В небе над звёздами (СИ) - Глумаков Сергей

Допустим, что этот вот, в зеркале — действительно я. Ведь похож. Копия прямо. Только волосы черные, длинные и прямые да глаза серые… Веснушек у смугляков и правда не водится, как правило. Стало быть, посмуглел, вытянулся (что-то уж довольно-таки, ей-богу…) и шевелюркой заново обзавелся. Что это? Почему? Рыло моё и тело, — какого хрена так изменились? Глаза волосы, пропорции туловища… Что-то многовато как-то переоформилось… Почему я такой «другой» вдруг теперь?! Возможно, что и не будет ответа… Хотя… Почему это не будет? Может это всё те же компенсаторные механизмы… Ну, то есть — гены предков «включились», я и поменялся внешне… Стресс, понимаешь, летаргия, все дела… Гены ведь тоже в шоке побывали: небось решили, что какую-то информацию о фенотипе предков надо бы активировать — и врубили, посовещавшись, так сказать… Ага. Ну, вот. Вот и ответ. Если уж дышу всем туловищем, то почему бы и пропорции тела не поменять? Вероятнее всего, кто-то из предков был черноволос и долговяз — может такое быть? Не просто может, а так и есть: прадед высок и смугл был, а у братьев его — еще и глаза серые, у двоих из трёх даже, кажется.

И это выяснили, ну, или, по крайней мере — попытались объяснить. Выходит логично. Вполне правдоподобно даже. Так и будем считать. Пока еще что-нибудь не обнаружится…».

В том, что в ближайшее время что-то станет еще более понятным, он — почему-то — не сомневался уже совершенно.

Удовлетворившись предварительными итогами собственных рассуждений, он налил себе чаю… «Чёрта в гриву!! А пить-то как?! Я же не втягиваю воздуха — ни носом, ни ртом!»

«Молока добавь» — послышалось в голове.

Тут он вдруг понял, впервые почувствовал, чего ему на самом деле хочется более, чем дышать… И чтобы всенепременно вот так же вот — пронизало до самой последней клеточки…

«А вот этого — не надо…» — мягко запротестовал «голос» в голове. «Иди молоко из холодильника доставай. Там еще полпакета. Тебе хватит... Кровь пьют по ошибке, не надо этого делать. Не стоит. Никогда… Жалеть будешь…»

Вдруг до его рассудка докатило еще кое-что: «голос» был женский. И принадлежал ни в коей мере не ему… Он был чужим. С ним, начиная с первой — диалоговой — фразы в его голове на протяжении этого вечера, постоянно кто-то общался… И этот кто-то — еще одна из «забавностей», в числе прочих — сегодняшних и вчерашних. В этот момент ему уже становилось несколько понятнее, почему диалог придётся поддерживать активным образом…

«Ты спрашивай, не бойся» — поймав его это бессловесное ощущение, спокойно предложила новая собеседница…

Что ж.

— У меня такое чувство, — начал он, — что я не пил дней восемь… Бочку бы осушил сейчас. И какого черта мне хочется… не воды?!

«Потому что воды тебе не может хотеться. Её тебе не требуется. Хоть ты сам её производишь, она всё же требуется от тебя. Не тебе…»

— Чего?!

«Ничего. А что?»…

— Что за бред? Ты КТО вообще?

«А ты КТО?»… Пауза — секунды три. «Вот и я — тоже…»

Минуло еще секунд, наверное, одиннадцать. В молчании. Спустя это время до него и дошло. Окончательно.

— М-ммм-м!! Уфгх-х-кхбл… — это он заявил уже сразу после…

«Ну вот, понял, наконец»

«Да, ты вампир. Именно он и есть, ты правильно всё понял, словами можешь не переспрашивать. Что же, теперь — такой вот ты, да…»…

«Какого же… хрена!», «Сплю», «Спятил», … … … — затем еще череда неких сторонних мыслеконструкций — разных по длине — проносилась у него в голове в следующие пять, может быть семь, секунд…

Новая мысль, пришедшая к нему секунде на девятой, его почему-то порадовала:

«Да я попросту из комы не вышел, в которую во время операции впал! Я без сознания, а это — мерещится мне!»

