Славные (ЛП) - Rob Sanders

Открыв глаза, Эфон обнаруживает, что сетки оптики отслеживают движение в свалке. Болезненные лучи солнца вокруг них вновь становятся сильнее, превращая поле битвы в рассеченное тенями марево, и Несущие Слово выходят из боя. Они отступают, поливая пространство за собой огнем из болтеров, и Эфон предполагает, что Ультрамарины, сражающиеся в Ланширском Поясе, одержали какую-то локальную победу.

Свет усиливается, приобретая неестественную яркость, и капитан начинает осознавать, что не мог бы ошибиться сильнее.

— Разрешите преследовать, капитан? — зовет сержант-ветеран Ультрамаринов, но Эфон едва слышит его.

Сквозь перекрещивающиеся тени Эфон различает очертания одинокого Несущего Слово. В отличие от своих вероломных братьев, тот стоит неподвижным силуэтом. На увенчанном гребнем шлеме жутковато сияют зеленые глазные линзы, соперничающие со светом термоядерного ядра его плазменного пистолета. Широкое дуло оружия все еще дымится, испуская остаточное свечение возбужденного водорода. Плащ выделяет Несущего Слово, как какого-то значимого центуриона, но навершие массивной булавы-крозиуса указывает, что он — капеллан. Эфон сражался бок о бок с Несущими Слово и знает, что XVII Легион поддерживает в своих рядах большое количество подобных духовных лидеров.

Пока он поднимает «Морикорпус» — пылающая боль в боку превращает движение в настоящее испытание — капеллан смотрит на него в ответ. Он глядит сквозь расчерченную болтами мглу и отходящие фигуры своих братьев вдоль собственной руки и плазменного пистолета, нацеленного на капитана.

Несущий Слово с любопытством наклоняет шлем, узнавая.

Глаза Эфона расширяются. Курта Седд?

Возможно, это он. Возможно, нет. В обваривающих глаза лучах, которые тянутся в дымке поля боя, Эфон едва способен отличить своих людей от врагов, не то что одного Несущего Слов от другого. Но сама вероятность разжигает в груди капитана пламя ярости. Сетки целеуказателя сходятся на капеллане, обведенные очертания которого мерцают у Эфона перед глазами. Дисплей шлема вторично подтверждает, что цель захвачена и капеллан в прицеле оружия.

Эфон удерживает его там еще секунду. На секунду позже.

По броне капеллана проходит светящаяся зеленая рябь потока выделенных надписей, толпа отступающих Несущих Слово пятится через линию обзора Эфона, и фигура исчезает.

— Разрешите пре... — снова окликает его стоящий рядом сержант, последние слова теряются в шквале огня болтеров, следующего за врагами в призрачную даль.

Эфон уже собирается ответить, когда его вокс переключается на другой канал для получения приоритетного вызова.

— Говорит Вентан, капитан, Четвертая, — трещит вокс-трансляция.

— Да, капитан, — отвечает Эфон, но когда слова Рема Вентана продолжаются и эхом отдаются у него в шлеме, он начинает понимать, что все Ультрамарины получают сообщение одновременно.

— Я осуществляю аварийную передачу на глобальной частоте. Поверхность Калта более не является безопасной средой. Местная звезда страдает от вспышек и вскоре облучит Калт до смертельного для людей уровня. Эвакуация планеты более невозможна. Поэтому, если вы гражданин, член Имперской Армии, легионер Тринадцатого или любой иной верный слуга Империума, со всей поспешностью направляйтесь в ближайшую к вам аркологию или аркологическую систему. Аркологии могут предоставить достаточную защиту, чтобы позволить нам пережить эту солнечную катастрофу. Мы укроемся там до дальнейших распоряжений. Не мешкайте. Направляйтесь прямо к ближайшей аркологии. Местоположение аркологий и информация о доступе будет прикреплена к этой передаче в виде кодированного файла. Во имя Империума, поспешите. Конец сообщения.

— Капитан? — спрашивает сержант. Как и все остальные Ультрамарины, стоящие возле него на поле боя, он смотрит на Эфона. Доспех капитана искрит в местах пробоев. Он поворачивается взглянуть на веридийское светило, как делал тысячу раз раньше.

Сегодня будет не так. Все, с чем соприкоснется свет, погибнет.

Вы ублюдки. Вы сбившиеся с пути мерзавцы, недостойные крови Императора.

Вы расправились с моими братьями и убили мой мир... 

