Лекс Раут. Чернокнижник - Марина Суржевская

Армон кивнул и поднялся из-за стола. Кинул быстрый взгляд на Одри, отвернулся и ушел. Я снова постучал пальцами по столу.

— Ты ему не сказала.

Это был не вопрос, конечно. Я довольно хорошо изучил своего напарника.

— Нет, — она поджала губы.

— А что так? Постеснялась? Помнится, предлагала ты себя весьма уверенно. Знаешь, у тебя так забавно рот открывается, когда стонешь…

— Заткнись, — она побледнела от ярости и глубоко вздохнула, пытаясь успокоится.

— На случай, если ты не знала — у оборотней потрясающий нюх. И Армон как-то говорил, что распечатанная женщина начинает пахнуть по-другому. Ну и мужиком от нее разит, с которым была… Тебе нравится пахнуть моим телом, малышка Одри?

Ничего подобного я от напарника не слышал, но не мог упустить возможность позлить девчонку. Очевидно, что мнение Армона ей было небезразлично. Она уставилась на меня с такой ненавистью, что на душе полегчало. Усмехнулся и послал ей воздушный поцелуй.

— Нравится издеваться? Просто сделай, что обещал, и никогда меня больше не увидишь! — она отвернулась. — Найди Дориана!

— Интересно, зачем тебе этот аптекарь? — задумчиво протянул я.

— Он мой друг!

— Да ладно?

— Тебе не понять! — она вздернула голову, окинув меня презрительным взглядом. — Ты не знаешь, что такое дружба. То, как ты ведешь себя с Армоном… Ты отвратителен, Лекс.

— Ох, сколько страсти, — я насмешливо фыркнул. — Я почти проникся. Ключевое слово здесь «почти».

— Однажды ты пожалеешь о своих поступках, — она поднялась, гордо выпрямив спину.

— Ну да, и уйду в монастырь, — рассмеялся я. — Видишь, уже присматриваю достойное местечко для замаливания грехов. Какая наивность.

— Наивность или нет, а Дориана ты найдешь, — бросила она и, развернувшись, ушла.

— Мечтай, — пробормотал я. Кинул неприязненный взгляд на монаха. — Что, ни одного куска мяса не завалялось? Нет? Отвратительное гостеприимство. Вашим богам должно быть за вас стыдно.

— Да как… да что… — залепетал монах, а я пошел к выходу, раздумывая, где мне лучше начертить пентаграмму.

* * *

Переход мы совершили благополучно, хотя портал и вытянул из меня порядочно сил. Пришлось забить дикого кабана и снова целиком измазаться в крови. Перенести троих ровно в три раза сложнее, чем одного. Я даже подумал, а не добавить ли мне в рисунок одну хитрую руну, чтобы Одри закинуло в какое-нибудь болото, но стоило это представить, и нутро скрутило болью, словно мне дали под дых. Я зашипел сквозь зубы. Кажется, начинаю чувствовать действие нашей связи во всей красе. Кинул на девчонку убийственный взгляд. Ладно, пусть пока живет, может, пригодится. Избавлюсь… позже. Внутри снова полыхнула боль. Так что я постарался выкинуть из головы мысли о медленном и мучительном убийстве и сосредоточиться на портале.

Вышли недалеко от тракта, ведущего к довольно крупному городу Междуречья. Первым делом я посетил местную городскую купальню и раздобыл одежду, а Армон тем временем купил лошадей. Конечно, можно было воспользоваться местным городским порталом до Кайера, но все они хорошо охраняются, а самое плохое — перевозчики всегда делают слепок ауры тех, кого переправляют. А светить своей я точно не собирался. Слишком уж она у меня черная, такой отпечаток перевозчик точно запомнит, а то и ловцам стукнет, на всякий случай. Темных в империи не жалуют. Поэтому пришлось трястись на лошадях.

— Себе мог бы и не брать, — проворчал я напарнику, — денег бы сэкономили. Все равно ты бегаешь быстрее этих кляч!

— Мне нельзя долго оставаться в звериной форме, — Армон, прищурившись, рассматривал горизонт. — Поторопитесь, будет гроза. Надо добраться до постоялого двора раньше, если не хотите ночевать в лесу под дождем.

Довод был убедительным, чтобы как следует ударить сонную кобылу пятками.

И все же мы промокли, правда, уже на подъезде к Кайеру. Холодный осенний дождь промочил мой плащ, и все, о чем я думал — это как разожгу камин в гостиной, налью себе червичную настойку из дядюшкиных запасов и прикажу Бритте приготовить тушеного ягненка с брусничной подливкой. Я уже чувствовал на языке божественное сочетание сладкого мяса и горького напитка, когда возле ворот поместья Армон натянул поводья.

— Стой. — Его глаза разом пожелтели, и зрачок вытянулся.

— В чем дело? — нас догнала отставшая Одри.

— Мои ловушки нарушены, — голос напарника стал ниже. — И некоторые сработали. Оставайтесь здесь.

Он беззвучно спрыгнул на землю и пошел вдоль ограды к тайной дверце в стене. Ворота распахнулись через двадцать минут, и, судя по мрачному виду напарника, хорошие вести меня не ждали.

— Что там?

— Сам увидишь.

Увидел. Пока нас не было, дом просто разворошили, словно муравейник палкой. Казалось, в нем разбили все, что можно было разбить, вспороли постельные тюфяки, вскрыли все шкафы, комоды и разрезали обивку на банкетках и кушетках. Разворошили одежду, перевернули и раскурочили мебель, расколотили напольные вазы, и — тут я застонал и почувствовал, как взвилась внутри темная сила, — разбили бочку с черничной настойкой!

Мы застыли в гостиной, весь пол которой покрывал слой перьев, соломы, осколков и прочего трудноопределяемого мусора!

— Убью, — сквозь зубы прошипел я.

Армон бросил на меня быстрый взгляд. Напарник знал, что обычно я не стесняюсь в выражениях, а если молчу, значит, доведен до крайности. Он тихо потянул Одри в сторонку.

— Лукавый Грох! — воскликнула Одри. — Что здесь произошло? Сражение?

— Может, грабители? — предположил Армон.

Я прошел через комнату, скрипя зубами от хруста битого стекла. Поднял из мусора крышку музыкальной шкатулки, сжал в ладони.

— Это точно не воры, — Одри присела, потянула из мусора остатки старинных песочных часов, что раньше украшали каминную полку. — Ни один вор такого не сотворил бы. Мне кажется, у вас что-то искали.

— Но что? — Армон оглянулся. Сесть было некуда, все покрыто слоем грязи и мусора. — Мои ловушки сработали, но ни крови, ни трупов я не нашел.

— Зачистили, — я бросил крышку в мусор и заложил руки за спину. Напарник поднял голову.

— Ловцы?

— Возможно. Хорошо зачистили, ни крови не осталось, ни ауры. Только след магии и то слабый.