Земля 2150 (СИ) - Багрянцева Светлана

Когда вошли в вестибюль, то я удивилась царящему здесь великолепию. Всё было вычурно красиво. Кожаные диваны, большая хрустальная люстра, мраморный пол. За стойкой администрации стоял обаятельный, улыбчивый парень, с огненно-рыжей копной волос. На нём был идеально сидящий синий костюм, белая рубашка и бейдж с именем «Сергей Васильев».

— Добрый вечер, рады вас видеть, — расплылся в улыбке рыжик.

— Добрый вечер, Сергей. Оформишь доктора в номер. Да, и покажи свой браслет, девушка в первый раз.

Парень спокойно поднял рукав пиджака, а я увидела изящную вещицу из нержавеющего металла.

— Это усмиряющий браслет. Если мужчина хочет сделать что-то против твоей воли, просто поворачиваешь верх кольца. Браслет ударяет током и парализует на несколько минут.

Галя достала из кармана коробочку с несколькими кольцами. Я нашла подходящий по размеру и надела на средний палец. Полагаю, браслеты ещё и для того, чтобы никто не убежал за периметр. Удобно, повернул кольцо и даже стрелять из оружия не нужно.

— Ну, я поеду, удачи, — попрощалась Галя уходя.

Я приложила палец в выемку стойки регистрации, а Рыжик, начал что-то тыкать в панели на столе. Я не смогла пересилить любопытство и спросила.

— А что, браслет нельзя снять?

— Можно перекусить кусачками. Один попробовал. Вследствие повреждения создается мощное замыкание, и человек просто умирает. Каждый мужчина обязан раз в сутки подзаряжать батарею браслета. У охраны на планшетах видно, кто зарядил, а кто нет. И потом, тут встроены маячки, так, что долго не побегаешь, — безразлично сказал парень.

Я удивилась. Как он может жить практически в клетке и так спокойно об этом говорить?

— Ваш номер на третьем этаже. Триста тридцать два. На ужин можно спуститься в ресторан, или попросить еду в номер. Вот меню ресторана и ключ-карта от номера, — Сергей протянул ключ с буклетом.

Сразу же появился другой услужливый парень. Он мгновенно расплылся в улыбке.

— Меня зовут Вадим. Позвольте вас проводить.

Голубоглазый шатен поднялся со мной на лифте, а потом проводил до номера. Затем он галантно откланялся и, пожелав приятно провести время, ушёл.

Я вошла в номер. Всё было в успокаивающих тонах и стены и мебель. Центральное место, разумеется, занимала огромная кровать с резными спинками. На прикроватной тумбочке стоял ночник в виде розы. В углу у дверей притулился маленький угловой шкаф. Здесь также была ещё одна дверь. Это оказалась ванная комната. Унитаз, кабина для душа, джакузи на двоих. На хромовой сушилке висело несколько полотенец. Над умывальником на полке лежала зубная паста и две нераспечатанных щётки. С удовольствием забралась под душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Потом переодевшись в чистое платье, вошла в комнату. На улице ещё светло, и в панорамное окно прекрасно просматривался исторический центр города, как обычно укрытый куполом. Говорят там красивые церкви, в которые давно никто не ходит молиться. С появлением инопланетян люди перестали верить в богов. Но убранство церквей осталось неизменным. Все единодушно признали, что их нужно беречь, как историческое наследие. Завтра после работы схожу туда на экскурсию, нужно только гида выбрать.

Поесть было решено в номере, благо стол и пара стульев имелись. Заказала салат из овощей, я не привыкла наедаться на ночь.

И вот я сижу в одном пеньюаре на кровати, облокотившись на подушки. В руках тот самый планшет. «Андрей Величко тридцать лет. Рост: сто семьдесят шесть сантиметров. Вес: шестьдесят пять килограмм. Размер пениса в возбуждённом состоянии: шестнадцать сантиметров. Родилось: пятнадцать девочек и восемь мальчиков», — прочитала под фото красивого кареглазого брюнета. Возле фото горела красная кнопка, что говорило о том, что в данный момент объект ублажает очередную дамочку. А может он пыхтит над созданием очередного потомства?

