хоть днём, хоть ночью.

Отказы, разумеется, случались. Но вовсе не в таком количестве, как на машинах первых серий, которые, по слухам, потеряли уже все. Были и боевые потери, когда полкам АДД приходилось выполнять несвойственные им задачи в прифронтовой зоне в дневное время. Даже несмотря на обязательное при этом истребительное прикрытие: кого-то «доставали» вражеские истребители, кого-то — зенитная артиллерия противника. Но ни одной из них не случилось из-за отказа моторов: значит, не зря утверждали заводчане, что ресурс турбовинтовых двигателей, устанавливаемых на ТБ-7 и Ер-2, составляет тысячу часов.

Генерал-майору авиации (получил это звание за организацию и проведение успешных налётов на крупнейшие промышленные центры Германии) после перевода в декабре 1941 года в подмосковное Монино пришло с головой окунуться и в программу модернизации техники, состоящей на вооружении дивизии. Ведь бывшая 87-я ад теперь подчинялась непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования, и ей полагалось выполнять наиболее ответственные задания. А значит, и на её оснащение шло всё самое наилучшее.

Получили новые наименования и входящие в неё авиаполки. Теперь они именовались 746-й апдд (10 ТБ-7), 747-й апдд (10 Ер-2), 748-й апдд (20 Ил-4) и 433-й резервный авиаполк ТБ-7. Ер-2 и ТБ-7 — только с турбовинтовыми двигателями, а Ил-4 —