Газета Завтра 384 (15 2001) - Газета Завтра Газета

Рано или поздно к гражданам Чечни вернется уверенность в том, что именно они, а не внешне силы, должны и способны решать их собственные дела.

"Стране срочно требуются меры по изменению общественного климата вокруг Чечни после двух тяжелых войн, в которых убиты десятки тысяч граждан русской, чеченской и других национальностей, — говорит член политсовета движения "Россия" Магомед Шейман-Исмаилов. — Позитивный мир, а не просто окончание войны, возможен и необходим”.

Чечню не должно забывать российское общество, и прежде всего средства массовой информации. Возможно, требуется больше и шире освещать жизнь и деятельность чеченцев, показывать, как они обустраивают свою жизнь. Не стоит навязывать российскому читателю или телезрителю образ "гордых дикарей", как зачастую это происходит.

Чечня — это проблема общенационального значения, это испытание новой России на способность исправлять собственные трагические ошибки и отвечать на внешние угрозы. Выдержим это испытание — не будет третьей чеченской войны.

Николай КУЛАГИН

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 10 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

11

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

КУЗНЕЧИК В КАНИФОЛИ (Беседа главных редакторов газеты "Советская Россия" Валентина ЧИКИНА и газеты "Завтра"Александра ПРОХАНОВА)

Александр ПРОХАНОВ. Валентин Васильевич, мы не часто беспокоим друг друга такого рода беседами, но сейчас, после оглашения президентского послания Федеральному собранию, возникла необходимость обсудить весь круг вопросов, с этим связанный. Тем более, что мы как главные редакторы газет знаем настроения людей, наших читателей и таким образом говорим как бы от их лица, озвучивая их молчаливые вопросы, адресованные власти и нашей оппозиции.

Валентин ЧИКИН. Конечно, у наших газет несколько разная аудитория, у меня по сотням писем, которые ежедневно приходят в редакцию, не сложилось впечатления, что читатели не могут сформулировать свои вопросы. Наоборот, люди знают, чего хотят от президента, и, прежде всего, они требуют определенности от власти по совершенно конкретным позициям. И от нас, от оппозиции, требуют такой же определенности. Да, вопросов сегодня накопилось больше, чем, скажем, к концу ельцинского правления. Путин пришел к власти, оседлав надежды и ожидания людей, их измученность бесперспективностью ельцинизма, их жажду лучших перемен. И эти надежды, эти ожидания, которыми люди жили весь этот год, по существу, оказались перечеркнуты путинским выступлением 3 апреля.

А.П. Я слушал его в дороге, в автомобиле — до того, как увидел текст. И слушал как человек, который вместе со своими близкими, со своими соотечественниками накопил огромное количество внутренних переживаний, забот, недоумений; я слушал лидера страны, лидера государства в надежде, что он, может, и не прямым смыслом слов, так какой-то интонацией, намеком даст нам ответ о смысле своего правления, которое, конечно же, не случайно. Но ничего я этого не обнаружил. Я оказался погруженным в нашу бюрократическую лексику, которая уже через пять минут слилась для меня в непрерывное, однозвучное, монотонное бульканье. И я перестал воспринимать слова президента. Наверное, не я один так мгновенно перестал понимать, о чем со мной говорят. А, может, на это и был расчет тех, кто писал президентскую речь.

Почти десять лет назад народную жизнь одним мановением руки, нажатием кнопки перевели из одного качества совсем в другое, из советской эпохи в другую, ельцинскую либерально-демократическую эпоху. И все наше многомерное общество вдруг оказалось поделено на две неравные части. На крохотную горстку агрессивного меньшинства, которое получило все: получило власть, получило богатство, получило абсолютную свободу, чудовищную вседозволенность и защитную неприкосновенность, получило колоссальные ресурсы всего исторического времени России, словно венец, к которому стремилась вся отечественная история. И на большинство, народное, к которому мы себя тоже причисляем, оно не имеет ничего: ни богатства, ни социальной защиты, ни куска хлеба порой, ни возможности реализации — культурной, социальной, политической. Вот этот раскол — жуткая реальность теперешней жизни. Об этом президент не сказал ни слова.