Следом шло фото Ивана Громова ничем не примечательной внешности, но с хорошим послужным списком. За свои сорок три года у него родилось двадцать пять мальчиков и восемнадцать девочек. Это что же, двадцать пять детей один воспитывает?! Жуть, какая, я на одного решиться не могу, а тут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Полистав ещё немного, положила планшет на тумбочку. Нет, не сегодня. Подожду ещё, время есть. Может быть, позвонить маме и посоветоваться с ней? Хотя не больно-то и хочется. С Ольгой Свиридовой мы были в последнее время не в лучших отношениях. Из всех своих четырёх дочерей, мать недолюбливала только меня, считая бракованной. Как же, Катя родила ещё в девятнадцать, Яна в двадцать один, Эльзе только шестнадцать, но и она восторженно предвкушает тот день, когда в восемнадцать лет ей дадут право посещать резервацию. Только я дожила до двадцати пяти девственницей. Мать орала, что я и не баба вовсе, а непонятно что. Говорила, что мне нужно было, родиться мальчиком, и тогда бы она со спокойной душой оставила меня отцу. А я не знаю, что я вообще хочу. Временами на душе творится непонятно что. Может я перечитала женских романов начала двадцать первого века? Нашла пару книг в тайнике, на чердаке нашего старого дома. Помню, когда мать застала меня за чтением, тут же кинула все книги в камин. А потом, начала читать нотации, перемежая речь обидными словами. Я её понимала, если бы книги нашли, то нашей семье мало не показалось бы. Дело в том, что все книги, где упоминалось о любви, семье и тому подобном, уничтожили. Даже в интернете ничего не осталось. Было только сухое упоминание, как часть истории. О некогда существовавшем институте брака и семьи говорилось так же, как о первой, второй, или третьей мировых войнах, просто факт истории и не более того. Ирину Иванову первого президента земли, разумеется, именовали не иначе как спасительницу всего человечества.

И вот полгода назад, после последнего скандала с матерью, я переехала. Просто подала в мэрию резолюцию о том, что желаю отделиться от матери и сестёр и мне выделили маленький пустующий дом.

Тронула золотой браслет с небольшим экраном. Нет, мама не тот человек, с которым хочется разговаривать, а тем более советоваться. Браслет съехал дальше по руке, открывая маленькую татуировку на запястье. Шесть цифр и одна буква — идентификационный номер отца, выбитый мне при рождении. У моих братьев такой же номер, только буква другая. Это сделано намеренно, чтобы родственники не скрещивались. Вследствие такого союза могут появиться дети с генетическим сбоем, а это никому не нужно. Схватила планшет и набрала в поисковике номер отца. Передо мной тут же возникло фото красивого, седовласого мужчины. Карие глаза как у меня, аккуратный нос, губы бантиком. Вокруг глаз лучики морщинок, которые его совсем не портили. Под фото значилось: «Андрей Николаев пятьдесят лет». Ещё я прочитала, что у меня где-то тридцать три сестры, а конкретно в этом городе двадцать братьев. Посмотрела на кнопку — зелёная, а значит, папу можно будет вызвать. Лучшего гида, чем собственный отец не придумаешь, уж он-то точно приставать с пошлостями не будет.

Поднялась по звонку будильника. К восьми часам следовало прибыть в клинику. Быстро умылась и спустилась в ресторан. За круглыми столиками с белоснежной скатертью уже сидели женщины в голубой униформе врачей. Я села за пустующий стол, и ко мне тут же подбежал улыбчивый парень официант.

— Доброе утро. Меня зовут Николай, что будем заказывать?

— Блины и кофе по-турецки, — сказала ледяным тоном.

— Ваш заказ будет через десять минут, — парень был неизменно вежлив, что слегка раздражало.

Уже в клинике мне выделили кабинет, и помогли занести оборудование. В коридоре сидело несколько мужчин и детей. Администрация уверила, что всё чётко организовано. Пациенты приходят группами каждая к отведенному времени и кабинету. Включив приборы, я морально подготовилась, нацепила на себя безразличную маску и нажала на кнопку. На двери должна была высветиться надпись «входите».

Первым появился мужчина средних лет и подал мне планшет. Затем он стал раздеваться. Отвернулась, чтобы подключить планшет к аппаратуре. Было почему-то стыдно, несмотря на то, что я доктор. Никогда не видела голого мужчину. Андроид Рик не в счёт, да и снимать с себя плавки я его никогда не просила, даже когда спали вместе. Да уж, Альбина мне, мягко говоря, сделала подлянку.