От восхищения этим новым осознанием у него, наверное, перехватило — бы, дыхание… Он тут же перешел в наступление: «Э-э-й, там!!! Эй, вы, там, у операционного стола!!! Я жив, ребя-а-а-та!! Врубайте свои дефибрилляторы!! Я ту-у-т!!!! Э-э-у-у-у-у!! Поспешите!! Не скупитесь на вольтаж!!! Эй, вы-ы-ы-ы-ы-ы!!! (ы-ы-ы-ы-ы-ы!!! Ы-а-э-ы-ы-ы…)…». Ну и прочее, в таком духе — с минуту, может быть, полторы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всё же в какой-то момент он утомился. И замолчав, как-то вдруг сразу — не выстраивая особо никаких словесных формулировок внутри своего рассудка — потребовал ответа у новой знакомой… «Эй, слышите меня??» — мол — «Вы, вы, ага…» — только и пронеслось в мозгу.

«Всё изложил, да?» — спросил всё тот же голос. «Минута и девятнадцать с половиной секунд… Ну, почти как обычно. И матом ты почти не ругался — один раз только. Хорошо, молодец!!». Почему-то ему показалось, что обладательница этого мягкого голосочка улыбается…

«Ну, вот как-то так пока. Но это — пока!!» — всё еще не желая быть полностью спокойным, постулировал он.

«Да не в коме ты, успокойся. Ты дома у себя. Из комы ты не вышел бы. Ну, или точнее, так: ты не сразу, но всё же вышел из неё, из комы-то этой своей… Позже немного. Пришлось помогать… Ты не умер, не бойся. Жив, не переживай. Всё нормально. Пока, по крайней мере…»

«Так вот, значит… Ух ты, чёрт… А…. ну… впрочем… ладно; ладно. Отлично, чего там… Спрашивать и не знаю о чём уж, получается… Эх… Жаль, что не сплю всё-таки…»

«Да, жаль» — прозвучало в голове «в ответ»… Ему показалось, что тон ответчицы печален, неподдельно и…

«Я здорово вляпался, да?»…

«Да как сказать… Да, вообще-то… Но ты носа не вешай. Мы что-нибудь придумаем, ага?»…

— …

«Ну вот, хорошо…».

— …

«Правильно, молодец, помолчи, помолчи пока…».

«Да, надо бы мне заткнуться… На некоторое время. Извини…»

«Ничего, в порядке всё… До связи, или как, да?

«Угу». «Хотя нет… Постой, погоди… Меня обязательно было…м-м-м…»

«Кусать?».

«Ну… да. Кусать, стало быть… Да? Обязательно?»

«Нет, но… Вообще-то… Да — да, обязательно…»

«А почему?»

«Ну, ты бы… Умер бы ты.»

«А это не лучше? Именно для меня — не лучше было бы… умереть?»

«Нет… Для тебя… Понимаешь… Ты бы… Именно ты бы, вот… В общем, ты не туда бы попал… Как-то так.».

«В ад, что ли, да?»

«Ну, вы часто так это называете… Да. Туда…»

«Я грешник, видимо, да? Крепко плохи дела?»

«Все грешники. Люди же… И у всех — дела не так чтобы уж… хороши»

«И исключений нет?»

«Нет. Пока нет…»

«А будут?»

«Будут, куда вы денетесь…». Ему опять показалось, что она улыбается.

«Понял я. Конец связи» — и он почему-то тоже улыбнулся — в ответ…

***

Проснулся он уже ночью. Спал ли он? Видимо да, спал. С момента прекращения «разговора» он больше ничего не помнил. Значит — уснул. Что-то было не так. Ему было плохо. Ныло всё тело. Еще несколько секунд спустя он понял, что у него озноб. Колотило здорово. И еще прилично пекло… Такая вот необычная «связка» двух почти противоположных ощущений… Отвратительная и не бог весть, откуда возникшая. Он уже знал — почему-то — что дальше непременно будет еще хуже. Припомнилось и сновидение. Он — по горло в густой красной жидкости и голова, которая воздымается над «озером», от боли раскалывается на фрагменты. Озноб и жар в сновидении тоже присутствовали, ощущала их, правда, одна только голова… «Сейчас, вроде как, не так погано, как во сне… Телом это проще ощущать, чем одной башкой…»…

«Что мне делать?!»

«Молока выпей» — тут же оформилось в голове. Это не был голос вечерней собеседницы. На этот раз звук голоса был собственным — обычная мысль.

Он хотел встать. Получилось плохо: попытавшись одним движением принять привычное полусидячее положение, он понял, что сил у него для этого недостаточно. Тогда он рванул еще раз и опять — впустую… Озноб по телу почти сразу заметно усилился. Жар подступил к голове и практически одновременно с ним из глубины черепа стал «выползать» и озноб — «заколотило» теперь и голову… К тому же — вмиг заломило от боли виски — один за другим, а потом… Разламывающая боль пронизала уже всё тело — поползла сначала медренно, а затем — стремительно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})