Небо Одессы, 1941-й - Алексей Череватенко

- В летную школу набор? - голос мой срывается от волнения. Он утвердительно кивает головой и уходит, не дождавшись ответа. Какую-то минуту я стоял, стараясь привести в порядок мысли. Было над чем задуматься.,. Второй курс все-таки, и вообще я уже привык к мысли, что буду агрономом, может быть, даже в родном селе, где прошло мое детство.

И все-таки я решился. Собрал необходимые документы, взял рекомендацию от комитета комсомола, характеристику. Тут все было, как говорится, в ажуре: комсомолец, активно участвую в общественной работе, политически грамотный. А вот на медицинское обследование шел ни живой, ни мертвый. Врачи, рассказывали те, кто "сорвался", бракуют по малейшему поводу. Но мне и тут повезло. Рост во внимание не принимали (этого я опасался больше всего), зрение у меня было отличное, в строительном училище я лучше всех выполнял упражнения по стрельбе, был физически вынослив...

Пройдя комиссию, я уже считал себя летчиком.

Глава II.

Предгрозье

Приятно шагать по еще влажной от ночной росы тропе, вдыхая аромат степных трав. Над головой заливается жаворонок, где-то недалеко перекликаются перепела. Иду по земле, молодой, сильный и счастливый. Кажется, мне все по плечу, любые преграды одолею на своем пути.

Одинокий У-2 разворачивается на посадку. До чего же чистое небо! Раньше мне казалось, что только у нас на Дону оно такое прозрачное, ясное. Однако и здесь, у берегов Черного моря, хоть пей его, как родниковую воду. Город отсюда виден как на ладони. Прозрачная дымка медленно плывет над заводскими трубами, постепенно тает в воздухе и совсем исчезает. Утреннюю тишину нарушает гудок паровоза. Пассажирский поезд огибает дугу и скрывается за леском, выстукивая свою бодрую песню.

Таким мне остался в памяти день 21 июня. Было это под Одессой в далеком сорок первом году. Суббота - канун выходного, когда люди настраиваются на отдых. Но у летчиков всегда рабочий день.

Командир четвертой эскадрильи капитан Жидков, серьезный и немногословный, встречает меня насмешливой улыбкой:

- Видели, видели... Шел на аэродром, пританцовывая! С чего бы это?

Уралец Аггей Елохин, хитро прищурив глаза, "подключается" к разговору:

- Я вам доложу, товарищ капитан, почему лейтенант порхает бабочкой. У него в голове зреет гениальная думка: взять под ручку свою молодую жену и на пляж в Лузановку. Да и кому не хочется погреться сейчас на горячем песочке, особенно если запастись парой бутылок холодного пива...

Я смущенно улыбаюсь и отмалчиваюсь. В общем, мои командиры не ошибались: настроение у меня действительно приподнятое и тому есть причины. Но о них никому не признаюсь до поры до времени.

- Да-а-а, на пляж хорошо бы, - протягивает кто-то.

Желание справедливое, особенно если учесть, что вот уже два месяца у нас нет выходных. Капитан Жидков становится серьезным:

- Можно и надо отдыхать, хлопцы, да, видно, нам это пока противопоказано, - он умолк, постегивая по голенищу длинным прутиком. Обстановка, дорогие товарищи, сложная, в воздухе пахнет порохом...

Жидков был у нас, что называется, последний день. Мы все уже знали, что есть приказ о его переводе в другую часть. Четвертую эскадрилью принимал старший лейтенант Елохин.

Из здания штаба вышла и быстро направилась в нашу сторону группа офицеров. Летчики стали спешно приводить себя в порядок. И вот уже замкомандира полка майор Шестаков печатает шаг навстречу начальству.

- Товарищ командир полка, личный состав вверенной вам части по вашему приказанию построен!

Командир полка Марьинский, поздоровавшись, ставит учебную задачу: совершенствовать технику пилотирования, отрабатывать стрельбы по воздушным и наземным целям. Летать, летать! И сегодня, и завтра, и в воскресные дни! Отпуска временно отменены, увольнительные - в случае крайней необходимости.

Программа боевой подготовки в последние месяцы усложнилась. Большое внимание уделяется воздушному бою, полетам на перехват "противника", полетам над морем.

Участились проверки. В мае нас инспектировал командующий военно-воздушными силами округа генерал М. Г. Мичурин, а после этого приехала группа генералов и офицеров во главе с Маршалом Советского Союза Семеном Михайловичем Буденным.

Командир полка напоминал, что граница рядом, призывал не ослаблять бдительности.

Выступил и комиссар полка Николай Андреевич Верховец. Мы с большим уважением относились к этому человеку, вежливому, чуткому, не оставлявшему малейшей просьбы без внимания. Был он к тому же хорошим летчиком. Блестяще вел бой, метко поражал цель. Для авторитета комиссара это значило много. В эту последнюю мирную субботу речь шла далеко не о военных проблемах. Многие наметили на воскресенье решение каких-то своих, личных дел.

День начался обычно. Команда "по самолетам!", и мы спешим к машинам. Впереди, чуть наклонившись, бежит Шестаков, За ним Верховец, Елохин, Жидков, Полоз. Самолеты спрятаны в лесопосадке, обрамляющей летное поле. Поднять их в воздух надо в считанные минуты. Полк отлично справляется с этой задачей.

Когда я подбежал к стоянке, техник Филиппов доложил о готовности самолета. Помогая надевать парашют, он скороговоркой сообщал последние новости: газета "Красная Звезда" в статье, посвященной итогам проверки боеготовности полка, отмечает нас за отличную стрельбу по воздушным целям.

Запускаю мотор и выхожу на линию старта. "Ястребок" Шестакова уже пошел на взлет. Легко оторвавшись от земли, он уходит все дальше и дальше, затем ложится на левое крыло, делает разворот. А я думаю: вот бы мне так виртуозно летать... Добрая профессиональная зависть, она заставляет летчика совершенствовать боевое мастерство. Мы, конечно, не новички, за плечами суровая школа, опыт кое-какой приобрели. И все же завидуем мастерству ветеранов, таких как Шестаков, Асташкин, Капустин, Полоз, которые уже воевали в Испании, на Халхин-Голе. Майор Шестаков любил повторять:

- Летать - все равно, что на скрипке играть! Чем больше тренируешься, тем лучше владеешь машиной.

Майор повел группу в район Аккермана, капитан Капустин - на запад. За спиной осталась Одесса, под крылом проплывает Днестр. Вот Тирасполь, Бендеры, холмистые поля, сады и виноградники Молдавии. Наконец, Прут. Узенькая желтая полоска петляет меж крутых берегов. Это - государственная граница, дальше лететь нельзя, там чужая земля.

Полк принимал участие в авиационных учениях Одесского военного округа. Проводились они в условиях, максимально приближенных к боевым. Как писал позже в своих воспоминаниях Главный Маршал авиации К. А. Вершинин, авиаторы по существу находились на положении готовности номер один, и никто из них не подозревал, что с рассветом придется уже не "играть в войну", а вступить в бой с реальным противником. "Лишь руководящему составу было известно, рассказывает К. А. Вершинин, - о возможности нападения фашистов в ближайшие двое суток. В директиве Наркома обороны и Начальника генерального штаба, посланной в ночь на 22 июня в западные приграничные округа, предписывалось:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});