Гневная любовь (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Характеристики:

Сила — 75 (+14)

Выносливость — 254 (+17)

Скорость — 99 (+12)

Интеллект — 115 (+12)

Удача — 51 (+47)

Свободных очков характеристик — 0

Достижения: Череда побед, Извращенец (класс S), Носитель шедевра, Поборник справедливости, Легенда морей, Архилжец.

Навыки: Одноручное оружие 10 ур, (МАХ), Тяжелая броня 10 ур. (МАХ), Крепость рыцаря 10 ур (МАХ).

Приемы: Разящий удар 5 ур (МАХ), Мысли о Ней 5 ур (МАХ), По зову сердца 3 ур. (МАХ), Провозглашение дамы 5 ур. (МАХ), Пламя страсти 10 ур (МАХ), Жар души 10 ур (МАХ), Бастион любви 5 ур. (МАХ), Вера 1 ур. (МАХ), Через мой труп! 10 ур. (МАХ), Бросок Щита 3 ур.

Способности: Назначить даму, Отказаться от дамы, Живём один раз.

Вот так, самым неожиданным образом и местом я и приобрел большую халяву, тут же записанную вредным мной как частичную компенсацию за те горести, обиды и прочую гадость, которой меня в изобилии снабжал мир Фиол. Но рассказывать подробности девчонкам не буду, особенно Матильде, крайне нервно реагирующей на само достижение «извращенца», что у меня есть. Несмотря на то, что из нас двоих блондинка является куда большей извращенкой по сути!

Оп, поздно. Саяка, росшая не по дням, а по часам в проницательности, уже поведала о своих догадках алчно внимающему населению, от чего то пришло в ужас, страх, стыд, трепет и предвкушение. Мне же оставалось лишь уныло кивать. Впрочем, даже Матильда в обморок не упала. А вот Кинтаро, сбледнув с лица и спрятав у себя за спиной своих девушек, аккуратно подошёл и начал просительно дёргать впадающего то ли в маразм, то ли в задумчивость меня за рукав.

— Мач-сан, — несмело начал он, когда я повернул голову к нему, — Мы бы… мы тоже хотим уйти на другой континент. У Датсуне есть планы, мы будем её сопровождать…

— Понял тебя, — согласно покивал я, вздымаясь на ноги и беря вьюноша в дружеский захват плеч, — Пойдем поговорим. Наедине.

— Мач-сан! — взвыл юный внук непорядочного императора, — Я обязательно верну вам деньги!

— Да забудь ты о них! — досадливо отмахнулся я, продолжая увлекать Кинтаро за собой, подальше от любопытных ушей всяких там, — Есть дело куда поважнее…

Требовать назад деньги, которые из-за моего же шантажа Кинтаро и был вынужден одалживать (у меня же!), чтобы Самара приготовила нужное мне противоядие, было бы совсем по-свински.

Отошли. Прямо как два мужицких мужика перед серьезным мужиковым разговором.

— Ты вот что видишь? — каверзно спросил я хорошего внука плохого человека, тыкая указующим пальцем в Самару, наклонившуюся над пищащей ей что-то веселое певуньей-хоббиттянкой.

— Девушек, — растерянно поведал мне неплохой, но на редкость тугоглазый парень, который уже месяца полтора как ничего кроме своей ненаглядной Гику особо и не видел. Зато последнюю, судя по тем звукам, которые мы на корабле слышали с регулярной периодичностью, во всех позах, местах и состояниях.

— Балбес ты, Кинтаро, — со вздохом ответил парню я, — А одинокую кентаврицу, у которой в жизни романтики, кроме слушанья твоих половых сношений, не видишь? Думаешь, Самаре легко в этом жестоком мире двуногих эгоистов? Она же даже не может… ну ты понял, да? Не понял? Ну ты и дуб…

— Мач-сан, вы предлагаете…, - глаза парня натурально расширились за пределы евростандартов, а ноги сами двинулись назад.

— Мужика ей найди, дурень, — дал я думающему различные гадости пареньку вразумляющего подзатыльника, — Нормального такого кентавра. Я понимаю, что она тихая, безотказная и вообще выручала тебя уже миллион раз, но нельзя это воспринимать, как данность, дружище. Будь человеком.

Вот тут его проняло серьезно. Убило на месте, можно сказать. Покраснев всем лицом и околорастущими ушами, Кинтаро подавленно замолчал, повесив нос. Пришлось даже постоять, утешительно похлопывая парня по плечу. Интересно, каково это, когда ты вроде бы простой и хороший, а тебе читает мораль тот, кто на это имеет меньше всего прав во всем мире?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мач-сан…, - выдавил из себя пацан, — Я обязательно… непременно… как можно скорее!!

