Патриот - Терри Пратчетт

Почти сто лет Анк-Морпорк пребывал в состоянии мира, ну, или, по крайней мере, не-войны, с Клатчем. Как-никак они ведь были соседями, а с соседом лучше не ссориться.

Сосед… ха! Что именно стоит за этим словом? Любой стражник может много чего порассказать о поведении соседей. И законники тоже, в особенности те, что побогаче. Для них, к примеру, слово «сосед» обозначает человека, готового полжизни судиться из-за двухдюймовой полоски земли. Люди годами живут бок о бок, по дороге на работу приветствуют друг друга дружеским кивком, а потом случается какая-нибудь ерунда – и вот уже у кого-то из спины торчат садовые вилы.

Так и тут. Стоило вынырнуть из пучины обломку скалы, как кругом сразу принялись спускать собак на Клатч.

– Ааграгаах… – скорбно изрек Детрит.

– Совершенно с тобой согласен. Только, пожалуйста, осторожнее, ты мне все сапоги заплевал, – попросил Ваймс.

– Это типа, – Детрит взмахнул гигантской лапой, – ну, такая штука, которая вот сюда приходит. – И он гулко похлопал себя по мощному заду. – Ааграгаах. Ну, типа… Сначала ты видишь маленькие камушки, они катятся и катятся, и ты вдруг понимаешь, что вот-вот прямо тебе на башку сойдет огромный оползень, но бежать уже поздно. В общем, эта твоя понималка и есть ааграгаах.

Некоторое время Ваймс размышлял, безмолвно шевеля губами, точь-в-точь как Детрит.

– Ты, наверное, говоришь о предчувствии? – догадался наконец он.

– Угу.

– Забавно звучит по-тролльи. Интересно, почему вы так это назвали?

Детрит пожал плечами:

– Может, потому, что именно так ты орешь, когда тебе в заднее место врезается тысячетонная глыба?

– Предчувствие… – Ваймс потер подбородок. – Ну да. У меня-то этих предчувствий хоть отбавляй…

«Оползни и лавины… – подумал он. – Все тихо, мирно, красиво, кругом падают снежинки, легкие как перышко, – и вдруг вся гора начинает ползти на тебя…»

Детрит лукаво покосился на Ваймса.

– Я слышал, некоторые говорят, мол, ты тупой, как Детрит, – проговорил он. – Но я-то завсегда сумею определить, откуда ветер дует.

Ваймс посмотрел на своего сержанта с внезапным уважением.

– И откуда же он сейчас дует?

Тролль многозначительно постучал по шлему.

– Все элемвентарно, – сказал он. – Видите, сэр, наверху всякие петушки, дракончики, другие зверюшки? И еще этот бедняга, ну, что на крыше у Гильдии Воров? Надо ж только на них глянуть – они все и укажут. Ума не приложу, и откуда они это знают…

Ваймс слегка расслабился. Для тролля Детрит был не так уж и глуп, по уровню интеллекта он находился где-то посредине между каракатицей и канатоходцем, зато на него всегда можно было положиться в одном: Детрит никогда не усомнится в целесообразности твоего приказа.

Детрит подмигнул.

– А еще мне это напоминает те времена, когда берешь дубину побольше и идешь вместе со всеми слушать рассказ о том, как дедушка еще тролленком бил проклятых гномов, – жизнерадостно сообщил Детрит. – Что-то такое носится в воздухе, а, сэр?

– М-м… да, пожалуй… – протянул Ваймс.

Сверху захлопало. Ваймс вздохнул. Сообщение.

С почтовым голубем.

Перепробовали уже все средства. Задействовали драконов – они взрывались в воздухе; бесенята имели привычку жрать письма; да и задумка с масляными семафорными шлемами тоже не удалась – на ветру огоньки гасли. Но в один прекрасный день капрал Задранец подметила, что анк-морпоркские голуби в результате многовекового гнета со стороны городских горгулий достигли необычайных интеллектуальных высот и стали гораздо умнее своих собратьев, обитателей спокойных мест. Впрочем, не особо выдающееся достижение – бахрома, появляющаяся на отсыревшем старом хлебе, как правило, и то более разумна, чем большинство голубей.

Ваймс вынул из кармана горстку кукурузных зерен. Голубь, послушно исполняя то, чему его так тщательно обучали, сел командору на плечо. И, послушно исполняя зов природы, мгновенно облегчился.

– И все равно, – пробормотал Ваймс, разворачивая записку, – надо бы придумать что-нибудь получше. Каждый раз, когда мы посылаем сообщение констеблю Водослею, он сжирает посланца вместе с письмом.

– На то они и горгульи, – резонно заметил Детрит.

– О, – произнес Ваймс. – Его светлость желает моего присутствия. Как это мило со стороны его светлости.