Люди хотят знать: будет ли у них возможность купить лекарства, добыть пропитание, обеспечить своим детям хорошее, качественное образование, проехаться по нормальным дорогам? Будут ли в космосе летать наши военные спутники? Будет ли граница на прочном запоре? Поставит ли МВД препоны преступникам, усмирят ли Чечню с ее террористами, восторжествует ли справедливость? Ведь сегодня у России нет богатств, нет ресурсов для своего народа, и все, что люди сделают сегодня, уже к обеду увозится за пределы страны, вычерпывается из России. И хотелось от президента получить объяснение, почему так происходит и как прекратить этот вывоз, эту непрерывную транспортировку национального достояния за кордон, на подкормку других цивилизаций. Мы тоже не получили на это никакого ответа.

Народ видит и понимает, и говорит на своих сходках, в своих промерзших за зиму домах, что страну захватили воры. Разнокалиберные воры. Власть, которая сложилась при Ельцине — это власть воров, жуликов: от крохотного мерзавчика, сидящего где-нибудь в ЖЭКе или в сельской конторке, до крупнейших воров, сидящих в министерствах, правительстве. Иерархия воровства оставляет народ голым, босым, несчастным, бесправным. Если народ начинает протестовать — его душат, его втаптывают в небытие. Как спастись от этих воров, как создать государство, которое было бы свободно от них? Из послания следовало, что Путин будет строить государство в этой сложившейся воровской системе, не уничтожая ее. И невольно делаешь вывод: упрочение "властной вертикали", о которой он все время говорит, является упрочением "воровской вертикали".

Это послание стало слепком — пусть упрощенным, но слепком — с лица нынешней власти. Там видны надбровные дуги, виден подбородок — это своеобразная такая маска. Думаю, еще не посмертная маска с лица нынешней власти. Нам с этой властью предстоит еще некоторое время жить. Но принять ее мы уже не можем. Этот язык могут понимать разве что люди, близкие к Мамуту и Абрамовичу.

В.Ч. Я слушал президентское послание в зале, не отрывая глаз от лица Путина, которое действительно напоминало маску. И невольно сравнивал с прошлогодним документом. Это, как говорят одесситы, две большие разницы. То был осмысленный трактат, составленный по всем канонам политической интриги — в нем были затронуты общенациональные интересы, общенациональные проблемы, обозначилась национальная философия. А здесь… Я даже не мог понять, как президент вообще согласился зачитывать такой текст. Складывалось впечатление, что это — кое-как склеенные обрывки из докладов на рутинных рабочих совещаниях в Кремле по разным вопросам. Вежливости ради, президент должен был бы, пусть по какой-то общей формуле, отчитаться перед народом, перед Федеральным собранием о сделанном за год. Видимо, у составителей были огромные затруднения в анализе реальных достижений или преобразований, и поэтому они решили утешить народ смехотворным сравнением, что в 2000 году российская экономика предъявила темпы роста, которых не было 30 лет. Ну а признание, что люди наконец-то стали получать зарплату, уместнее прозвучало бы на суде над ельцинским геноцидом. Вообще же президент предпочитал говорить о совершенно неосязаемых вещах. Ну, например, о том, что в стране выстроена вертикаль исполнительной власти… Как можно произносить такое перед лицом страны, где никто никому не подчиняется и где ни один закон и ни один президентский указ не исполняются в реальности, если это невыгодно чиновникам и бизнесменам? Или, например, заявляется, что остановлено расползание Федерации, мол, системой округов, как обручами, схвачена вся Россия, ставшая единой и неделимой. Ладно, не будем глядеть в сторону Северного Кавказа, но ведь каждый регион, каждый субъект Федерации живет по своим законам, и эти законы часто по-разному интерпретируются. Мы видели, какие были мучения для властей хотя бы в толковании закона о выборах. В третий раз Ментимир Шаймиев стал владыкой Татарии и с циничной усмешкой пообещал сразу после избрания, что в четвертый раз на выборы не пойдет.