Галатея - Борис Штерн

- Не знаю, - удивился Коробейников. - Я там был не по путевке.

- Командировка?

- Да, что-то вроде командировки, - усмехнулся Коробейников. - С апреля по ноябрь сорок пятого.

- А, - понимающе кивнул заслуженный деятель.

Коробейников еще немного потоптался около статуи и побрел в библиотеку, твердя про себя, чтобы не забыть: "Пигмалион, Пигмалион..." Слово было знакомое, но он забыл, в чем там дело. Он попросил у библиотекарши энциклопедию на букву "П", но, странное дело, оказалось, что сегодня ночью кто-то выбил окно и украл именно эту энциклопедию на букву "П". Коробейников огорчился, но библиотекарша и без энциклопедии объяснила ему, что Пигмалион был известным древнегреческим скульптором, а его художественную биографию написал известный английский писатель Бернард Шоу.

Всю следующую ночь в санатории лил дождь и выли собаки, а утром Боря, выйдя под дождем со шлангом поливать цветы, обнаружил, что на этот раз изувечены все три статуи - у шахтера отбит отбойный молоток, у парня из рук исчезла ядерная структура, а у девицы опять пропал кувшин.

Разбудили заслуженного деятеля. Тот вышел под зонтиком, оценил происшедшее как "акт вандализма" и потребовал оградить свое произведение от варварских посягательств.

Стало не до шуток. Коробейников вызвал милицию.

Прибыл оперативник с блокнотом, зорко взглянул на девицу и первым делом спросил, не было ли у нее врагов.

- У кого? - переспросил Коробейников.

- Возможно, кто-нибудь в санатории предубежденно относился к внешнему виду этой дамы, - подсказал оперативник, разглядывая следы в клумбе.

- Нет... никто не замечен, - смутился Коробейников.

Затем последовал вопрос: какой был кувшин?

- Кувшин как кувшин. Похожий на эту... на греческую вазу.

"Кувшин, стилизованный под древнегреческую амфору", - записал оперативник.

- Какой молоток был у шахтера?

- Отбойный.

- Ясно, что отбойный. Меня интересует его расположение.

- Отбойный молоток располагался на левом плече, - ответил Коробейников. - А шахтер придерживал его левой рукой.

- Так и запишем... Теперь разберемся с этим хлопцем. Кто он такой, по-вашему?

- Наверно, ученый, - задумался Коробейников, разглядывая устремленного в небеса хлопца. - Физик. Ядерщик.

- А что он держал в руке?

- Это... ядерную структуру. Ну, эта штука... она похожа на планетную систему.

- Понял, - кивнул следователь. - Так вот, меня интересует именно эта структура. Какой у вас контингент отдыхающих? Химики и физики? Интеллигентный контингент. Меня интересует именно химическая структура этих статуй. Акта вандализма здесь не наблюдается. Посмотрите: кто-то ходил ночью по клумбе, но не растоптал ни одной розы. Странный злоумышленник, верно? Далее... если я что-нибудь понимаю в искусстве, то молотки и кувшины на подобного рода статуях крепятся внутри на металлической арматуре. Значит, отбить их совсем не просто, - эту арматуру надо еще отпилить ножовкой. А потом реставрировать в местах повреждения. Взгляните: на плече, где стоял кувшин, и на руке этой дамы не видно никаких следов повреждения.

- Что же это должно означать? - спросил Коробейников, удивленный наблюдательностью следователя.

- Только то, что скульптуры не повреждались в припадке гнева, а умышленно, целенаправленно изменялись.

- А зачем?

- Не знаю. Наверно, кому-то не нравились все эти скульптурные украшения. Возможно, у этого заслуженного деятеля искусств есть соперники в творческом плане... возможно, мы имеем дело с редким преступлением на почве разного понимания изобразительного искусства... Моцарт и Сальери? Как вы думаете?

- Спросите лучше у него, - ответил Коробейников. О Моцарте и Сальери он никак не думал, зато сразу вспомнил недовольного бородатого ученика.

Следователь отправился на розыски заслуженного деятеля искусств, а Коробейников побрел на пляж. Что делать на пляже под дождем, он не знал, но ему хотелось побыть одному. Там не было ни души - пустой пляж с коркой мокрого песка после ночного ливня, лодки, накрытые брезентом, да фонарь мигал над будкой лодочника, ожидая короткого замыкания.

Непорядок!

Коробейников уже собрался выключить фонарь, как вдруг увидел, что из-под брезента ближней лодки выглядывает... планетная структура,

В лодке лежали отбойный молоток, кувшин, планетная система и энциклопедия на букву "П".

Коробейников опустил брезент, выключил фонарь и вернулся в санаторий к статуям.

Он внимательно разглядывал их. Статуи изменились... как он раньше этого не замечал? Левая рука шахтера без молотка торчит так, будто он что-то выпрашивает или жалуется на жизнь. Хлопец-ядерщик без своей структуры выглядит совсем неестественно... Коробейников готов поклясться, что этот парень выдвинул немного вперед левую ногу, чтобы изменить неудобную позу и не упасть с пьедестала. А выражение лица у девицы в самом деле изменилось - удивительно, что заслуженный деятель этого до сих пор не заметил.

Коробейников вообразил себя на их месте - как стоял бы он голым на пьедестале в неудобной позе, как хотелось бы ему выбросить эти молотки, кувшины и атомы, как хотелось бы поразмяться и приодеться, как рыскал бы он по санаторию в поисках одежонки и развлечений - и забрался бы в библиотеку! - как визжали бы собаки при виде оживших статуй и как под утро приходилось бы лезть на пьедестал и принимать вечную позу.

Эти фантазии преследовали его весь день, как надоедливый дождь. Он шел на обрыв и осматривал пляж... ни варваров, ни вандалов там не наблюдалось. В оживающие статуи, понятное дело, он не мог поверить, зато верил в хулиганов, разрушающих памятники. Он решил устроить в лодочной будке ночную засаду - если хулиганы припрятали в лодке свою добычу, то они к ней должны вернуться.

"Я их лично поймаю и привлеку к уголовной ответственности! - думал Коробейников. - Я их научу искусство любить!"

Ехать домой, чтобы потом возвращаться, не хотелось. Он позвонил жене, а потом весь вечер бродил в треугольном брезентовом плаще вокруг скульптур и подозрительно разглядывал всякого, кто к ним приближался.

Какой-то молодой кандидат наук проходил мимо девицы, остановился, закурил и начал ее разглядывать.

- Проходи, чего уставился? - сказал ему Коробейников. - Никогда не видел?

- Дед, что с тобой?! - весело изумился кандидат наук. - Ты откуда такой взялся? Из какой эпохи? Я тут стою, понимаешь, и облагораживаюсь искусством, как вдруг выползает какой-то динозавр и спрашивает, чего я тут стою.

"В самом деле, - смутился Коробейников. - Человек облагораживается, а я на него рычу".

- Вот вы, извиняюсь, ученый человек, да? - примирительно спросил Коробейников. - Тогда объясните мне про атомы. Они что, везде одинаковые?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});