Рейтинговые книги
Читем онлайн Карантин по-питерски - Ричард Семашков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
воде какую-то вязкую рябь, словно не по воде, а по киселю. И тут я вспомнил из прочитанного ещё в студенчестве учебника по судебной медицине, что части человеческого трупа (мышцы, кожа, мозг, молочные железы) во влажной среде без доступа кислорода вследствие омыления превращаются постепенно в жировоск, в то время как остальные мягкие органы сгнивают. И подумалось, что обильные в наших краях дожди, напитывая собой кладбищенскую землю, после стекают, образуя вот такие ржавые жирные топи. После мыслей об омылении пришёл на ум недавно прочитанный роман Миши Елизарова «Земля». И вот эта кисельная болотина, пролёгшая между вечным движением и вечным покоем, каким-то образом дополнила впечатление от романа, прибавила впечатлению веса. И тут же вспомнилось, как в учебном морге профессор Крикун попросил меня, второкурсника, достать из бака с 25 % раствором формалина препарат пищеварительной системы человека. И я, надев на обычные хирургические перчатки прозекторские (толстая резина, длинный рукав), опустил руку в бак и шуровал в нём, пока не ухватился за пищевод, вытянув весь ЖКТ (килограмм двадцать, не меньше). Еле дотащил органы этого почившего Гаргантюа до прозекторского стола к вящему удовольствию профессора и польстившему мне ужасу, застывшему в глазах однокурсниц. Весь этот ряд образов, мыслей, впечатлений и воспоминаний длился секунды три-четыре, под стук колёс, несших состав вдоль кладбищенской ограды.

На всеволожской платформе невольно прильнул к решётке: на хорошо просматриваемом отсюда дворе лежали в свалку две горки: слева – обрубленные стволы в коре, а справа – свежеобтёсанные, срубленные в чашу, брёвна, пронумерованные на спилах. Голая древесина болезненно походила на человеческую плоть; заходящее солнце, смешивая розовое с жёлтым, только усиливало это впечатление. Словно одетые и голые покойники, сваленные в две кучи. Когда отпрянул от решётки, увидел, что по левую и правую руку от меня стоит дюжина сошедших пассажиров, зачарованно уставившихся на брёвна.

Работая с коленом пациента (несколько раз покалеченным на горнолыжных трассах), снова подумал о сходстве тела человека и тела дерева.

Сегодня во время обеда настойчиво звонили в дверь. Приём пищи в выходной день для всякого постящегося – праздник. Приготовил салат: нарезал кружочками стебли сельдерея, свежие огурцы-корнишоны, свежие шампиньоны, приправил сванской солью, ложкой соевого соуса и ложкой нерафинированного подсолнечного, перемешал. Сварил спагетти al dente, добавил острой аджики. Откупорил бутылку прекрасного, сильного, сухого вина из винограда Бобаль. Не успел сделать глоток, как трижды, с нажимом, позвонили в дверь. Жена встревожилась: «Не открывай!», и за интонацией этой просьбы таилось невысказанное: «Чума свирепствует, это, должно быть, пришли грабители – за едой, за золотом, за нами…» Уставился в глазок – сосед дядя Коля, отец Серёги. Серёге под пятьдесят, владелец двух машин, которые он, если не чинит, то тщательно намывает, если не намывает и не чинит, то разбирает и снова собирает. Машины стоят во дворе под моими окнами, и я часто становлюсь свидетелем этой страстной любви человека и техники. Серёга простой и надёжный, как уазик, но ездит на «вольво» и микроавтобусе «фольксваген». Четыре года не курил, а пару месяцев назад закурил, и закурил яростно, со страстью. Мы здороваемся, иногда обращаемся друг к другу за помощью.