— Вы слышали капитана Вентана, — произносит Эфон по воксу. — Мы укроемся от гнева звезды под землей. Долг ожидает нас во тьме. Мы выгоним врага обратно на свет и выжжем измену с поверхности Калта. Идемте же, я боюсь, что мы будем не единственными воинами, кто осмелится уйти в глубины.

2

[отметка: 24.23.02]

Аркан Дардан бежит. Он бежит быстро, насколько позволяет силовой доспех. Рядом с ним поля, где танцуют на ветру темные злаки. Ветер дует в бронированную спину ветерана ― это воздух, толкаемый вперед катаклизмом, что разворачивается позади. Это безумие. Это смерть.

— Я ― кулак, — декламирует Дардан, — крепко сжатый под керамитом, бьющий с силой Легиона. Я ― клинок, ожидающий плоть врага, настолько острый, каким только смог сотворить меня Император. Я ― болт, выпущенный издалека ― быстрый и точный, конец для всех, кто стоит перед Империумом Людей.

Эти слова принадлежат не ему. Как и многие хорошие слова, они принадлежат его примарху. Их назначение ― бороться с замешательством посредством ясности, изгонять сомнение и укреплять решимость легионера. Сердца Дардана гремят в груди, и он чувствует, что Жиллиман с ним, торопит его.

Его дыхание завывает внутри шлема. Сервоприводы и волоконные пучки доспеха шипят и вздыхают при каждом перемалывающем землю шаге. Перед ним тянутся бескрайние земледельческие поля. Он оборачивается на бегу. Он не может позволить себе остановиться. Скорость ― это все. Он даже бросил пустой болтер ради одной-двух секунд, которые мог этим выиграть. Рядом с космодесантником есть и другие. Отбившиеся от своих Ультрамарины, члены отделения Сефира. Несущие Слово, которые бегут, спасая свои никчемные жизни.

Сияние позади непереносимо. Дисплей шлема потрескивает и затягивается помехами. Там, где лучи отравленной звезды бьют в поверхность Калта, к небу взмывает пламя. Буря радиоактивного огня мчится по планете, превращая землю в облученный пепел. Дардан видит силуэты своего сержанта и отделения, бегущих перед светом. Некоторые помогают раненым братьям ковылять перед бушующим штормом Веридии. Другие замедляются, чтобы перестреливаться с выбившимися из сил Несущими Слово.

Дардан чувствует, что его запирают в западне титанических масштабов. За ним по пятам следует жар распространяющегося пожара, впереди вздымаются темные горы и скалистые высокогорья, отмечающие периметр огромных полей.

Он слышит стрельбу. Прерывистую, по возможности, беспорядочную ― ничего похожего на размеренное стаккато болтеров в бою. Времени едва хватает на размышление, не то что на прицеливание и огонь, но это не останавливает ни Несущих Слово, ни Ультрамаринов, которые увлекаются и тем самым обрекают себя. С выучкой и инстинктами непросто бороться, особенно сынам Жиллимана. Ультрамарины рождены для войны. Бегство им не свойственно.

Однако воины Ультрамара никогда прежде не сражались со звездой, и они понимают тщетность этого.

Болты рассекают посадки, снося побеги со стеблей и с глухим стуком входя в плодородную почву. Несущие Слово впереди даже не пытаются попасть по Ультрамаринам, просто стараются замедлить их. Дардану совершенно не хочется вступать с ними в бой. Он полным ходом движется дальше, и его единственное желание ― добраться до аркологий, пока Несущие Слово не прибыли в большом количестве и не перекрыли Ультрамаринам вход.

— Все воители Ультрамара понимают, что значит сражаться и побеждать, — проговаривает Дардан внутри шлема. — Впрочем, победа ― это не просто настрой, не просто выбор оружия и противника. Она многомерна. Она существует во времени. Она чувствительна к превратностям времени и места. Ультрамарин должен знать, где и когда лучше всего сражаться.

Через открытый вокс-канал Дардан слышит, как умирает брат Гален. Этот звук прерывает его декламацию. Раздается клятва, вскрик, а затем всплеск помех, когда порченая звезда забирает еще одного боевого брата из отделения Сефира. Дардан вспоминает годы сражений рядом с Урием Галеном во имя примарха ― зачистка Двенадцать-Один-Тридцать Один, крушение «Инвиктрона», охота на мерзких ксеносов на Цересте Секундус. За считанные мгновения его боевого брата не стало. Керамит, плоть, кровь ― все, что составляло Галена, забрала звезда.

Следующим падает Скаэрон. Он задерживается, чтобы выпустить свою ярость на Несущих Слово, которые в той же мере обречены. Затем Птолем, специалиста по тяжелому вооружению замедлил лишний вес ракетной пусковой установки.