Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Где взял водку?
– Эдик дал.
– Кипятилов?
– Ага.
– Значит, это он обворовал магазин?
На морщинистом небритом лице Сумеркина появилось недоумение:
– Ты что, Андрей Гаврилыч, с печки упал? Какой магазин?…
– Райповский.
– О, придумал! На кой черт воровать, когда есть деньги, – Сумеркин пошарил по карманам камуфляжной куртки и достал измятую пятидесятирублевку. – Во, глянь, аккурат на «Столицу Сибири» хватит. Еще целковый в запасе остается, только от Клашки Шиферовой сдачу хрен дождешься. У нее руль сорок да руль сорок получается пять двадцать. Может, Клашка сама винополку грабанула, а бочку на других катит.
– Не наводи тень на ясный день, – сказал участковый и наугад добавил: – Свидетели есть, которые видели тебя с Кипятиловым у магазина.
– Санек, ты не первый год в милиции. Не слушай деревенские сплетни… – Сумеркин задумался. – Хотя, по правде сказать, подходил я вчера после обеда к винополке, но поцеловал пробой и повернул домой, то есть в поле, к коровам.
– Понятно. Ты разведал, что магазин закрыт, и Кипятилов по твоей наводке совершил кражу, – снова закинул удочку Двораковский.
– Не, Санек, не придумывай ерунду. Позавчера я выцыганил сотенный аванец у Евлампия Огонькова за пастьбу его черно-пестрой ведерницы. Евлампий – старик не жадный. Чего ему жадничать, когда за фронтовые заслуги как министр пенсию получает. Врать не стану, одну пятидесятку мы с Эдиком сразу пропили. Другую оставили в запас. Вчера в полдень Эдик сказал: «Старик, сбегай в винополку за пузырем “Столицы Сибири” да на сдачу булку хлеба возьми. Заморим червячка». Он по-блатному или по-молодежному всегда называет меня стариком…
– Ты и на самом деле старик, – вставил фермер. – Шестьдесят лет, а ума нет.
– Откуда ему взяться? Батька мой с рождения был калека, а матка – дура, – ничуть не обиделся Сумеркин и продолжил: – Сгреб я ноги в охапку и дуй не стой в деревню. Магазин, бля, оказался на замке. Поискать продавщицу смекалки не хватило. Вернулся ни с чем. Эдик в сердцах матюгнулся и пошел на поиск сам. Где он разыскал Клашку Шиферову, не знаю, но припер полную сумку харчей.
– Каких? – спросил участковый.
– Кажись, три бутылки «Столицы Сибири», буханку хлеба и коляску колбасы.
– Сразу стали выпивать?
– Нека. Одну бутылку Эдик отдал мне и сказал, чтоб я пас стадо, а он, дескать, пойдет отдыхать. Предлагал еще закусь, да я отказался… – Сумеркин открыл беззубый рот. – Во, глянь, жевать нечем.
– Деньгами Кипятилов с тобой не поделился?
– С хрена ли загуляли. У Эдика в кармане была дохлая вошь на аркане.
– И о деньгах ничего не сказал?
– Чо попусту говорить про то, чего нету.
– Выходит, полную сумку харчей Шиферова подарила Кипятилову за красивые глаза?
– Интересный вопрос… Про такую загогулину я почему-то не подумал.
– Куда Кипятилов отправился отдыхать?
– Забота об его отдыхе меня не мучила. Завладев непочатой бутылкой, я прямиком дунул к стаду. Возле кладбищенских ворот запнулся за коряжину и нечаянно вспомнил давно похороненного батьку. Суровый был мужик! Про мою горькую автобиографию можно написать целую книгу…
– Кузьма, не увиливай в сторону, – одернул участковый. – Твою биографию вся округа знает. Говори, куда скрылся Кипятилов?
– Куда, куда… Черт его знает, куда. Врать не стану, на батькиной могилке я так напоминался, что, сегодня проснувшись, битый час не мог понять, где нахожусь. Оклемался лишь, когда Евлампий Огоньков пригнал к кладбищу стадо.
– Как ты познакомился с Кипятиловым?
– Нормально, в райцентровской закусочной. Эдик там сидел с двумя бутылками плодово-выгодного вина. Подсел к нему. Стакан по стакану разговорились, и Эдику до крайности захотелось в деревню.
– Не поинтересовался: кто он, откуда?
– Мой интерес был в дармовой выпивке, которой Эдик угостил. К тому же у него новый паспорт с фотокарточкой имелся.
– О себе Кипятилов что рассказывал?
– В основном, про лагерную житуху лясы точил. Калякал, будто много лет в зоне отсидел.
– За воровство?
– Не, за бабу. С чужим мужиком застал женку в постели. Сгоряча башку ей отрубил.
– И ты не побоялся связываться с убийцей?
– А чо?… Я – не баба, – Сумеркин ладонями потер морщинистое лицо. – Башка после вчерашнего трещит, а до вечера нечем подлечиться. Если б Эдик, зараза, не убег, мы теперь уже бы похмелились. Две поллитры подряд ему не осилить. На лекарство у него, должно быть, осталось.
– Давай, Кузьма, вместе подумаем: куда Кипятилов мог убежать? – быстро предложил участковый и для затравки добавил: – Отыщем беглеца – опохмелишься.
