Ветувьяр - Сия Кейс

блестеть и от количества выпитого.

— Что “давай”? — Уже не в первый раз прикинулся дураком “братец”.

— Мне нужен Тейвон. Прямо сейчас.

— Что!? Нет!

Ремора была не в том расположении духа, чтобы терпеть его капризы — не раздумывая ни секунды, она влепила Джеррету пощечину и уставилась в хитрющие зеленые глаза, в которых не было ничего родного или даже близкого.

— Давай хотя бы не здесь, — Адмирал с видом обиженного мальчишки потирал ушибленную щеку. Может, было даже хорошо, что он сейчас пьян — иначе так просто она бы не отделалась, — До замка рукой подать…

— А ты стесняешься? — Вздернула бровь Ремора.

— Хочу попрощаться.

Он был неисправим, и на этот раз Ремора отступила. Она и сама понимала, что нужно добраться до замка, до покоев Тейвона, где можно было сесть и поговорить наедине, высказать все то, что накипело, и решить, что делать дальше. К счастью, Джеррет шел быстро, и на месте они оказались уже минут через десять, за которые принцесса успела несколько раз продумать, что скажет брату.

Покои Тейвона по ее приказу тщательно убирали все восемь месяцев, но комнаты все равно успели стать нежилыми, опустевшими. В просторной гостиной с высоким потолком каждый шаг отдавался эхом, даже несмотря на увешанные гобеленами стены и дорогой зиеконский ковер на полу.

Войдя, Ремора прикрыла за собой дверь, повернулась и увидела, что Джеррет уже развалился в кресле, закинув ногу на ногу. Снять треуголку в помещении он тоже не удосужился, зато камзол расстегнул, отчего показался Реморе еще более пьяным и растрепанным.

— Я жду, — Ремора медленно прошла по комнате, не сводя глаз с упрямого негодника.

— Недолго же ты меня терпела… А я надеялся, что ты соскучилась, — Джеррет ухмыльнулся тонкими губами, отчего его длинное лицо сделалось еще хитрее.

Он всегда чем-то напоминал лиса — вертлявого, коварного и опасного. Наверное, из-за рыжих волос, которые обычно доходили до плеч, но сейчас отросли до середины спины и были стянуты в низкий хвост на затылке. Хотя… эти тонкие, мелкие черты лица тоже подходили пушистому хитрецу.

— По Тейвону. Не по тебе, — Пожала плечами Ремора.

Больше он не произнес ни слова, хотя принцесса ожидала чего-то еще. Невидящим взглядом она уставилась на адмирала, на какое-то мгновение забывшись, и вернулась в реальность лишь тогда, когда увидела, как губы Джеррета почти беззвучно шепчут до боли знакомые слова.

Всю жизнь Ремора пыталась поймать этот момент — вот и сейчас она пристально смотрела на адмирала, надеясь, что ее глазам удастся уловить тот миг, когда один ветувьяр сменится другим, но снова потерпела фиаско. Вот она видит, как сосредоточенный и печальный Джеррет, теряя сознание, оседает в кресле — и вот уже перед ней, на том же самом месте, расположилось безвольное, словно спящее, тело единственного родного человека.

Ветувьяры легко меняют тела — через пару минут брат придет в сознание самостоятельно, но Ремора все же решила его поторопить и легонько похлопала по щекам. Спустя мгновение Тейвон дернулся, словно от испуга, и распахнул глаза, ошалело уставившись на сестру.

Принцесса по себе знала — в этот момент лучше ничего не говорить, а дать бедняге прийти в себя. Пусть вспомнит, что было перед тем, как он провалился во тьму, став другим человеком.

— Сестрица, — Раздался негромкий, слегка хриплый голос, такой непохожий на визгливый тенор Джеррета.

— Восемь месяцев, — Опережая его вопрос, ответила Ремора, — Так что я жду извинений.

Тейвон хотел запустить руки в волосы, но помешала злополучная треуголка. Каким-то неуклюжим движением брат стянул с головы шляпу и задумчиво повертел ее в руках:

— У него были на то причины?

— К сожалению, да. Канхольм. Он там, кстати, победил.

Тейвон поморщился — то ли от досады, то ли у него просто болела голова, но Ремора могла его понять. Первые минуты — даже дни — после долгой тьмы всегда были ужасны: ты просто сидишь и слушаешь, что вытворял твой ветувьяр, пока тебя временно не существовало.

— Так где мои извинения? — С ухмылкой переспросила принцесса.

— Я же оставил тебе письмо. Я точно помню.

— И даже не соизволил попрощаться, — Напомнила она, — Хорош братец! Бросил на меня королевство, а сам отправил в море эту скотину!

— Да неужели он настолько плох? — Тейвон медленно поднялся и тут же скукожился — одежка Джеррета явно была ему не по нраву. Да и не по размеру, — Никто кроме тебя не говорит о нем ничего такого уж гадкого!

— Он забирает у меня тебя, — Честно призналась Ремора, — И не может править Кирацией. Этого достаточно для моей неприязни.

— И поэтому ты не дала ему четыре месяца?

— Нет, — Покачала головой Ремора, — Дело срочное, и обсуждать его с Джерретом не было смысла.

— Ладно, поверю, — Улыбнулся брат, — Но для начала переоденусь. Спроси у него как-нибудь — он вообще что-нибудь жрет!? Какого черта он такой тощий!?

Ремора засмеялась, наблюдая за тем, как Тейвон из последних сил сражается с тесным камзолом, натянувшейся на плечах рубашкой и чересчур тугим для него ремнем. Брат скрылся в дебрях гардеробной, выпутываясь из чужой одежды и не переставая что-то недовольно бормотать. Ремора решила развеять его сомнения:

— Жрет он не меньше тебя, а пьет и того больше.

— А еще фехтует и дерется, мне говорили, — Донесся приглушенный голос, — Жизнь порядком поинтересней моей.

— Прекрати, — Буркнула Ремора, — Ты король.

— Именно этим я и недоволен, — Тейвон вышел из гардеробной, и теперь все окончательно встало на свои места.

Каждый раз, когда Ремора видела брата в его привычном обличье, ей становилось спокойно и уютно. Наверное, из-за ответственности, которая тут же перепрыгивала с ее плеч на его.

Король вернулся, а значит, принцесса могла отступить в тень.

— Я весь внимание, — Тейвон подошел к туалетному столику и открыл небольшую узорчатую шкатулку, — Что за дело?

Сколько раз она отрепетировала эти слова? Десять? Двадцать? А они все равно не желали срываться с языка. Ремора замялась, постукивая ногтями по гладкой столешнице. Тейвон неожиданно выругался, но адресовано это негодование было не ей.

— Ты посмотри — вот же мерзавец! — Брат протянул принцессе клочок бумаги.

На обрывке угловатым почерком было выведено:

Прости!

У меня не было выбора — либо твой рубин, либо новый такелаж.

Джер

— И после этого ты будешь утверждать, что он не такой уж и плохой? — Ухмыльнулась Ремора, разрывая записку пополам.

— В любом случае, он делал это для Кирации, — Тейвон вытащил из шкатулки несколько колец и с деловым видом натянул три на одну руку и два — на другую, — Хотя перстень мог бы и выкупить…