— А вот этого не надо, ты её испугаешь или даже обидишь, — посоветовал я, — Действуй тоньше. Просто держи в голове, что она уже давно не шиноби вашей императорской семейки, а вольный чело… кентавр. И вообще замечательная девушка. За которую ты в ответе.

Тем не менее, это мужское секретничанье не сбило товарища «оружейника» с его исходной мысли свалить от нашей теплой компании куда подальше. Я ни грамма не винил за подобное младшего Тсучиноко — в пользу этой точки зрения была и логика, и чрезмерная затраханность всех и каждого, кто был вынужден ютиться на одном корабле в течение месяца с кучей народу. Душа хотела приключений, и я это понимал как никто другой, но… пиратам требовалось небольшое одолжение.

— Постерегите Веритас, буквально сутки-двое, — попросил я юношу, — Мы сходим здесь в одно место, а затем поплывем к Сатарис, а вы пойдете по своим делам.

— Конечно, Мач-сан! — просветлел ликом вьюнош, тут же порядочно спросив, — А помощь вам не потребуется?

— Не-а, — благодушно помахал я рукой, — Мы так, по местам боевой славы. Я появился в этих краях, когда меня призвала Датарис, вот и хочу навестить знакомых в Тантруме. Это небольшой городок в паре десятков километров отсюда.

Ну а почему бы и нет, раз вышла такая оказия, что мы приплыли прямо к моей, можно сказать, колыбели? Где я в далеком прошлом пинал кроликов и еще был полон наивных надежд? Вообще-то мне было глобально на уровне хвоста на не слишком-то приятные воспоминания, но когда ты полтора месяца в море, то потом хватаешься за соломинку, чтобы пройтись по твердому. Тем более, после всего пережитого в таинственном, в душу его, квадрате Агабахабара, что нам до сих пор снится в кошмарах.

Вот мы и наладились по местам боевой славы. Я и девчонки, оставив Веритаса и Виталика на попечение троице наших друзей. Пущай пока неслучившийся император, великая певица и застенчивая шиноби подумают, что им делать со своей жизнью дальше.

— А здесь ничего не изменилось…, - удовлетворенно пробурчал я, топая по мягкой шелковистой зеленой травке, усеянной кроликами и рощицами.

— Трава, холмы, зверье, — меланхолично перечислила Тами, разъезжающая на моем левом плече, — Что тут могло измениться?

— С тем безобразием, что творится в вашем мире? — возмущенно фыркнул я, — Да всё!

— Всё безобразие началось с тебя! — тут же обвинила меня Мимика, сидящая горгульей на другом плече.

— Сейчас ногами пойдете…, - пробурчал уязвленный определенной долей правды в её словах я. Хотя, это было бы неэффективно, благо раздавшееся вследствие обрушившихся на меня наградных очков Выносливости тело уже приобрело достаточный размах плеч, чтобы обе компактные девчушки сидели со всем возможным комфортом, вызывая зависть своих подруг. Не очень большую, всё-таки Саяка и Матильда босиком по травке, а «эти две» на покачивающемся мне.

Для нашей кошкодевочки выдавшееся время пути было нелегким. Сначала она, помучавшись в своем специальном заглушающем пение устройстве, решила вернуться в старое русло терзания всех подряд своими концертами. Несмотря на мою угрозу отравить её к чертовой бабушке зельем жопоголосия. Этот момент наша дурная певица желала проигнорировать за счет своего инвентаря, забитого жратвой и питьем со времен, когда мы грабили острова в Агабахабаре. Ну не могла её душа поэта спокойно вынести присутствие большой аудитории в лице нас и целой кучи постороннего народа!

Однако… обломалась. Если от злобных нас эгоистичная зараза научилась очень ловко убегать, то вот против филийского вжуха и летающей кусающейся шляпы Саяки уже не плясала совершенно. Виталик был быстр, послушен мне и умел чрезвычайно больно кусаться, а новая шляпа нашей мудрицы, полученная в качестве награды от одного хорошего эльфийского архимага, вообще не давала ей развернуться, бесшумно подлетая сзади в самый неожиданный момент. Тем не менее, конфликт набирал обороты, я почти уже принял решение выкинуть Мимику на ближайшем необитаемом острове, несмотря на её удвоенные богиней усиления, но… ситуацию внезапно исправила Матильда.