Лорд Витинари внимательно глядел на выступающего. Он не раз подмечал, что практически любой человек, ощутив пристальное внимание к своей персоне, сразу начинает волноваться и оговариваться.

Ну а на встречах вроде сегодняшней, на совещаниях с сильными города сего, ухо тем более надо было держать востро, ведь эти люди сообщали ему только то, что хотели сообщить. А значит, прислушиваться следовало не столько к словам, сколько к паузам между ними. Именно в этих провалах крылось то, чего (по мнению выступающих) патриций не знал и о чем (как они искренне надеялись) никогда не узнает.

В данный момент лорд Витинари слушал лорда Низза, вернее, прислушивался к тому, о чем глава Гильдии Убийц ненароком позабыл упомянуть в своей долгой речи, посвященной высокому уровню подготовки профессиональных убийц и особой ценности данной Гильдии для города. Не выдержав агрессивного внимания Витинари, голос Низза наконец затих.

– Большое спасибо, лорд Низз, – произнес Витинари. – Уверен, теперь, зная все вышеизложенное, мы уже не сможем спать так спокойно, как раньше. Но хотелось бы уточнить одну небольшую детальку… Слово «ассасин», другое название наемного убийцы, – оно ведь пришло к нам из клатчского?

– Ну… да…

– И если не ошибаюсь, многие ваши студенты тоже прибывают из Клатча или граничащих с ним стран?

– Не имеющий себе равных уровень нашего образования…

– С этим я не спорю. Но в общем и целом суть твоей речи сводится к тому, что убийцы клатчского происхождения давно уже обосновались в нашем городе, хорошо его узнали, а в качестве дополнения с вашей любезной помощью отточили навыки, которыми традиционно владеют.

– Э-э…

Патриций повернулся к президенту Гильдии Оружейников.

– Насколько мне известно, в области вооружений мы лидируем с серьезным отрывом. Правильно, господин Коренной?

– О да! Что бы там ни говорили о гномах, но за последнее время именно мы воплотили в жизнь наиболее выдающиеся разработки… – мгновенно откликнулся тот.

– А. Хоть это немного утешает.

– Да, – согласился Коренной и неловко поежился. – Но коли речь зашла о производстве оружия, сэр, то есть одна деталь… важная деталь…

– Полагаю, суть этой важной детали сводится к тому, что оружейный бизнес – это прежде всего бизнес? – уточнил патриций.

Судя по лицу Коренного, бедняга отчетливо понимал: вознесшись до самых вершин, теперь он летит в пропасть.

– Э-э… да.

– Иными словами, оружие является объектом продаж.

– Э-э… именно.

– И любой, кто пожелает, может его купить.

– Э-э… да.

– Независимо от того, как покупатель намеревается его использовать.

Лицо президента Гильдии Оружейников приняло оскорбленное выражение.

– Прошу прощения? Это само собой разумеется. Ведь мы говорим об оружии!

– И полагаю, в последние годы Клатч был очень выгодным клиентом?

– В общем, да. Оружие нужно серифу для усмирения провинций…

Патриций поднял руку. Стукпостук, его слуга и секретарь, вложил в нее листок.

– «Великий уравнитель», перевозной десятизарядный пятисотфунтовый арбалет? – Витинари поднял брови. – Так-так, посмотрим, что там еще… «Метеор», автоматический кинжалометатель, обезглавливает за двадцать шагов, если обезглавливание не полное, деньги возвращаются… Весьма любопытно.

– Сэр, вы когда-нибудь про д’рыгов слышали? Это такое кочевое племя, – вставил Коренной. – Говорят, единственный способ убить д’рыга – это долго-долго рубить его топором, а останки похоронить под камнем. И камень стоит выбрать потяжелее.

Патриций с интересом рассматривал большой рисунок с изображением «Дервиша Мк-III», боло из колючей проволоки. Воцарилось напряженное молчание. Коренной попытался заполнить пустоту – действие, как показывает практика, всегда ошибочное.

– Кроме того, мы даем Анк-Морпорку рабочие места, в которых он так нуждается… – пробормотал он.

– Экспортируя оружие в другие страны, – завершил лорд Витинари.

Он вернул бумаги секретарю и дружелюбной улыбкой пригвоздил Коренного к стулу.

– Вижу, твое дело, господин Коренной, процветает, и это не может не радовать, – произнес он. – Я запомню сей факт.

Патриций медленно соединил пальцы.

– Итак, господа, должен вам сообщить, что ситуация вышла из-под контроля. И судя по всему, очень скоро прольется кровь.

– Чья? – побледнел Коренной.

– Прошу прощения, не понял?

– Что? О… Я просто думал о своем, милорд.

– Лично я говорил о некотором количестве наших сограждан, отправившихся на этот проклятый богами, неизвестно откуда взявшийся островок. С клатчского побережья, насколько мне известно, туда же отплыла подобная делегация.