Открыл дверь. Дядя Коля, морщась, будто проглатывал морского ежа, сообщил, что у Серёги инфаркт и через пятнадцать минут потребуется моя помощь – спустить сына на носилках (живут на четвёртом этаже). Выпил два бокала, поднялся к соседям. Подошли ещё мужчины. Врач кардиореанимации, молодой кавказец, расставил нас по периметру мягких носилок. Серёга лежал весь серый, точно осыпанный пеплом, и держал в руке пакет капельницы. Мы взялись и понесли. Пока спускались, врач давал Серёге команды: «Ножкамы пашэвэли!», «Глаза нэ закрэвай!» Вернулся домой и позвонил маме.

«Алло», – сказала мама.

«Барев дзес, мам!» – ответил я.

29.03.2020

Павел Крусанов:

Перед отъездом в псковские леса позвольте поделиться впечатлением от книги, которую вы, дорогие собеседники, вряд ли когда-то возьмёте в руки. Я и сам прочитал её лишь по долгу службы. А прочитав, испытал двойственные чувства, которые всегда испытываешь, знакомясь с сочинением европейского автора, посвящённого России и российской жизни, независимо от того, какая именно историческая эпоха жизни нашего отечества интересует сочинителя. Чувства эти – добродушное веселье и недоумение. В своё время у меня в голове даже сложилось присловье: врёт, как француз, путешествующий по России. Однако к делу.

Речь о книге итальянской журналистки Ританны Армени «В бой идут ночные ведьмы». Этот автор вообще имеет стойкий и своеобразный интерес к России – прошлая её книга была посвящена отношениям Ленина и Арманд. Так вот, приступая к чтению книги («В бой идут ночные ведьмы»), повествующей о жизни, мечтах и подвигах советских девушек, сражавшихся во время Великой Отечественной войны с нацистами в составе 588-го ночного легкобомбардировочного авиационного полка, надо иметь в виду следующее:

1) автор – не военный историк, специализирующийся на Второй мировой войне, и вообще не историк;

2) автор – итальянская журналистка, сообщающая своим соотечественникам неизвестные им исторические сведения невероятного характера;

3) автор – идейная феминистка, воспринимающая мир традиции как сугубо мужской и враждебный по отношению к порабощённой женщине, роль главной пружины социального прогресса в этом мире, разумеется, отводится эмансипации.

Отсюда следует, что перед нами не сухой научный труд – плод многолетних архивных изысканий, а непосредственная история, рассказанная живым пером, не чуждым эмоциональных всплесков и лирических отступлений. Ведь в Италии, как и во всём мире, журналистов не учат обретать знания, их учат работать с!информацией.

Ританне Армени повезло – ей удалось встретиться с последней оставшейся на тот момент в живых «ночной ведьмой» (так немцы называли пилотов и штурманов 588-го авиаполка, бомбивших ночами на своих тихоходных У-2 вражеские позиции, армейские склады и скопления техники) – Ириной Ракомбольской. На основании материалов бесед с девяностошестилетним ветераном, легендой Великой Отечественной войны Ириной Ракомбольской и написана эта книга. Использованы здесь и публиковавшиеся ранее воспоминания других «ночных ведьм» – где-то в форме цитат, где-то в раскавыченном авторском пересказе. Есть здесь и цифры – количество боевых вылетов и сброшенных бомб, число не вернувшихся самолётов, – но не цифры тут главное. Главное – не отпускающее автора удивление перед очевидным фактом: во время Второй мировой войны в рядах советских военно-воздушных сил принимали активное участие в боях целых три авиационных полка, сформированных исключительно из женщин – от пилотов до техников. Невероятно! Нигде в мире такого больше не было. Оживший миф. Воскресшие амазонки. Все достижения западного феминизма вплоть до нынешнего дня в сравнении с этим фактом блекнут, как свеча на солнце полдня. Разумеется, поражаясь этой необычной истории, автор не делает

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Карантин по-питерски - Ричард Семашков бесплатно.
Похожие на Карантин по-питерски - Ричард Семашков книги

Оставить комментарий