– С тяжелого бодуна я хреново соображаю… Если блатняк не упорол к матке в райцентр, то, возможно, отлеживается в моей хате.
– Твою хату я утром проверил, – сказал фермер. – Там – шаром покати.
– Тогда, может быть, он где-то здесь, в лесу, блукает.
– Лес большой. Вспомни, где вы с ним обычно выпивали?
– А где придется.
– Определенного места не было?
Сумеркин поцарапал кудлатую голову:
– Когда пасли за лесом, где в колхозное время была летняя дойка, определялись в заброшенном вагончике. Там стол есть и скамейки. Может, Эдик туда забрел…
Участковый посмотрел на фермера:
– Далеко тот вагончик?
Монетов показал на затянутую муравой старую дорогу:
– Полкилометра по этому проселку. Съездим?…
– Конечно.
– Андрюха… Андрей Гаврилыч, меня-то возьмите с собой, – сбивчиво проговорил Сумеркин, отмахиваясь от овода, кружившего над непокрытой головой.
– Ты где свою кепку потерял? – вместо ответа спросил фермер.
– Анисья Огурцова прихватизировала.
– За попытку украсть у нее деньги?
– Во, бля, деревня! Любой пустяк в великое событие раздуют. Эдик пошутил, а старуха уже тебе нажалобилась.
– За такие «шутки» на скамью подсудимых садят.
– Мне там не сидеть. Без вранья скажу, я глазом не успел моргнуть, как Эдик слямзил Анисьину заначку. Чо, не возьмете меня?
– Смотри, Кузьма, за стадом. Учинишь потраву – не оберешься беды.
– Будь спок, Гаврилыч. До вечера дотерплю.
Двораковский тронул мотоцикл с места и, развернувшись, выехал на проселок. От деревни вдоль зарастающей дороги тянулась вереница покосившихся деревянных столбов с белыми изоляторами на вершинах, но без проводов, по которым когда-то поступало электричество к механизированной дойке.
– Давно провода сняли? – спросил участковый.
– Сразу после банкротства колхоза райцентровские жулики в одну ночь обрезали алюминий для сдачи а металлолом, – ответил фермер.
– Стадо большое в колхозе было?
– Сто восемьдесят коров отправили на мясокомбинат. Куда деньги за них канули, неведомо никому. Колхозникам не заплатили ни копейки. Наделили селян земельными паями, механизаторам раздали изношенную до ручки технику, и на этом мы распрощались с колхозной жизнью. Работящие мужики по моему примеру занялись фермерством, да быстро сникли. В нынешней неразберихе не каждому по уму вести рентабельное хозяйство.
– Насколько знаю, сейчас издано много документов, поддерживающих аграрный сектор.
– Как говорит мой коллега из села Раздольного Богдан Куделькин, на кухне, где стряпаются эти документы, или очень старые печи, или пьяные повара.
– И кредиты не помогают?
– Мизерные цены на зерно позволяют только-только расплатиться за кредитную солярку. На покупку новой техники и удобрений не остается ни шиша. Выручает плодородная землица да опытные механизаторы, умеющие из дерьма сделать конфетку.
– Сколько у тебя земли?
– Считай, все пенсионеры отдали мне в аренду свои паи.
– Как расплачиваешься с ними?
– Зерном да сеном для скота. Дровишки, уголь на зиму старикам привожу.
– Деньгами не платишь?
– Денег хватает только работающим мужикам. Осенью, после реализации зерна, тысяч по тридцать приходится на трудолюбивую душу. В прошлом году подарил чиновникам из продовольственной корпорации пару фляг меда с собственной пасеки, так они расщедрились. Оплатили зерно по высшей ставке, и моим механизаторам досталось почти в два раза больше деньжат.
– Берут чиновники взятки?
– Еще как берут!.. Раньше совслужащие тоже брали, но стеснялись. А теперь нагло вымогают «на лапу».
– Развивать хозяйство не планируешь?
– Хотел создать животноводческую ферму с молочным уклоном, да цены на молоко очень уж смешные. Короче, куда ни кинь – везде клин.
– Мельница, хлебопекарня, магазин оправдывают себя?
– Концы с концами свожу. Это я создал ради того, чтобы люди не мотались за каждым пустяком в райцентр. Ну и для трудоспособных женщин какой-никакой заработок.
– К слову, Андрей… На твой взгляд, могла Шиферова за неделю наторговать десять тысяч выручки?
– Сомневаюсь. Основная выручка у нее от водки. Десять тысяч рублей – это около двухсот поллитровок. Такую уйму спиртного нашим алкашам за неделю, пожалуй, не осилить.
- Девушка ищет спонсора - Михаил Черненок - Криминальный детектив
- Лунный свет[ Наваждение Вельзевула. "Платье в горошек и лунный свет". Мертвые хоронят своих мертвецов. Почти конец света] - Игорь Тихорский - Криминальный детектив
- Вышел киллер из тумана - Сергей Рокотов - Криминальный детектив
- Убийство на побережье - Вилен Арионов - Криминальный детектив
- Антология советского детектива-42. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Делль Виктор Викторович - Криминальный детектив
- Перебиты, поломаны крылья - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Сукино болото - Виталий Еремин - Криминальный детектив
- MKAD 2008 - Антон Некрасов - Криминальный детектив
- Ночь лунного страха - Ирина Арбенина - Криминальный детектив
- Черный список - Андрей Серов - Криминальный детектив