Хранительница Темного пламени (СИ) - Ингвар Лара

— Хранительница не просто так имеет стольких любовником. Получая удовольствие, она не только делиться энергией, но и сбрасывает ее излишки, чтобы эта сила ее не разорвала. Асмодеус совсем с тобой не разговаривал на эту тему?

Пришлось покачать головой. Алина неоднократно намекала на то, что мне бы пора с кем-нибудь переспать, но моя моралистки настроенная светлая часть не могла себе этого позволить. Водный подошел ко мне вплотную, посмотрел в глаза. Он не лгал, это было очевидно.

— Как именно сбрасывается излишнее напряжение?

— Когда Хранительница находится на пике наслаждения.

Я достаточно понимала природу своей анатомии, чтобы знать, что под «пиком наслаждения» мужчина подразумевает «оргазм».

— Почему ты здесь, Дариан?

— Хотел предложить свои услуги, чтобы ты могла сбросить излишнее напряжение. — В темноте белизна его улыбки казалась ослепительной.

— Откажусь. Не желаю, чтобы меня трогал незнакомец.

Тело предательски задрожало, это его предложение было встречено им на ура. Дариан смотрел на меня так, словно понимал что-то, читал мои жесты и мысли. Перед этим взглядом его морских глаз мне стало неуютно. На меня так никто не смотрел. Никогда.

— Я не прикоснусь к тебе и пальцем, Хранительница. Раз уж таково твое решение. Ты знаешь, что может сделать моя песня. Но поверь, если ты не сбросишь излишки своего напряжения, то либо набросишься на первого встречного, либо оно тебя попросту раздавит.

Промолчала. То, что предлагал Дариан не находило сопротивления у моей розовой части. Пока ко мне никто не прикасался, она молчала. Темная так и вовсе была в восторге. А вот рациональная выступала против. Ей были непонятны мотивы этого мужчины, до конца неизвестна реакция тела на него.

— Какая тебе от этого выгода? Магия?

Мужчина улыбнулся:

— Магии у меня своей, более чем хватает.

— Тогда что?

— Ты — моя Хранительница, Хранительница Темных Земель. Любой, обладай он моими способностями, предложил бы тебе подобное.

Объяснение не выглядело убедительным. Дариан не лгал, но не говорил всей правды. Он хотел чего-то еще, вот только я не могла понять, чего именно.

— Ты клянешься, что не прикоснешься ко мне?

— Клянусь. — он сделал шаг вперед, и нас разделяли жалкие сантиметры. Я все еще находилась в раздумье над его предложением. Все таки было бы интересно испытать оргазм. Не то, чтобы я не пыталась познавать свое тело в переходном возрасте. Я быстро поняла, что сама никогда не смогу доставить себе удовольствие. Любопытство, неутоленное желание, которое годами концентрировалось в моем теле отбрасывали моральные принципы. Темная и светлая части вместе пересилили разумную. Если способности Дариана столь велики, то быть может он смог бы…

— Ты можешь сделать так, чтобы я завтра об этом не вспомнила?

Я знала, как малодушно это было с моей стороны. Об этом знал и Дариан. Но он кивнул:

— Если так пожелает Хранительница.

Я присела на кровать, он очутился рядом. А потом с усмешкой раскрыл рот, напевая свою странную мелодию, и я в наслаждении откинулась назад. Освобождение не заставило себя ждать, и я с тихим стоном задрожала, чувствуя, как накопившаяся энергия наконец-то находит выход. Это было почти больно, словно мышцы, которыми никогда не пользовались, вдруг заставили работать во всю мощь. И где ты был раньше?

— Какая ты чувствительная, Мелания.

В лице Дариана читалось восхищение. Он смотрел на меня с видом исследователя, которому достался очень интересный экземпляр. Отдышавшись, я только и смогла произнести:

— Еще…

И Дариан снова начал свою песню. Он пел и пел, часы напролет, а я задыхалась, кусала губы и вновь и вновь взмывала в небеса и проваливалась в небытие. Ночная рубашка задралась до бедер, соски натянули ткань и бесстыдно просвечивались сквозь нее. Первым попросил передышки он:

— Прости меня, Хранительница, но я все таки мужчина. Сегодня я больше не смогу для тебя петь, потому что в следующий раз, когда ты так раздвинешь свои ножки, я не выдержу и нарушу свою клятву. Как и обещал, последняя песня и все произошедшее сейчас покажется тебе завтра сном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не успела запротестовать, мужчина насвистел тихую мелодию, и сон, который казался невозможен минуту назад, накрыл меня с головой.

Каждая клеточка моего тела пела от удовольствия. Вероятно, это было последствием принятие Силы или полноценного здорового сна, мне было хо-ро-шо. Пасмурная погода не портила настроения, карканье ворон казалось пением птичек, а развалившиеся на поляне после вчерашнего веселья, кто тут, кто там люди и нелюди вызывали только умиление. На завтрак я спускалась в прекрасном расположении духа, чувствуя странную скованность в ногах. Ни она, ни бешенные глаза Гато и Асмодеуса не смогли расшатать моего прекрасного настроения.

— Кто он? — спросил брюнет, с яростным выражением втягивая воздух около меня носом. Гато присоединился к обнюхиванию более деликатно.

— Запаха чужого тела нет. — деловито подытожил он. А я начала всерьез беспокоиться, не случилось ли у мужчин массового безумия. Алина, вышедшая с подносом, быстро оглядела меня и сказала:

— Слава Темным богам.

Она подала завтрак, состоящий из жирных, неимоверно вкусных блинов, политых сладким сиропом, похожим на кленовый. Калории, калории и еще раз калории — сказала бы моя мама. Мысли о семье были болезненны, я понимала, что обязана их навестить. Но сегодня мне этого не хотелось.

— Доброе утро, Хранительница, — в комнату вошел Дариан, убрав мокрые волосы в пучок. Видимо спал в предоставленной бочке с соленой водой. Со вчерашнего дня, мое отношение к нему резко улучшилось. Я улыбнулась мужчине, указала на стул, рядом со собой.

— Что едят русалки? — поинтересовалась, услышав игривость в своем голосе. Гато и Асмодеус зарычали одновременно.

— От сладких блинов я не откажусь, — удивительно, вчера меня этот мужчина раздражал. Он казался высокомерным, его иномирная красота раздражали меня. Сегодня с убранными в пучок волосами он казался почти нормальным, а глаза, в неярком свете, пробивающимся сквозь витражные окна, казались обычными зелено-серыми. Выглядел он уставшим, и каким-то задумчивым, словно знал что-то о чем никто не догадывался. Темная моя часть тихо млела в окружении целых троих красавцев мужчин. Светлая с утра была молчалива. Алина незамедлительно принесла ему завтрак.

— Мелания, я понимаю, что выбор фаворита обычно на Хранительнице, но я от своего племени здесь один, так что выбирать не приходится. Если я тебе не противен, я бы хотел занять место за этим столом.

— Да ты уже за ним сидишь, Дариан- пошутила я, но мужчина продолжил выжидательно на меня смотреть.

Я не могла ему отказать, тем более, что он, как говорил Асмодеус, является одним из сильнейших представителей своего вида. — Хорошо, но я должна предупредить — мои отношения с фаворитами не такие, как это было принято раньше.

— Это я уже понял, — мужчина подцепил блин и проглотил его, широко раскрыв рот. Только сейчас я заметила, что клыков у него было три пары. Меня это абсолютно не смутило. — Ты научишь меня своим правилам, а я расскажу о жизни Темных. Сдается мне, здесь пока никто не объяснил, почему Хранительницы ведут себя так, как ведут.

— Ну хоть одна здравая голова! Иди сюда, карасик, я тебе добавки дам, — сердобольно произнесла Алина, чем напомнила мне, что она все-таки бабушка. Моя бабушка. Женщина взглянула на меня и кивнула с загадочной улыбкой, одобряя выбор Дариана в качестве фаворита.

— Я бы подумал на твоем месте, Мелания, — мягко начал Гато.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я против, — жестко обрезал Асмодеус. Он уселся рядом, по другую от меня сторону, бросил в сторону Дариана такой яростный взгляд, что от него могло молоко скиснуть.

— Темную Хранительницу нельзя ревновать, — напомнил им Дариан, — тем более Мелании не помешает нахождение рядом с собой кого-нибудь по настоящему темного. Ваши светлые повадки могут сбить ее с правильного пути.